Христианское совершенство: что это такое? Чарльз Генри Макинтош

Немного найдется вдумчивых исследователей Нового Завета, которые бы время от времени не затруднялись в понимании истинной силы и значения слова "совершенный", которое так часто там встречается. Это слово используется в таком многообразии сочетаний, что нам крайне важно уяснить для себя, что же подразумевает Дух Святой в каждом отдельном случае. Мы убеждены, что, используя контекст, мы сможем правильно истолковать точный смысл и значение этого слова в любом предложенном отрывке. Мы знаем, что предмет "христианского совершенства" породил множество теологических споров и дискуссий, но мы должны с самого начала уверить наших читателей в том, что ни в коей мере не намереваемся вступать в полемику по этому вопросу; мы стремимся лишь предложить их рассмотрению различные места в Новом Завете, где встречается слово "совершенный" или, по меньшей мере, некоторые из основных случаев его использования, надеясь, что Господь употребит то, что мы с Его помощью напишем, во славу Своего имени и во благо тех драгоценных душ, ради которых мы и желаем что-либо писать. Мы проследим за этим словом не в последовательности его употребления, но в последовательности, естественно отвечающей нуждам души. Исходя из этого, мы обнаружим, что первый великий аспект христианского совершенства представлен нам в 9-ом стихе 9-ой главы Послания к Евреям и может быть назван:

Совершенство как состояние совести

"Она (скиния) есть образ настоящего времени, в которое приносятся дары и жертвы, не могущие сделать в совести совершенным (teleivdai) приносящего". В этом отрывке апостол противопоставляет жертвы при Моисеевом укладе и жертву Христа. Первые никогда не могут дать совершенства совести просто потому, что они сами были несовершенны: невозможно, чтобы кровь тельца или козла могла дать совершенство совести. Поэтому совесть иудейского богопоклонника никогда не была совершенной. Он не достиг, если можно так выразиться, своей нравственной цели в отношении состояния своей совести. Он никогда бы не смог сказать, что его совесть совершенно очищена, ибо он никогда не имел совершенной жертвы.

С христианским богопоклонником дело обстоит иначе. Он - благословен Бог! - достиг своей нравственной цели. Он достиг того предела, дальше которого, насколько это касается его совести, идти невозможно. Он не может превзойти Кровь Иисуса Христа. Он совершенен в отношении своей совести. Какова жертва, такова и совесть, покоящаяся на ней. Если жертва не совершенна, такова и совесть. Они утверждаются или опровергаются вкупе. Для ослабевшей совести не может быть ничего проще, ничего основательнее и утешительнее. Речь идет не о том, чем я являюсь, - это полностью и вовеки решено. Я изобличен и осужден в самом себе. "Не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе". Я достиг своих пределов и достиг их Кровию Христа. Больше мне ничего не нужно. Что еще можно добавить к этой драгоценной Крови? Ничего. Я совершенен относительно состояния моей совести. Я не нуждаюсь в ритуалах, жертвах или церемониях, чтобы сделать совершенным состояние моей совести. Говорить или думать иначе означало бы обесчестить жертву Сына Бога.

Читатель поступит хорошо, если ясно и прочно усвоит этот отправной вопрос. Если же в отношении этого будет какая-либо неясность или неопределенность, то он абсолютно не сможет понять или оценить различные аспекты "христианского совершенства", которые еще пройдут перед нашим рассмотрением. Вполне возможно, что многим набожным людям не удается насладиться невыразимым благословением совершенной совести по причине того, что они слишком заняты собой. Они взирают на себя и не находят, в чем успокоиться, да и кто может найти? Они считают самонадеянностью думать о том, что ты в каком бы то ни было отношении совершенен. Это ошибка. Это может быть благочестивой ошибкой, но все же ошибкой. Если бы мы говорили о совершенстве по плоти (что, увы, многие имеют в виду), тогда поистине настоящее благочестие со справедливым ужасом отпрянет от этой самонадеянной и глупой химеры. Но, слава Богу, нашей темой не является совершенство по плоти, достигаемое через какой бы то ни было процесс нравственного, социального или религиозного исправления. Это было бы, поистине, жалким, изнурительным и бесплодным делом. Это понуждало бы нас искать совершенства в ветхой твари, где господствуют грех и смерть. Искать совершенства во прахе ветхой твари было бы безнадежной затеей. И все же как много людей ею заняты! Они стремятся исправить человека и улучшить мир, однако, несмотря на все, они никогда не достигали, никогда не понимали и даже отрицали самую простую ступень христианского совершенства, а именно совершенство совести пред лицом Бога.

