​Бог есть Любовь. Хорев Михаил

"Бог есть любовь!" Угодно было Духу Святому оставить на страницах Евангелия эти замечательные слова. Мы счастливы оттого, что знаем Господа как "путь", "свет", "жизнь", но несказанно радуемся истине, что Бог есть любовь.

Доказывать существование Бога нет нужды, так же, например, как доказывать, что есть я, вы или окружающие нас. Писание нигде не останавливается на этой мысли, потому что это само собой разумеющаяся истина. Более того, еще в древности всякий человек (не сказавший перед всеми, а помысливший только!), что нет Бога, назывался безумцем (Пс.13:1). Действительно, отрицание Бога иначе, как безумием, не назовешь.

Но если существование Бога доказывать не нужно, то о непревзойденной Его любви люди, чтущие живого Бога, не переставали свидетельствовать во все века. Их богобоязненная жизнь, вера, упование были непременным доказательством истины: наш Бог - любовь!

Да, наш Бог - всемогущий, всезнающий, всесильный, управляющий мирами, и Он же - любовь! Но всегда ли мы в трудностях жизни, в страданиях, в искушениях произносим это благословенное: Бог есть любовь?

Нелегко было Иосифу, томящемуся в темнице на чужбине, сказать, что Бог повел его путем любви. Его отец - Иаков - думал, что любимый сын мертв, а сам Иосиф понимал, что все о нем забыли. Единственным его упованием был Господь, Которого он боялся, чтил - за что, собственно, и попал в неволю.

По прошествии нескольких лет Иосифу предоставился, кажется, хороший случай напомнить о себе фараону: выходил из темницы виночерпий, которому Иосиф предсказал освобождение, разгадав значение сна. "Вспомни меня, когда хорошо тебе будет", - говорил Иосиф, расставаясь. Виночерпий согласился исполнить его просьбу. Но проходили годы, в жизни Иосифа по-прежнему ничего не изменилось - виночерпий забыл о своем обещании. Скажите, видел ли Иосиф во всех своих страданиях Божью любовь? Благодарил ли Бога за забывчивость виночерпия? В Священном Писании ничего об этом не сказано. Думаю, что только впоследствии Иосиф мог по-настоящему оценить постигшее его. Фараон, освободив его, в лучшем случае, мог дать ему должность одного из министров, но, скорее всего, Иосиф оставался бы простым свободным человеком.

Но Бог обратил забывчивость виночерпия в добро. И не только для самого Иосифа, но и для его семьи, для дома фараона и для всей страны. Освобождение пришло через несколько лет. Фараону приснился сон, - тогда позвали Иосифа, чтобы он изъяснил его значение. И вы знаете, как высоко поднялся Иосиф? - Почти до главы государства! взошел на престол вторым после царя - и золотая цепь на груди!

А теперь давайте спросим Иосифа: "Ты не сожалеешь о забывчивости виночерпия?" Думаю, Иосиф сказал бы: "Господи! Благодарю Тебя, что Ты есть любовь! Благодарю за то, что обо мне вспомнили, когда Ты нашел нужным. Оказывается, Ты хотел через меня оказать милость всему народу..."

А разве могли радоваться христиане, что Стефана побили камнями? Конечно, нет. Мужи благоговейные погребли мученика и сделали великий плач по нем (Деян.8:2). Тяжело было все это пережить.

Но на месте, где побивали Стефана, закладывался прочный фундамент, на котором впоследствии вырос великий домостроитель. Никто не догадывался, что в тот момент рождался великий Апостол, без которого мы просто не представляем Церковь Христову сейчас. Четырнадцать посланий, написанных им, дороги всему миру. Начало этим посланиям было положено на месте казни Стефана.

Господи! Если так удивительны пути Твои, то да будет благословенна и смерть Стефана, хотя в то время было так тяжело согласиться, что это допускает Твоя любящая рука. Бог силен был избавить раба Своего, но Он не остановил жестокости разъяренных людей. С высоты небес Он внимательно смотрел за происходящим и одобрял не побивающих, а побиваемого, его верность, терпение, мужество, полную покорность Его святой воле.

