Однажды Гайят торопилась по грязной дороге в лавку своего отца-медника в небольшом селении в Сирии.

Солнце уже почти достигло зенита, а это было время для полдневного призыва к молитве. Она уже видела не так далеко мечеть - место, где магометане исполняли свои религиозные обряды.
Отец Гайят был важным человеком в этом селении, и обязанность его была призывать к молитве. Четыре раза в день отец Гайят поднимался по лестнице в минарет и на вершине башни под куполом выкрикивал: "Нет бога, кроме Аллаха, и Магомет - пророк его!"
Когда верные мусульмане слышали этот призыв, они тотчас становились на колени на специальные коврики и молились. И всегда они становились лицом в направлении города Мекки, который мусульмане считают своим священным городом и который находится в Аравии.
Гайят знала, что надо принести отцу завтрак к тому времени, как только он окончит призыв и закончит собственную молитву, и потому торопилась.
Неожиданно по дороге она увидела какую-то женщину и девочку. Женщина несла что-то, похожее на чёрную доску и длинный ящик, выглядевший так, как будто там находилось ружьё.
Когда они подошли ближе, Гайят узнала в девочке свою подругу Муну.
- О, Гайят, - воскликнула Муна, - я рада видеть тебя. - Это тётя Мария, знаешь, она очень хорошо рассказывает истории.
- Мне нравится слушать истории, - ответила Гайят.
- Хорошо, тогда приходи к нам домой после обеда, и тётя Мария будет рассказывать нам интересные истории.
Гайят посмотрела на длинный ящик в руках тёти Марии и быстро опустила глаза, чтобы женщина не видела этого.
- А ещё мы также будем петь, - сказала тётя Мария, - приводи своих друзей.
- Я не собираюсь приводить своего меньшего брата, - заявила Гайят. - Он всегда шпионит за мною и доставляет мне одни неприятности.
В этот момент с минарета послышался громкий призыв к молитве: "Нет бога, кроме Аллаха, и Магомет-пророк его!"
- О, - вскрикнула Гайят. - Отец уже призывает к молитве. Мне надо торопиться, чтобы принести ему завтрак, а то я опоздаю к своей молитве.
И хотя она знала, что должна торопиться, всё же Гайят ещё помедлила и спросила: "А что в этом ящике? Там ружьё?"
Женщина, которую Муна называла тётей Марией, засмеялась: "Нет, девочка. Там не ружьё. Это что-то такое, что помогает мне рассказывать истории. Приходи сегодня и увидишь, как это делается".
- Я приду, - крикнула Гайят уже с полдороги. Она поспешно спускалась по дороге, ведущей в лавку её отца.
Подобно всем другим лавкам в селении, она имела только три стены и была открыта в сторону улицы. Здесь её отец делал и продавал медные горшки и сковородки. Он уже возвратился сюда из мечети.
- Почему ты пришла так поздно, Гайят? - спросил он. - Теперь тебе надо торопиться домой, чтобы помолиться.
- Меня остановила Муна по дороге и пригласила к себе после обеда, - объяснила Гайят.
Однако ничего не сказала о женщине, которая рассказывает истории. Она не была уверена, что её отец захочет, чтобы она слушала какие-то истории в доме Муны. Муна и её семья не были мусульманами. Они посещали единственную христианскую церковь в селении.
Большинство жителей селения, где жила Гайят, были мусульманской религии. А все другие люди, которые не были мусульманами или евреями, назывались христианами.
Гайят в действительности мало знала о том, во что верят христиане, но её отец называл их "язычниками", что означает "неверующие". Вообще все мусульмане называли тех, кто верил не так, как они, "язычником", или "неверующим".
И хотя её отец позволял ей играть с Муной, Гайят была уверена, что ему не понравилось бы, если бы она слушала какие-то истории в её доме.
Но сейчас отец даже не спросил её, что она собирается делать. Он сказал только: "У тебя остаётся мало дней, чтобы играть, Гайят. Теперь тебе семь лет, ты пойдёшь в школу, когда закончатся каникулы, через две недели".
