Позднее Кор рассказал мне, что случилось с ним в шахте. Как известно, он обогнал нас с мамой и у входа в подземный коридор спросил у шахтеров, стоявших рядом, знают ли они что-нибудь о Гюго.

– Он в шахте, – ответили они, – наверное, убит. Как и те двое, он, скорее всего, не смог спастись.
– И никто не спустился? – тревожно спросил Кор. – Давайте хотя бы попытаемся спасти его!
– Послушай, – сказал ему один из шахтеров, – у меня жена и четверо детей, и я не хочу рисковать своей жизнью, тем более напрасно. Вряд ли кто-нибудь выжил из этих троих. Тебе остается сообщить маме и постараться утешить ее. Больше ты ничего не сможешь сделать.
Остальные только закивали головами, соглашаясь с ним. Они не были равнодушными или черствыми людьми, просто у них не осталось надежды. Если бы они хоть немного верили во спасение, они бы рискнули всем, а теперь – зачем?
Но Кор так быстро сдаваться не хотел. Он не хотел бросить Гюго на произвол судьбы, а тем более сообщать маме, что все кончено и надежды больше нет. Он знал, что спускаться вниз очень опасно, так как во время взрыва каждый старался убежать подальше от этого места, оставив свои инструменты и даже взрывные вещества.
Все думали только о том, как спасти свою жизнь. А те, кто добегал до выхода из шахты, стояли и ждали взрыва, который мог произойти каждую секунду. И раздавшийся глухой шум заставил вздрогнуть даже тех, кто находился в полной безопасности.
Но Кора это ничуть не испугало. Не говоря больше ни слова, он пошел к проходу и начал спускаться по лестнице.
Он быстро и ловко добрался до дна колодца и увидел лампу. Подняв ее, он направился в ту сторону, где произошел взрыв и где обычно работал Гюго. Галерея была завалена обломками скальной породы, но Кор продолжал упорно идти вперед, хотя он сильно поранил ноги и все его руки были в крови. Ему казалось, что уже прошло много времени и Гюго умер, так и не дождавшись помощи.
И он не переставая молил Бога о том, чтобы Он показал ему, где находится его брат. У него было предчувствие, что просьбу услышали, так как рядом он все время ощущал присутствие Иисуса, Который направлял его.
Весь страх улетучился. Наконец, он услышал слабые стоны и мольбы о помощи, раздававшиеся из-под груды камней, наваленных в нескольких шагах от него.
Кор подошел к этому месту и начал разгребать камни.
Стоны слышались все отчетливее по мере того, как он отодвигал тяжелые глыбы и пролагал путь к освобождению кого-то, может быть, своего брата. Наконец, его руки нащупали чью-то ногу, потом разорванную одежду, и как только глаза привыкли к темноте, он уже точно знал, что там Гюго. Два больших камня, падая, образовали что-то вроде свода над его головой и плечами, защищая его от завала, под которым он был погребен. И хотя он был ранен и еле дышал, его жизнь, в которую уже никто не верил, была спасена.
Кор был бессилен поднять почти безжизненное тело брата и попытался вернуть ему дыхание: он открыл фляжку с водой, смочил губы раненого и вытер кровь, струившуюся по его лицу.
Гюго зашевелился и вздохнул. Потом опять замер, как будто это стоило ему больших усилий. Кор присел около него, раздумывая, что делать дальше; вскоре он понял, что единственное средство спасти брата – это снова подняться вверх по лестнице и попросить помощи у шахтеров.
Кор был уверен, что они пойдут с ним, как только узнают, что Гюго жив.
В это время он услышал мои крики, и через минуту мы встретились. Какое это было счастье! Он объяснил мне, что наш бедный Гюго находится совсем не далеко отсюда, живой, но в очень плохом состоянии.
– Тебе нужно побыть около него, Гуэн, а я пока поднимусь...
Но мысль о том, что Кор опять покинет меня и что я должна сидеть одна около несчастного Гюго, который каждую минуту мог умереть, так испугала меня, что я начала упрашивать Кора остаться со мной или пойти наверх вместе.