Это последнее является нашим утверждением, и мы хотим, чтобы настойчивый читатель осознал его во всей его простоте, чтобы увидеть прочное основание его внутреннего мира, заложенное рукой Самого Бога. Мы хотим, чтобы читатель, прежде чем отложить в сторону эту статью, проникся радостным чувством совершенно прощенного греха, ощущением совести совершенно очищенной кровью Иисуса. Этот вопрос непосредственно связан с вопросом о жертве. Что Бог обнаружил в этой жертве? Совершенство. Но это совершенство для тебя, настойчивый читатель, и ты должен насладиться им ныне и вовеки. Помни, это вопрос не о том, что ты есть, не о том, что ты думаешь о Крови Христа. Нет, дорогой друг, вопрос заключается в следующем: что думает Бог о Крови Своего Собственного Сына? Это все делает ясным. Скажи, ясно ли это для тебя? Можешь ли ты на этом успокоиться? Освободилась ли твоя совесть, будучи приведена в соприкосновение с совершенной жертвой? О, если бы это было так! Пусть Дух Бога покажет нам теперь полноту и совершенство искупительного дела Христа с такой ясностью, живостью и силой, чтобы все твое существо воспрянуло и твое сердце исполнилось хвалы и благодарности.

Сердце обливается кровью при мысли о тысячах бесценных душ, пребывающих во тьме и рабстве, между тем как им надлежит ходить во свете и свободе, исходящих из совершенно очищенной совести. Так много разного принимается за искреннее свидетельство Слова и Духа Бога, что сердце абсолютно не в силах освободиться от всего этого. Вы берете немного от Христа и немного от себя, немного от благодати и немного от закона, немного от веры и немного от дела. Вот и мечется душа ваша между уверенностью и сомнением, между надеждой и страхом, подобно тому как то один, то другой составной компонент начинает преобладать в смеси или ощущается на вкус в данный момент. Как редок бриллиант полного и безусловного спасения ныне и вовеки! Мы бы хотели заставить этот бриллиант сверкать во всем его Божественном и небесном блеске под взглядом читателя в настоящий момент. Тогда оковы его духовного рабства наверняка бы спали. Если бы его освободил Сын, то он и в самом деле был бы свободен и смог бы восстать в силе этой свободы и попрать ногами иго закона.

Чем больше мы размышляем об этом вопросе, а мы размышляли о нем очень много, тем больше мы убеждаемся в том, что истинная причина всех заблуждений, смущения и затруднения, в которые многие впадают, обнаруживается в том, что они не имеют ясного представления о смерти и воскресении, о новом рождении, о новой твари. Если бы они только обладали силой этой великой истины, то это бы все прояснило в отношении состояния совести. До тех пор, пока я пытаюсь успокоить мою совесть самоисправлением, я неизбежно буду либо оставаться несчастным, либо буду заниматься самообманом. Абсолютно не важно, какие средства я применяю для этого исправления - итог его один и тот же. Если я попытаюсь принять христианство с целью улучшения себя, исправления природы или своего состояния в качестве ветхой твари, то я останусь всецело чужд блаженству совершенной совести. "Всякая плоть - трава". Ветхая трава находится под губительным воздействием греха и его проклятия. Воскресший Христос - Глава новой твари, "начало создания Божия", "Первенец из мертвых" (ex tvg "exrvg).