- Мне не очень нравится ходить в школу, - ответила Гайят. - Мне кажется трудным сидеть внутри весь день и заниматься. Но я очень хочу научиться читать и писать.
- Тебе надо слушать очень внимательно своих учителей, - предупредил её отец, - особенно того, кто учит нашей священной книге, Корану. Я надеюсь, что ты изучишь весь Коран, как и Надер, когда он пойдёт в школу. Какой будет праздник у нас, когда он научится всему!
Гайят нахмурилась.
- Почему мы не можем иметь большой праздник, когда я изучу весь Коран? - спросила она. - Почему мальчишки намного важнее девочки?
Её отец только засмеялся в ответ. Потом он стал серьёзным и велел ей торопиться домой, чтобы произнести свои молитвы.
Но, когда Гайят бежала домой, она чувствовала недовольство, что люди считали её брата более важным, чем она.
- А я ведь на два года старше, - бормотала она про себя. - Когда мы играем вместе, Надер всегда поступает по-своему. Он всегда следует за мной по пятам, когда я хочу играть со своими собственными друзьями, например, с Муной. А если я не беру его с собой, он шпионит за мной. Иногда он даже наговаривает на меня неправду и делает мне таким образом неприятности. Но сегодня я не намерена позволить ему идти со мною в дом Муны.
Немного позже Гайят сидела с группой других детей в доме Муны.
Там же была тётя Мария с чёрной доской и с ящиком, который был похож на ящик с ружьём.
Гайят внимательно наблюдала, как тётя Мария распаковывала его. Всё, что в нём оказалось, была какая-то штука, которую тётя Мария назвала мольбертом. Это были три длинные палки, скреплённые вместе на одном конце.
- Вот такое моё ружьё, - сказала она, улыбнувшись Гайят. - С ним я охочусь на мальчиков и девочек, которые, подобно тебе, хотят слушать Библейские истории.
Она раздвинула три палки, поставила на пол и закрепила маленькой поперечиной две передние. Потом она установила на поперечину ту чёрную доску и покрыла её какой-то пушистой материей. Тётя Мария сказала, что это фланель и что она называет эту доску своим фланелевым столом.
Сначала Тётя Мария стала учить их песне, потом прочитала из Библии, из Книги Бытия, самый первый стих: "В начале сотворил Бог небо и землю".
И в то время, как она говорила, она поставила на доску картинки.
Она рассказывала им, как Бог сотворил землю и всё на ней за шесть дней и потом отдыхал в седьмой день недели, в субботу.
Гайят удивилась, почему Муна и другие люди в христианской церкви имели богослужение в воскресенье, первый день недели, а евреи имели служение в седьмой день. Мусульмане же шли в свою мечеть для служения после обеда в пятницу. А перед тем они мыли лицо, руки и ноги. Да, эти христиане безусловно отличались, у них всё было по-другому.
Тем не менее, Гайят очень понравилась эта история, и она обещала приходить каждый день в оставшиеся дни недели.
В следующий день история была об Адаме и Еве, первых двух людях, каких сотворил Бог, и о том, как они согрешили против Бога.
Тётя Мария прочитала стих 23-й из 3-й главы к Римлянам: "Потому что все согрешили и лишены славы Божией".
Она пояснила, что это значит, что все мальчики и девочки в этой комнате тоже согрешили против Бога. Гайят совсем не понравилось слышать это. Она знала, что грешит против Бога, когда ревнует своего меньшего брата. И она также вспомнила, что много раз говорила маме неправду и не слушалась своего отца. "Но в основном, - сказала она себе, - я стараюсь быть хорошей и послушной дочерью".
Гайят научили раньше, что ангелы на небе записывают все хорошие и плохие поступки, какие она делает. Если она будет достаточно хорошей, она сможет идти на небо. Поэтому она сейчас не особенно обращала внимание на то, что тётя Мария сказала о том, что Бог сделает с грехом.