– Гуэн, – серьезно сказал он, – я не ожидал от тебя таких слов. Подумай о бедном Гюго.
– Я боюсь, – крикнула я, – я так боюсь!
– Разве ты забыла про Иисуса, Гуэн? Ведь Он тоже с нами в шахте.
До сих пор я не думала об этом. Испытав весь ужас одиночества, я и не подозревала, что наш Спаситель Иисус ни на минуту не покидал нас, ведь мы бы ничего не сделали без Него, и Он знал это. Он слишком любил нас, чтобы бросить на произвол судьбы.
Слова Кора напомнили мне обо всем, и я ответила:
– Иди, Кор, иди скорее; только покажи мне, как пройти к Гюго. Я буду сидеть около него, пока ты не вернешься.
Я взяла лампу и, все время повторяя про себя: "Иисус в шахте", направилась к месту, где лежал Гюго. Я была так уверена в этом, что страха как не бывало. И тогда я стала просить Всевышнего, чтобы Он не бросал Кора, пока тот поднимался по лестнице, и Гюго, который так страдал, и чтобы поскорее пришла помощь.
Гюго я отыскала с трудом и только попыталась влить несколько капель воды в его крепко сжатые губы, как услышала звук шагов и голос Кора, который кричал:
– Гуэн, Гуэн, вот и мы пришли!
Как выяснилось потом, не успел он подняться на первую ступеньку, как увидел наверху свет и группу шахтеров, спускавшихся во главе с Якобом. Они выслушали рассказ Кора, и Якоб сказал:
– Узнав, что эти дети спустились, я сказал себе: позор мне и другим мужчинам, которые испугались. И решил немедля спуститься в шахту. Стоило только взять лампу.
Все вызвались сопровождать меня. Необходимо было лишь подбодрить их, вот и все; нужно было, чтобы кто-нибудь показал им пример, и это сделал Кор.
Все окружили Кора, восхищаясь его смелостью, меня тоже хвалили. Но мы попросили их позаботиться сначала о Гюго. Он был очень бледен, и мы боялись, что мама уже не увидит его живым. Они завернули мальчика в покрывало, которое принесли с собой, и осторожно понесли его наверх, на свет и воздух. Меня тоже несли на руках, и все были такие милые, что мне почему-то стало стыдно.
Мама ждала нас у входа в шахту. Все очень скоро узнали, что Гюго жив, в то время как два его товарища были убиты; но мама не могла поверить в то, что ей говорили, и была все так же безутешна. Когда она увидела Гюго, безжизненное тело которого положили на газон, то закричала, что он мертв. Но, опустившись около него на корточки и положив ему руки на грудь, она услышала, как слабо бьется сердце, и поняла, что он еще жив.
– Теперь я буду молиться, – воскликнула она, сложив на груди руки, а слезы так и текли по ее щекам.
И она возблагодарила Бога за Его милость к ней и ко всем остальным. Большинство женщин, Якоб и некоторые шахтеры тоже встали рядом с ней на колени.
Вскоре пришел врач. Он дал Гюго лекарство, чтобы тот очнулся, Гюго открыл глаза и улыбнулся маме, но потом снова потерял сознание. Тогда по просьбе доктора несколько человек отнесли его домой, а мама тем временем, приготовила постель.
– Гуэн, – сказал мне Кор, когда мы возвращались обратно, держась за руки, – я хочу сказать об этом только тебе.
Ты же знаешь, что я хотел сделать Иисусу что-то приятное. Думаю, что это Он послал меня на помощь Гюго. Я бы никогда не смог сделать этого, если бы Иисуса не было рядом. За все это я очень люблю Его.
Через некоторое время Гюго пришел в себя. В течение нескольких дней он был на волоске от смерти, потому что врач определил сотрясение мозга, что еще больше осложнялось тем, что, когда он лежал под камнями, у него было недостаточно воздуха для дыхания.
Мама не отходила от него день и ночь, и доктор частенько навещал нас. Но я почти ничего не знаю об этом, потому что тоже вдруг серьезно заболела. Несколько дней у меня была температура, и все это время я бредила.
Поэтому обо всем, что произошло потом, я знаю только по рассказам других.