Именно в этом и состоит совершенство совести. Чего большего я могу ожидать? Я вижу Того, Кто висел на кресте, отягощенный полновесным бременем всех моих грехов, увенчанным теперь славой и честью и сидящим одесную Бога среди ослепительного сияния небесного величия. Что можно к этому добавить? Нужны ли мне какие-то установления, ритуалы, таинства или церемонии? Конечно, нет. Я не смею ничего добавить к смерти и воскресению вечного Сына Бога. Обряд крещения и вечеря Господня символизируют и отмечают эту великую реальность, и поэтому они дороги для христианина - чрезвычайно дороги. Но когда вместо того, чтобы символизировать смерть и воскресение, они подменяют их, используя в качестве заплат на ветхой твари или как костыли для ветхого человека, то их следует рассматривать как западню, проклятие, от которых да избавит Господь души Своего народа.

Мы хотели бы остановиться на этом первом моменте из-за того значения, которое придают в наше время обрядам, традиционной религии и самоисправлению. Мы хотели бы поразмышлять об этом - разработать, проиллюстрировать и обострить этот вопрос, чтобы читатель смог получить ясное, всестороннее и непредвзятое представление о нем. Но мы уповаем в этом на Бога Духа Святого, надеясь, что Он выполнит эту работу, и если Он благодатно подчинит сердце власти той истины, которая была здесь так бледно раскрыта, то у нас тогда достанет времени и способностей, чтобы взглянуть на второй великий аспект христианского совершенства, а именно

Совершенство как цель сердца

Здесь мы опять приходим к новой твари. Христос умер, чтобы дать нам совершенную совесть. Он живет, чтобы дать мне совершенную цель. Но ведь абсолютно ясно, что пока я не вкушу глубокого блаженства первого, я не смогу всецело сосредоточиться на последнем. Прежде чем мое сердце устремится к личности Христа, я должен обрести совершенную совесть. Как мало из нас действительно вкусили сладость общения с воскресшим Христом! Как мало людей знают о той сосредоточенности сердца на Нем как на всеподчиняющей, верховной и неделимой цели! Мы заняты своим. Мир тем или иным способом проникает в нас, мы живем в царстве природы, мы дышим воздухом ветхой твари - воздухом смрадным, тяжелым и темным, мы потворствуем сами себе, из-за чего наше духовное зрение затуманивается, мы теряем ощущение душевного покоя, душа начинает тревожиться, сердце срывается, Дух Святой угашается, совесть пребывает в муках.

Затем мы обращаем взгляд на самих себя и на наши поступки. Время, которое могло бы и должно было быть потрачено в святом и счастливом стремлении к нашей Цели, посвящается делу самоосуждения - тяжелой, но необходимой работе, чтобы вернуться к наслаждению тем, что мы никогда не должны терять, - совершенной совестью.

Итак, в тот самый момент, когда взгляд отводится от Христа, неизбежно устанавливается тьма, и зачастую весьма ощутимая. Только тогда, когда око чисто, все тело полно света. А что значит, любезный читатель, иметь чистое око, если не стремиться к Христу как к нашей единственной цели? Божественный свет изливается на нас до тех пор, пока все клеточки нашего нравственного существа не будут освещены и мы не станем светочем для других, как если бы "светильник освещал тебя сиянием". Таким способом сохраняется душа в счастливой свободе от мрака, смущения и тревоги. Она находит все свои источники во Христе. Она независима от мира и может двигаться вперед, воспевая:

Нашел я в имени Твоем
От всех скорбей и бед спасенье,
От всякой раны исцеленье.
Все, все, чего хочу я, - в нем.

Невозможно выразить словами силу и блаженство постоянного обладания Иисусом как целью сердца. Это и есть совершенство, как мы видим в Фил. 3,15, где Апостол говорит: "Итак, кто из нас совершен (telei"i), так и должен мыслить; если же вы о чем иначе (etervz) мыслите, то и это Бог вам откроет". Когда Христос стоит перед нашим сердцем как всепоглощающая и вседостаточная цель, то мы достигли нашего нравственного предела, насколько это касается цели, ибо как мы можем превзойти Личность Христа, в Ком телесно пребывает вся полнота Главы Божьей и в Ком сокрыты все сокровища мудрости и знания? Это невозможно. Мы не в силах выйти совестью за границы Крови Христовой, а сердцем - за границы Его Личности; следовательно, мы достигли нашего нравственного предела в том и в другом; мы имеем совершенство нашей совести и цели сердца.