На третий день тётя Мария начала рассказывать историю об Аврааме.
- Я знаю, кто он, - возбуждённо заговорила Гайят. - Он отец Измаила, а Измаил был отцом арабского народа.
- Он был также отцом Исаака, - объяснила тётя Мария. - Еврейский народ произошёл от семени Исаака, а арабский народ - от семени Измаила, и они оба были сынами Авраама. Да, Авраам был очень значительным лицом, - продолжала тётя Мария, - но завтра я расскажу вам о Том, Кто намного значительнее Авраама.
"Кто может быть важнее, чем отец Авраам? - удивлялась Гайят. - Мы, мусульмане, верим, что Магомет был величайшим Божьим пророком. Может ли быть кто-то ещё важнее?"
На следующий день, как только она произнесла свои полуденные молитвы, Гайят поспешила в дом Муны, чтобы опять занять первое место. К этому времени она уже могла петь христианские песни так же хорошо, как Муна, которая обычно пела их в церкви.
Когда все приготовились слушать новый стих из Библии, тётя Мария сказала: "Сейчас я хочу научить вас одному из самых важных стихов в Библии. Это Иоанна 3,16: "Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную".
"О, - подумала Гайят, - Библия говорит, что Бог любит нас. Хмммм. Никто до этого не говорил мне об этом".
Гайят внимательно слушала, как тётя Мария рассказывала о том, что в Вифлееме родился Иисус. Другие истории она частично уже слышала раньше, потому что мусульмане верят, что Бог, которого они называют Аллах, сотворил мир и сотворил Адама и Еву. Она тоже слышала об Иисусе, и её учили, что Он был одним из пророков.
Теперь же тётя Мария рассказывала мальчикам и девочкам, что Иисус больше, чем пророк. Он - Божий Сын. Но люди не поверили, что Иисус - Божий Сын, и пригвоздили Его ко кресту. Там Он пролил Свою Кровь и умер, чтобы взять наказание на Себя, все наши грехи. Потом тётя Мария сказала: "Чтобы попасть на небо, надо поверить, что Господь Иисус умер за наши грехи, и принять Его своим Спасителем".
Всё это было так странно и не похоже на то, чему научили раньше Гайят.
Но даже ещё более странным было то, что Библия говорит, что Иисус не остался мёртвым. После трёх дней Он воскрес и вознёсся на Небо.
Перед самым концом рассказа послышался громкий кашель в соседней комнате. Гайят обернулась, чтобы посмотреть, кто это. Сердце у неё упало! Это был её брат, Надер! Когда он пришёл? Что он слышал?
Надер не мог перестать кашлять, он вышел из комнаты и больше не вернулся.
Тётя Мария сказала детям, что, кто хочет принять Иисуса Христа своим личным Спасителем, пусть останется, когда другие уйдут. Гайят очень хотела, чтобы занятия поскорее закончились, потому что хотела поговорить с Муной.
Но когда она повернулась, чтобы подойти к Муне, она увидела, что её подруга говорит с тётей Марией, которая что-то читала ей из Библии.
Потом Гайят увидела, как они встали на колени, и удивилась, что они делают. Она предположила, что они молятся.
Когда они закончили, Муна позвала Гайят: "Иди сюда, Гайят. Я только что родилась свыше в Божию семью. Теперь я христианка".
- Я думала, ты уже христианка, потому что ходишь в христианскую церковь, - проговорила Гайят.
- То, что человек ходит в церковь, не делает его христианином, - сказала тётя Мария. - Нужно поверить, что Иисус Христос, Божий Сын, умер за твои грехи, и принять Его в своё сердце личным Спасителем.
- Вот это я и сделала только что, - объяснила Муна. - А ты не хочешь тоже принять Его?
- О, мне не нужно этого, - пожала плечами Гайят.
- Я хорошая мусульманка и говорю свои молитвы пять раз в день, как и должно. И мой отец обещал мне взять меня в Мекку, наш святой город, как только Надер немного ещё подрастёт.
При упоминании имени своего брата у неё перехватило горло.