Господь в то время смотрел и на Савла и готовил великого служителя, каким он впоследствии стал. Вспомним хотя бы, как побили его камнями в Антиохии Писидийской и, почитая мертвым, выбросили за город. Но через время в нем затеплилась жизнь, он пришел в себя. Можете представить, как он себя чувствовал! И все же, собрав силы, Апостол вернулся в город. Навестил церковь, помолился с тамошними верующими и на другой день пошел дальше. Сказано: и опять там проповедовал, и приобрел довольно учеников (Деян.14:21). Следы от побоев еще не прошли, а он продолжал служение.

Можно ли сказать: "Господи, почему Иакову отсекли голову? Зачем апостола Петра распяли на кресте вниз головой? Зачем Ты допустил, чтобы христиан терзали львы? Даниила тоже бросали в ров, но Ты, всемогущий, защитил, и звери не тронули его? А здесь к крестам привязывают, зрелища устраивают, смеются над страдальцами, мучат женщин и детей? Зачем тысячи христиан освещали, как факелы, сады Нерона, который устроил праздник на крови святых?.."

Нужно все это было. В те дни закладывался прочный фундамент Церкви Христовой. Доныне еще удивляются гонители: откуда такая твердость духа, такая верность? - Фундамент несокрушимый заложен был!

Многим братьям и сестрам, да и мне, за последние три десятилетия пришлось испытать много лишений, пройти через узы. И я благодарю Бога, что Он не считается ни с нашими мыслями, ни с нашим ропотом, а уверенно ведет вперед и наставляет: "Что Я делаю, теперь ты не знаешь, а уразумеешь после" (Иоан.13:7). Во время блокады в Ленинграде мы, четверо детей, лежали на койке, прячась от холода под одеялом: топить было нечем - и ожидали перехода в вечность. Папы уже не было. Мама приходила с работы утром, каждого проверяла: жив ли? Мы сползали с кровати, становились на колени и молились, а мама говорила: "Господи, благодарю Тебя, что Ты нас так любишь". Забравшись поскорее под одеяло (был ноябрь, декабрь), я думал: "Господи, ну почему мама говорит, что Ты нас сильно любишь? Если бы она хлеба принесла - тогда понятно, что Ты нас любишь. Но она сегодня ничего не принесла, а все равно: "сильно любишь". Детским умом я сообразил: а-а, это, наверное, потому, что мы скоро в вечность перейдем - это так хорошо! Так мы себя и настраивали, что самая большая любовь заключается в том, что Господь хочет нас к Себе в вечность взять.

Жизнь пошла иначе. Получилось так, что в марте 1942 года мы выехали из Ленинграда. Много пришлось скитаться. Однажды никто не пустил нас переночевать. Что делать? Было 2 марта - весна, холодно. Мы остановились на перекрестке. Мама выбрала самое сухое место, расстелила единственное одеяло - и на ночлег.

Перед сном преклонили колени на улице. Не помню, о чем я молился, а мама опять сказала: "Господи, как Ты нас любишь!" Думаю: чтобы это значило: опять "любишь"? Никто переночевать не пустил, а она говорит: "сильно любишь". Я вообще ничего уже не мог понять.

Прошли годы, прежде чем я присоединился к маминой молитве и уразумел, что Бог есть любовь. В свой первый отпуск, когда мне исполнилось 18 лет, я пожелал посетить далекую Киргизию, куда мы были эвакуированы, чтобы прийти на тот перекресток, где мне была непонятна мамина молитва, и там от всего сердца помолиться: "Господи, воистину Ты - любовь! Воистину премудры пути Твои! Воистину нам не всегда понятно, что Ты делаешь, но Ты - любовь. Иначе нельзя рассматривать всякое деяние Твое по отношению к каждому из нас".

И если кто из христиан не может сказать: "Господи, Ты меня безмерно любишь даже тогда, когда посылаешь беды, скорби, утраты; Твои действия всегда любвеобильны", и кроме ропота и недовольства в их сердце ничего нет, - тот пусть никогда не произносит эти святые слова: "Бог есть любовь!" Такой человек не познал еще этой спасительной истины.

Пройдя долиной смертной тени, мы непременно откроем в ней богатые источники благословений и после всех скитании от сердца скажем: воистину Бог есть любовь!