Здесь мы обретаем покой и власть - покой для совести и власть над страстями. Только тогда, когда совесть обретет сладкое успокоение в Крови, только тогда освобожденные чувства могут взыграть в полной силе вокруг Личности Иисуса. И какой язык сможет выразить, какое перо - описать выдающиеся нравственные плоды созерцания Иисуса? "Мы же все открытым лицем, как в зеркале, взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа" (2 Кор. 3,18). Заметьте: "взирая ... преображаемся". Больше нет рабства закона, нет беспокойных усилий, нет тревожных трудов. Мы взираем и взираем, а что затем? Продолжаем взирать, становясь при этом нравственно все ближе к благословенной цели через преображающую силу Духа Святого. Образ Христа запечатлен в сердце, изо дня в день отражаясь тысячами способов в нашей практической жизни.

Помни, читатель, что это единственно верное представление о христианстве. Одно дело - быть религиозным человеком, и совсем иное - быть христианином. Павел до своего обращения был религиозным человеком, но впоследствии он стал христианином. Нужно хорошенько это понять. В мире много религий, но, увы, так мало христианства! А почему? Просто потому, что Христа не знают, не любят, не ценят и не стремятся к Нему. И даже там, где к Его делу прибегают во спасение, где доверяются Его Крови ради прощения и покоя, как мало знают и думают о Нем! Мы достаточно подготовлены к тому, чтобы принять спасение через смерть Иисуса, но, возлюбленный читатель, как далеко мы держимся от Его благословенной Личности! Как мало надлежащего Ему места занимает Он в наших сердцах! Это серьезный недостаток. В самом деле, мы не можем не думать, что этот бледный мерцающий огонек современной религии и есть плод привычной отдаленности от Христа, центрального светила христианства. Да и как может быть свет, тепло и плодотворность, если мы блуждаем по мрачным склепам и беспросветным тоннелям мирских наслаждений, политики и религии мира? Тщетно ожидать этого. И даже там, где мы ставим своей целью спасение, если мы заняты нашим душевным состоянием, питаясь собственными впечатлениями и заботясь о своем теле и чувствах, мы неизбежно ослабеем и опустимся, поскольку все это явно не Христос.

Есть много тех, кто, как мы говорим, удалились от мира, оставили его балы, званые вечера, театры, выставки, концерты, ярмарки цветов, все его бесчисленные и непередаваемые пустые затеи и кто тем не менее не обрел своей цели в воскресшем и прославленном Христе. Они удалились от мира, но ушли в самих себя. Они ищут цели своей собственной религии, они отягощены проявлениями пиетизма, они питаются измышлениями извращенного сознания или предрассудками, или же они всецело погрузились в переживания прошлого. Итак, эти люди так же далеки от счастья, так же далеки от истинной идеи христианства, как и жалкие охотники за наслаждениями мира сего. Вполне можно оставить погоню за наслаждениями и превратиться в религиозного зануду - угрюмого, тоскливого мистика, духовного ипохондрика. Что я приобрету в результате этой замены? Ничего, кроме, конечно, великого самообмана. Я удалился от окружающего мира, чтобы найти мир внутри - плохая замена!

Как это отличается от истинного христианина! Вот он стоит со спокойной совестью и освобожденным сердцем, взирая на цель, захватывающую всю его душу. Большего он и не хочет. Скажете ли ему о наслаждениях этого мира? Спросите ли его, был ли он на той или иной выставке? Каков будет его спокойный и достойный ответ? Не скажет ли он просто о греховности и вреде подобных вещей? Нет. Так что же? "Я обрел все, что мне нужно во Христе. Я достиг своего нравственного предела. Я не хочу большего". Таков ответ христианина. Разговоры о вреде, о той или иной вещи - жалкое занятие. Часто оказывается, что человек, говорящий об этом, занят не Христом, но своей собственной репутацией, своим лицом, стремлением соответствовать своему образу.

