Я очень полюбила воскресную школу и так часто рассказывала о ней Кору, что он тоже захотел пойти туда. И мы вместе с мадам Луад спросили, что он решил.

– Я очень хочу пойти туда, но кое-что смущает меня, – ответил Кор.
– Что такое, мой мальчик? Ведь ты, надеюсь, согласишься учиться с детьми, которые младше тебя?
– Не в этом дело, – сказал Кор, – но мне нечего надеть, мои брюки и свитер очень старые. В них еще можно ходить на пляж, и я не хотел бы просить у мамы другую одежду, она столько работает, чтобы прокормить нас, а в этом мне стыдно ходить в школу. Как вы думаете, мадам?
– Но, Кор, твоя одежда еще лучше моей! – воскликнула я.
– Я даже не знаю, чью одежду лучше выбрать, чтобы ходить в школу, – с улыбкой сказала мадам Луад, – ты, Гуэн, не успеваешь штопать дыры на своем платье.
– Но никто не учил меня этому. Не могли бы вы научить меня шить, тогда я могла бы починить свою одежду и одежду Кора, и мы бы вместе пошли в школу.
Но старушка покачала головой.
– Лучше всего вам купить новую одежду. Я думаю, Кор, что ты сможешь на нее заработать.
– Но я умею только ловить креветок, мадам, и все деньги после продажи отдаю маме.
– Я понимаю, но ведь ты же не весь день ловишь креветок?
– Я бываю свободен до обеда или после – когда как, но кто согласится принять меня на работу?
– Я подумала об этом. Садись, Кор, я расскажу тебе.
Ты знаешь Жоржа Ришара, который живет около моря?
– Это калека, как и Пьер?
– Да, он хромает, но он не так немощен, как Пьер.
Жорж – мой племянник, – продолжала мадам Луад, – он очень хороший и любит меня. На прошлой неделе он пришел и сказал мне: "Тетя, водоросли уже выросли, и еще никогда их не было так много, как в этом году. Если я смогу, то соберу их до прихода туристов и, таким образом, смогу выручить приличную сумму; папа очень обрадуется".
Ты, наверное, знаешь, Кор, что отец Жоржа болен и что он делает для него все, что может.
Мы с Кором знали, что водоросли росли около скал, прямо на поверхности воды. Иногда мы собирали их, когда играли, но мы никогда не думали, что водоросли можно продавать.
– Так вот, дети, я думаю, что Кор и Жорж будут собирать водоросли вместе. У Жоржа есть осел, а отец даст ему телегу; Жорж покажет вам, где растет много водорослей, а Кор будет собирать их в тележку. Когда тележка наполнится, Жорж поедет продавать их в город, а потом вы разделите деньги. И я не сомневаюсь, Кор, что этих денег хватит на то, чтобы купить тебе костюм.
Кору эта идея очень понравилась.
– Ура! – закричал он. – Скажите Жоржу, что я готов идти с ним. Больше всего на свете я люблю карабкаться по скалам.
– Жорж очень добрый, – сказала старушка, – иначе бы я не послала тебя к нему. К тому же, я знаю, что ты будешь хорошим напарником.
Кор был доволен, хотя он не ожидал услышать такую | похвалу, но, по-моему, мадам Луад была совершенно права, потому что я не знаю мальчика, более честного и| трудолюбивого, чем мой брат Кор.
Мадам Луад договорилась обо всем с Жоржем, и после обеда, когда стояла хорошая погода, я уговорила Кора взять меня с собой, и мы вместе отправились собирать водоросли. Тележка стояла у дверей дома Жоржа; она была большая, и ослик с трудом тянул ее, хотя и считался самым сильным в деревне.
Мы уселись в тележку. Жорж взял вожжи, а Кор бережно придерживал меня, потому что тележку сильно трясло на кочках, когда мы ехали по дороге, ведущей к скале.
– Где мы остановимся? – спросил Кор. – Нам надо будет спускаться вниз или подниматься на скалу?
– По берегу ехать нельзя, там очень узко и телега не проедет. Я уже думал об этом: лучше ехать по дороге, и если ты мне поможешь, мы перенесем корзинки на скалу.
Ты, Кор, спустишься и наполнишь корзинку водорослями, потом мы с Гуэн возьмем ее у тебя, чтобы переложить водоросли в телегу, а ты в это время будешь наполнять другую корзинку.
– Согласен, – сказал Кор, – сколько мы сейчас наберем!
Правда,Гуэн?
Скалы, как и говорил Жорж, спускались к самому морю и соседствовали с холмами, где находилась шахта, в которой работал Гюго. Дорога, по которой хотел проехать Жорж, пролегала между двумя скалами. Жорж хотел забраться как можно выше, но дорога становилась все круче и круче. Мы с Кором спустились на землю, а немного погодя Жорж объявил, что телега дальше не пройдет.