- О, меня ждёт большая беда. Вы видели, когда вошёл мой брат?
- Он вошёл, когда я только что начала рассказывать, - ответила тётя Мария.
- Он опять следил за мной! - воскликнула Гайят.
- Он уже, возможно, в лавке моего отца и рассказывает ему всё, что слышал. Отец очень рассердится на меня, я знаю. Может, я успею догнать Надера.
И Гайят побежала изо всех сил к лавке отца. Но она не успела. Надер был уже в лавке. И отец был очень сердит.
Она повернулась и хотела бежать домой, но отец позвал её: "Гайят, иди сюда!"
Вся дрожа, она медленно подходила к лавке. Что отец сделает с ней?
- Гайят, что ты делала в доме Муны каждый день? - спросил Абу-Надер.
- Я играла с ней, - ответила Гайят, вспомнив, что она действительно оставалась после библейских занятий,чтобы поиграть.
- И это всё? - требовательно спросил Абу-Надер. У Гайят перехватило дыхание. Она знала, что ей надо сказать о Библейской школе, потому что Надер выследил её.
- Перед тем, как играть, мы слушаем историю, которую нам говорит одна женщина в доме Муны, - призналась она.
- Какую историю? - Абу-Надер хотел знать.
- Первая история в понедельник была об Аллахе, создавшем мир, - ответила Гайят.
Абу-Надер согласно кивнул головой. "Это правда. Я ничего плохого не вижу в этой истории".
- Другая история была об Адаме и Еве и как они не послушались Аллаха. Я помню, как Вы рассказывали мне эту историю давно, - сказала Гайят.
- Это предупреждение, что ты всегда должна слушаться Аллаха, - заявил Абу-Надер. - А вчерашняя история о чём?
- Об отце Аврааме. Вы тоже говорили мне о нём, - произнесла Гайят.
- Но сегодня история была об Иисусе Христе, - прервал Надер.
Абу-Надер кивнул опять. "Иисус Христос - один из пророков", - сказал он.
- Учительница не так говорила, - настаивал Надер. - Она сказала, что Иисус Христос - Божий Сын и тоже, значит, Бог.
- Тогда она не так верит, как мы. Она язычница! - закричал Абу-Надер. - Ты больше не будешь слушать истории той женщины. Нет бога, кроме Аллаха, и Магомет - пророк его!
Абу-Надер был очень-очень рассержен. Боязливо Гайят произнесла: "Я верю тому, чему Вы учили меня, отец".
- Смотри, чтобы ты продолжала верить так, - повелел он. - И больше не слушай никаких историй этой язычницы. Он повернулся к сыну: "Надер, следи за нею и смотри, чтобы она повиновалась мне!" - приказал он.
Когда Гайят уходила из лавки своего отца, она была внутренне сердита. Почему Надер всегда должен шпионить за нею, только потому, что он мальчик! Ведь он на два года моложе её, и тем не менее он был важнее в семье, чем она. А самый старший сын был настолько важный, что его отец и мать даже назывались его именем. Так имя её отца было Абу-Надер, что означало "отец Надера". А имя её матери было Ам-Надер, что означало "мать Надера".
При мысли о матери Гайят чуть не заплакала. Как же! Даже её мама, казалось, любит Надера больше, чем Гайят, и только потому, что он мальчик!
А вспомнив, что её отец сказал ей, что она не должна больше слушать истории в доме Муны, Гайят ещё больше рассердилась и расстроилась.
Как же, так она и послушается! Завтра будет рассказываться последняя история, и, наверное, это будет самая интересная история, кроме того, она совсем не собирается пропустить её.
На следующий день Гайят взяла завтрак отца и когда вручила его ему, то быстро побежала домой, чтобы сказать свои молитвы. Как она была научена, перед молитвой она вымыла лицо, руки и ноги. Потом постелила коврик на полу и опустилась на колени, лицом к городу Мекка. Мусульмане называют Мекку по-арабски своим святым городом, и когда они молятся, то всегда обращаются лицом к Мекке.