Какая польза во всем этом? Не эгоизм ли это в конце концов? То, чего мы хотим, - это сосредоточить взгляд на Христе; тогда сердце последует за взглядом, а ноги за сердцем. Таким образом, наш путь станет подобен свету, разгорающемуся все больше и больше, пока он не потеряется в сиянии совершенного и вечного дня славы.

Пусть Бог в Своей беспредельной милости сподобит автора и читателя этих страниц глубже познать то, что это значит - достичь наших нравственных пределов, как в отношении состояния совести, так и в отношении цели сердца!

При рассмотрении предмета христианского совершенства может показаться достаточным, чтобы верующий был совершенен в воскресшем Христе. "И вы имеете полноту в Нем, Который есть глава всякого начальства и власти". Это, конечно же, объемлет все. Ничего нельзя добавить к полноте, которую мы имеем во Христе. Все это благословенная истина, но разве не верно и то, что вдохновенный автор употребляет слово "совершенный" в разных значениях? И разве не важно, чтобы мы поняли смысл, в каком употребляется это слово? Это, как мы считаем, едва ли может быть подвергнуто сомнению. Мы ни на минуту не можем допустить, что вдумчивый читатель Писания удовлетворится опущением этого вопроса. Не захочет понять точное значение и правильное применение этого слова в каждом отдельном случае, где оно встречается. Ясно, что слово "совершенный" в Евр. 9,9 употребляется не в том же самом значении, что в Фил. 3,15. И разве не правильно, разве не полезно и не достойно наших собственных душ и Священной книги - стремиться понять через благодать это различие? С нашей стороны мы не сомневаемся в этом, и в этой уверенности мы можем счастливо продолжить наше исследование этого вопроса о христианском совершенстве, предложив вниманию читателя третий аспект:

Совершенство в принципах жизни

Это раскрывается перед нами в Мат. 5,48: "Итак будьте совершенны (telei"i), как совершенен Отец ваш Небесный". "Каким образом, - могут спросить, - можем мы быть совершенны, как Отец наш Небесный? Как можем мы достичь такого высокого уровня? Как можем мы придерживаться таких высоких канонов? Мы можем понять наше совершенство совести, поскольку это совершенство основывается на том, что Христос совершил для нас. Мы можем также понять наше совершенство относительно цели сердца, поскольку это совершенство также основывается на том, что Христос совершил для нас. Но быть совершенными, как Отец наш Небесный - это, по-видимому, выше наших сил". На все это можно ответить, что наш благословенный Господь не просит от нас невозможного. Он никогда не дает повеления, не предоставив нам необходимой благодати, чтобы исполнить его. Следовательно, когда Он требует от нас быть совершенными, как наш Отец, то ясно, что Он наделяет нас священной привилегией и высоким достоинством, и наша задача - стремиться понять и оценить и то и другое.

Что же значит быть совершенным, как наш Отец Небесный? Контекст Матф. 5,48 содержит ответ на это: "А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да ("pvz) будете сынами (yi"i) Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных... Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный".

Здесь мы видим прекраснейшую ступень христианского совершенства, а именно, совершенство в принципах жизни. Мы призваны ходить в благодати по отношению ко всем и ко всему и, поступая так, быть подражателями Богу в качестве Его дорогих детей. Наш Отец посылает Свой свет и Свой дождь даже на Своих врагов. Он действует по благодати по отношению ко всем. Это наш образец. Сообразуемся ли мы с ним? Читатель, посмотри и увидишь. Совершен ли ты в принципах своей жизни? Действуешь ли ты по благодати в отношении к своим врагам и должникам? Требуешь ли ты исполнения своих прав? Не хватаешь ли ты, образно говоря, своего товарища за горло, говоря: "Заплати мне, что должен!" Если так, то ты "не совершен, как Отец твой". Отец поступает по благодати. А ты поступаешь по справедливости. Если бы Он действовал по-твоему, то день благодати окончился бы, и начался бы день возмездия. Если бы Он поступал с тобой так, как ты поступаешь с другими, то ты давно бы уже находился в месте, не знающем надежды.