Тогда мы ослабили у осла вожжи, чтобы он мог пожевать свежую траву и чертополох, которого было много вокруг, и, нагруженные корзинкой и веревкой, мы втроем стали медленно подниматься на вершину. Тропинка была крутая, и Жорж спускался медленно, чтобы не рисковать.
Даже для того, кто привык иметь дело со скалами, это было опасно. Кор снял куртку и приготовился спускаться, тогда я попросила его взять меня с собой.
– Ты же знаешь, что я умею спускаться и подниматься не хуже тебя, у меня никогда не кружилась голова, а вдвоем мы сможем работать в два раза быстрее. Кроме того, водоросли надо промывать в море, а кто это будет делать, если я останусь наверху?
Наконец, Кор разрешил мне пойти с ним с условием, что я буду держать веревку при спуске и никуда не уйду с места, которое он мне покажет. Там я буду мыть водоросли, пока он будет собирать их около скалы.
Перед нами, насколько хватало глаз, простиралось голубое море со множеством рыбацких лодок и с кораблями, которые один за другим исчезали за горизонтом.
Сзади нас возвышались холмы, на которых среди папоротника и карликового орешника виднелись меловые камни.
То здесь, то там из труб шахты поднимались клубы дыма. Справа, далеко-далеко, можно было разглядеть город, чуть поближе – несколько хижин.
Вдоль берега стояло несколько отдельных домов, а слева располагались поля с созревшей пшеницей и длинные ряды уже сжатых снопов. Но стоило нам сделать два шага вниз, как вид изменился: нам стало видно только море, мы слышали только шум волн у подножия скалы. Я так поразилась тишиной, которая окружила нас, что чувство страха и одиночества завладело всем моим существом, и я позвала Кора, который был почти в самом низу, чтобы он вернулся и помог мне пройти дальше.
Когда мы прошли половину пути, тропинки привели нас в маленькую пещеру. Кор остановился, чтобы получше разглядеть ее, но мне почудилось, что там кто-то дышит, и я потянула Кора за рукав.
Увидев бледность на моем лице, он улыбнулся.
– Ты думаешь, что там сидит лев? Если это так, я убью его.
Так, немного посмеявшись, ему удалось успокоить меня, и мы продолжали спускаться. Вскоре страх мой рассеялся, и теперь я думала только о нашей работе.
Мы нашли место, где росло много водорослей: внешняя часть скалы была сплошь покрыта зелеными нитями, и урожай здесь обещал быть очень обильным. Кор нашел на берегу моря место, где песок был сухой, он сваливал водоросли возле меня, а я промывала их и, влажные и блестящие, укладывала в корзинку. Потом, когда корзинка наполнялась, мы давали Жоржу знак, и он бросал веревку с крючком, мы вешали на него корзинку, и он тянул веревку к себе. А мы следили, как груз раскачивался над нашими головами около крутой скалы. Потом мы зацепляли следующую корзинку, которую Жорж снова тянул, и так мы работали, пока Жорж не закричал нам, что тележка уже полная.
Темнело, приближалась ночь, и нам пришлось подниматься наверх с большими предосторожностями, потому что не было видно, куда ставить ногу. Около пещеры Кор сказал:
– Подожди минуточку, Гуэн, я хочу посмотреть, что там внутри. Я быстро вернусь.
– Но сейчас темно, ты ничего не увидишь, – сказала я.
Я не хотела, чтобы он заходил туда, но мне было стыдно признаться в этом. И я осталась стоять, вся дрожа и неотрывно следя за силуэтом Жоржа Ришара, который отчетливо вырисовывался на фоне голубого неба на самой вершине скалы.
Прошла минута, как Кор оставил меня. Вдруг я услышала чьи-то шаги; я обернулась и увидела темную фигуру человека, который поспешно выскользнул из пещеры и со всех ног бросился вверх по тропинке. Смертельно напуганная, я все-таки догадалась, кто это был: по походке я узнала Гюго. Вскоре появился Кор, и, несмотря на сгущающиеся сумерки, я увидела, что он был чем-то взволнован.
– Ты видела, Гуэн? – спросил он, переводя дыхание.
– Это Гюго, – ответила я.
– Да, – подтвердил Кор, – но что он здесь делал? И он так испугался, увидев меня, и попытался спрятаться, чтобы я его не заметил. Боюсь, как бы он не задумал чтото плохое.
– Идем, – сказала я, – скоро наступит ночь, и мы не сможем подняться, а о Гюго мы поговорим позднее.
– Но ни слова Жоржу, слышишь? – предупредил Кор. – И маме тоже, мы ее только обеспокоим этим.
И я обещала ему молчать.