Гайят произнесла молитвы, как научил её отец. Закончив, она убрала коврик и хотела идти, но в дверях стоял её брат.
- Куда ты направляешься? - спросил Надер.
- Я выйду и поиграю на улице, - сказала Гайят, пытаясь протиснуться мимо него в дверь. Надер был большой и сильный, для своего возраста. Он схватил руку Гайят и стал крутить её. "Мама, иди скорее сюда!" -закричал он.
Мать Гайят, Ам-Надер, быстро прибежала и стала разнимать детей.
- Ну, что вы не поделили на этот раз? - спросила она.
- Я хочу выйти на улицу, а он не пускает меня, - закричала Гайят.
- Она идёт в дом Муны, чтобы слушать истории той язычницы, - предупредил Надер. - Отец велел мне смотреть за нею и не пускать.
Гайят опустила голову и ничего не ответила. Она готова была заплакать.
- Ты не выйдешь из этой комнаты до самого вечера, - заявила Ам-Надер.
Потом повернулась к Надеру: "Оставайся здесь и смотри, чтобы она не ослушалась." Гайят возмущалась и негодовала, но ничего не могла поделать. О, как она хотела послушать последнюю историю! Может, Муна расскажет ей после.
Последняя неделя каникул прошла быстро. Та женщина ушла из города, и Гайят снова могла играть с Муной.
- Тётя Мария рассказала такую чудную историю последний раз! - хвалилась Муна. - Ты помнишь, что Библия говорит, что Бог так полюбил всех нас, что отдал Сына Своего, Господа Иисуса, чтобы Он умер за наши грехи? - спросила она.
- О, да, - ответила Гайят, - и Библия говорит, что Иисус воскрес опять и вернулся на небо.
- Это правда, - ответила Муна. - И когда-нибудь Иисус снова придёт на землю и заберёт Своих детей, тех, кто принял Его. А те, кто не принял Его, останутся на земле, и для них будут тяжёлые дни и большие беды. После того Господь опять придёт в Иерусалим и будет там царствовать, как Царь. И будет там мир.
- Арабы и евреи воюют всё время и так долго, - заметила Гайят. - Ты думаешь, что они когда-нибудь помирятся?
- Тётя Мария сказала, что единственный путь иметь мир истинный - это поверить в Господа Иисуса Христа и принять его в своё сердце как личного Спасителя. И я сделала это на прошлой неделе. Теперь я принадлежу к Его детям. Я родилась в Его семью. И всё сейчас по-другому. Я не хочу драться с моим старшим братом, - сказала Муна.
Гайят засмеялась.
- А я, я дерусь с моим братом. Может быть, если бы он был старшим, как твой, я бы не возражала, чтобы он следил за мной всё время.
- Мой брат, мама и папа знали, что они грешники, и они приняли Господа Иисуса как своего Спасителя от грехов на прошлой неделе, и теперь мы ладим друг с другом.
- Ну, мы тоже ладили бы друг с другом, если бы Надер не шпионил за мной и не говорил бы неправду. Это не моя вина, - надулась Гайят.
- Но ты же помнишь, Гайят, что в Библии сказано, что мы все грешники.
- Давай будем играть, - прервала Гайят. - Вон идёт Надер.
Когда они вернулись в школу после каникул, Гайят было велено сесть с Муной и двумя другими девочками на одной скамейке. В классе было 42 девочки, и комната была переполнена. Все большие девочки носили чёрную форму с большим белым воротником, а книги носили в маленьких кожаных сумках. Они посещали школу утром и находились там четыре часа и два часа после обеда. Гайят нравилась их учительница, мисс Амал. Она всегда говорила приятным голосом, если только девочки не начинали шуметь и толкать друг друга. Гайят была довольна, что сидела рядом с Муной. Муна действительно изменилась с тех пор, как поверила в Господа Иисуса. Она не попадала в неприятные положения так сильно, как другие, Гайят была рада, что Муна её лучшая подруга.