Давайте обдумаем это. Давайте позаботимся о том, чтобы мы были верным подобием Отца Небесного. Давайте нацелимся на совершенство в принципах нашей повседневной жизни. Это будет нам чего-то стоить. Это может опустошить наш кошелек, но наполнит сердце, это может сократить наши денежные ресурсы, но зато расширит наш духовный кругозор. Это приведет нас в более тесное и глубокое общение с нашим Небесным Отцом. И разве это не стоит многого? Конечно, стоит. Если бы мы более глубоко ощутили ценность этого! Если бы мы более полно почувствовали величие данного нам звания представителей нашего Небесного Отца в этом порочном, себялюбивом, темном мире - Отца, изливающего в щедром изобилии Свои благословения на неблагодарных и неправедных. Бесполезно проповедовать благодать, если мы не действуем по ней. Мало толку говорить о том, что Бог поступает по Своему долготерпению и милости, если мы сами действуем по бескомпромиссной справедливости.

Но некоторые могут спросить: "Как мы можем вообще исполнить такой принцип? Ведь мы будем ограблены и разорены. Как можно вести дела, если не настаивать на своих правах? Мы будем обмануты и обобраны беспринципными злоумышленниками". Но это не способ прийти к правильному заключению по нашему вопросу. Послушный ученик никогда не скажет: "Как?" Его вопросом будет: "Господь Иисус призвал меня быть совершенным, как совершен мой Отец Небесный?" Разумеется. Нацелен ли я на это, когда вызываю своих собратьев к барьеру справедливости? Подобно ли это моему Отцу? Так ли Он поступает? Нет - благословенно будь Его имя! Он восседает на престоле благодати. Он примиряет мир. Он не вменяет в вину прегрешения. Это достаточно ясно. Это требует лишь полного подчинения нашего сердца. Давайте склоним наши души под весомостью этой самой славной истины. Давайте взглянем на этот прекраснейший аспект христианского совершенства и попытаемся настроиться на его достижение. Если мы остановимся, чтобы порассуждать о результатах, мы никогда не достигнем истины. Чего мы желаем - это достижения такого нравственного состояния души, при котором она полностью признает власть и авторитет Слова. Тогда, хотя в частностях и могут быть неудачи, мы всегда будем иметь пробный камень для проверки наших путей и образец для подражания для нашего сердца и совести. Но если мы рассуждаем и спорим - если мы отрицаем, что это наша привилегия - быть совершенными в смысле Матф. 5,48, если мы оправдываем наше обращение к закону, когда наш Отец не прибегает к закону, но действует по самой безусловной благодати, то мы лишаем себя того совершенного образа, по которому всегда должны формироваться наш характер и поведение.

Пусть Бог Дух Святой сподобит нас понять, подчинить себя этому совершенному принципу и осуществить его в практической жизни! Крайне прискорбно видеть детей Бога, усваивающих в своей повседневной жизни способ поведения, прямо противоположный способу поведения их Небесного Отца. Мы должны помнить, что призваны быть Его нравственными представителями. Мы Его дети через духовное возрождение, но мы призваны быть Его сынами в нравственном уподоблении Его характеру и действительном соответствии Его путям. "Благотворите ненавидящим вас... да будете сынами Отца вашего Небесного". Поразительные слова! Чтобы стать нравственно и духовно сынами Бога, мы должны уподобиться Ему. Увы, как мало мы преуспели в этом! Как не похожи мы на Бога! Что же говорить о более верном представительстве!

Время и место не позволяют, как бы нам того ни хотелось, остановиться на этой глубоко практической стороне нашего вопроса, поэтому мы должны перейти к рассмотрению четвертого аспекта:

Совершенство в характере нашего служения

"Я не нахожу, чтобы дела твои были совершенны пред Богом Моим" (Отк. 3,2). Следует сообщить русскому читателю, что слово, переведенное здесь как "совершенны", не то же самое слово, что использовано в трех уже упомянутых случаях. Оно обычно переводится как "исполненный", "завершенный", "совершенный". Его применение к делам Сардийской церкви дает нам чрезвычайно важный и суровый урок. Эта церковь лишь называлась живой, но дела ее не совершались непосредственно под оком Бога. Для христианина нет ничего опаснее, чем "называться" христианином. Это подлинная ловушка лукавого. Многие профессора попались на ее приманку. Многие полезные слуги погубили себя попытками соответствовать "имени". Если я приобрел репутацию в любой отрасли служения - как активный евангелист, одаренный учитель, вразумительный и интересный писатель, человек молитвы, человек веры, личность замечательной святости или большой личной преданности, благотворитель - одним словом, если я сделал себе имя, надо мною нависла угроза краха. Враг меняет в моих глазах цели - меняет Христа на мою репутацию в обществе. Я буду трудиться ради поддержания имени, а не ради славы Христовой. Я буду занят мнениями людей вместо того, чтобы выполнять всю свою работу непосредственно под оком Бога.

Все это требует неусыпной бдительности и строгого контроля над собой. Я могу делать самое прекрасное дело, но если оно не выполняется пред лицом Бога, то это наверняка ловушка лукавого. Я могу проповедовать Евангелие, посещать больных, помогать бедным, пройти все виды религиозной деятельности - и никогда не быть пред лицом Бога. Я могу делать все это ради имени, делать, потому что другие это делают или ожидают этого от меня. Это весьма серьезно, любезный читатель. Это требует подлинной молитвы, самоотречения, близости и верности Богу, чистоты ока, святой преданности Христу. Нам постоянно мешает наше самолюбие. О, это я, я, я даже в самом святом, и в то же время, когда мы кажемся такими деятельными и преданными. Жалкое заблуждение! Мы не знаем ничего более ужасного, чем религиозное имя без духовной жизни, без Христа, без чувства присутствия Бога, владеющего душами.

Читатель, давай тщательно рассмотрим это. Давай убедимся, что мы начинаем и продолжаем наше дело под оком Господа. Это сверх всякой меры придаст нашему служению чистоту и нравственную возвышенность. Это не подкосит наши силы, но активизирует и усилит нашу деятельность. Это не подрежет нам крылья, но упорядочит наши движения. Это сделает нас независимыми от мнений и полностью избавит нас от рабства стремления поддержать имя или сохранить репутацию - от этой жалкой, унизительной кабалы! Да избавит благой Господь нас полностью от этого! Да наполнит Он нас благодатью, чтобы выполнить нашу работу, какой она бы ни была - большой или малой, великой или скромной - в Его благословенном присутствии. Сказав так много о характере нашего служения, завершим нашу статью несколькими строчками о

Совершенстве оснащения нашего служения

"Все Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности, да будет совершен Божий человек, ко всему доброму делу приготовлен" (2 Тим. 3,16.17). Здесь мы опять видим другое слово, которое встречается только в одном месте во всем Новом Завете. Это весьма показательно. Это слово означает постоянную готовность к любой крайней ситуации. Человек, знакомый со Словом Бога и покорный ему, готов к любой случайности. Ему не нужно заниматься зубрежкой на всякий случай, консультироваться с авторитетами, чтобы составить свое мнение по какому-либо вопросу. Он готов сейчас. Если придет искатель истины, он готов; если придет скептик, он готов; если придет неверный, он готов. Одним словом, он всегда готов. Он полностью оснащен на все случаи жизни.

Слава Господу за все эти аспекты христианского совершенства! Чего еще нам нужно? Совершенство совести, совершенство цели, совершенство жизни, совершенство характера служения, совершенство оснащения. Что еще остается? Чего еще мы ждем? Только одного - в совершенстве славы, в совершенстве духа, души и тела быть подобными образу прославленного Главы в небесах!

Пусть Господь осенит наши сердца Своим духом, сделав их благоугодными Его взору, чтобы мы могли быть "совершенны и исполнены всем, что угодно Богу".