Карта сайта К 100-летию со дня рождения Лидии Михайловны ВИНС — Рубежи детства. Наталья Винс купить в Христианский магазин КориснаКнига в Христианский магазин КориснаКнига

К 100-летию со дня рождения Лидии Михайловны ВИНС — Рубежи детства. Наталья Винс купить в Христианский магазин КориснаКнига в Христианский магазин КориснаКнига

О МОЕЙ БАБУШКЕ.

12 декабря, 2008 года

Лидия Михайловна Винc родилась в 1907 году в г. Благовещенске (Дальний Восток). Родители моей бабушки были глубоко верующими людьми, членами церкви евангельских христиан-баптистов, и воспитывали своих детей в христианском духе. Жили они бедно, были полуграмотными. Бабушкин отец работал на фабрике. Ей было десять лет, когда он умер. Пять детей остались без отца. Бабушка была в семье третьей, а младшей ее сестричке Наде было всего несколько месяцев.

Их детство было трудным, семья испытывала постоянную нужду. Ее матери приходилось шить чужим людям, стирать и выполнять разную нелегкую работу, чтобы прокормить себя и детей. Но, несмотря на это, бабушка говорила, что у нее было светлое христианское детство.

Когда моей бабушке было 12 лет, она приняла крещение. В 15 лет она уже преподавала библейские уроки в воскресной школе.

Бабушка рассказывала, как у нее в то время проходили летние дни. Утром она мыла деревянные полы, доила корову и еще что-то делала по хозяйству, потом у них был обед. Огурцы, хлеб — обычная летняя пища их семьи.

Вечерами она много читала. В подростковом возрасте бабушка прочитала почти всю русскую классическую литературу: Л. Н.Толстого, А. П. Чехова, А. С. Пушкина и многое-многое другое, что развило ее личность и помогло при воспитании сына и в последующем ее служении.


«…Только сердце к знаньям приготовь!»

В 19 лет бабушка окончила с отличием школу. Ей хотелось учиться дальше. Она поступила в фармацевтический институт г. Владивостока. Студентов помещали в общежитие, но бабушке и двум ее подружкам мест не хватило, и их поселили в семью профессора. Профессор и его жена были уже пожилыми людьми.

Бабушка рассказывала, что очень внимательно наблюдала за тем, как вела себя их хозяйка: как она ходит, улыбается, как отвечает своему мужу, как встречает гостей и накрывает на стол. «Бывало, мы с друзьями задерживались где-то, и домой приходили поздно. Наши хозяева уже отдыхали, — вспоминала бабушка. — Мы стучали в дверь, и эта женщина вставала, встречала нас с улыбкой, никогда не было у нее недовольства или раздражения». Все это бабушка схватывала налету. Через год учебы она вернулась домой на каникулы, и подруги ее мамы говорили: «Мария, что с Лидией произошло? Это совсем другой человек. У нее появилась какая-то внутренняя культура». Бабушка сумела перенять то доброе, что увидела в поведении этой женщины.

Приведу другой пример — поведение одной сестры в Господе, которая была мне очень близка. К сожалению, она не умела учиться. Все, что происходило не так, как она понимала, она отвергала и даже бунтовала. Когда она стала старше и острота памяти притупилась, я сказала ей: «В Америке люди дисциплинируют себя. Каждый человек, который не надеется на свою память, приобретает дневник, в котором на каждый день отводится страничка, куда с вечера можно написать, что самое важное нужно сделать завтра — куда позвонить, что сделать, куда зайти и прочие дела». Я посоветовала сестре делать так же, но она ответила: «Иди ты со своими американскими штучками…»

Какой сильный контраст. Бабушка мне всегда говорила, чтобы я внимательно изучала жизнь, анализировала разные события и поступки людей и училась доброму. И никогда не спешила осуждать человека, потому что прежде всего нужно знать обстоятельства его жизни.


«Любимая! Великий Бог тебя благословит…»

Бабушка также училась у своей матери, у пресвитера Якова Яковлевича Винса и его жены, замечательной сестры Елизаветы Васильевны. Она трудилась в воскресной школе, и ее жизнь в молодые годы заключалась в жизни ее церкви. Когда бабушке было 20 лет, в их церковь, в 1927 году, приехал из Америки миссионер Петр Яковлевич Винc. В США у него оставалась невеста, девушка, которую он любил. Но она посчитала, что ехать в Россию — значит, калечить свою жизнь. «Я в эту варварскую страну не поеду», — таково было ее заявление, когда Петр Яковлевич предложил ей поехать вместе с ним.

Петр Винс присматривался к молодежи и уже в конце лета сделал моей бабушке предложение. Он почувствовал ее душу, увидел ее горение в церковном служении, активное участие в молодежной жизни и понял, что с таким человеком сможет сделать то, к чему призвал его Господь.

Прошло уже много десятилетий, и я хочу сказать: мой дедушка сделал замечательный выбор. Мы все благодарны ему за то, что он выбрал себе такую жену.

Предложение 20-летней девушке Лидии Петр Яковлевич сделал примерно такими словами: «Я знаю, что моя жизнь будет очень трудной, но если ты согласна умереть со мной в болотах России за имя Господа, становись моей женой». Она дала согласие и внутренне была готова стать женой проповедника, труженика, а вскоре и женой мученика. (Петр Яковлевич был расстрелян через десять лет в 1937 году, ему было 39 лет.)


«Счастлив, кто к судьбам народа всею душою приник»

Началась их совместная жизнь. Один день в неделю Петр Яковлевич выделял для семьи: вначале он проводил его с женой, потом с женой и маленьким сыном. Они вместе молились, что-то делали по дому, наслаждались общением друг с другом. Другие дни были очень перенасыщены служением.

В 1930 году в их семье наступил ответственный момент. Моему папе тогда было два года. Дедушке нужно было принять решение: оставаться американским гражданином и при наступлении гонений оформить визу и уехать с семьей в Америку или принять русское подданство.

Мой дедушка владел древнегреческим и древнееврейским языками, закончил библейскую семинарию и имел хорошую духовную подготовку. В Сибири и на Дальнем Востоке проводил библейские курсы. И он почувствовал, что Господь кладет ему на сердце призвать русских братьев к мужеству и стойкости в вере.

Родители Петра Яковлевича в то время находились в Канаде. Они предупреждали его о наступающих в России преследованиях и просили решить, где он будет жить дальше. После двух недель поста и молитв дедушка отказался от американского гражданства и решил разделить участь русских братьев. Бабушка без колебаний присоединилась к его решению. Родителям Петр Яковлевич послал телеграмму с таким содержанием: «Верою Авраам повиновался призванию идти в страну, которую имел получить в наследие, и пошел, не зная, куда идет» (Евр. 11,8). Таким смелым было решение дедушки.

В 1930 году его арестовали. Три года он провел в тюрьмах и лагерях. Потом наступила короткая свобода. В 1936 году его опять арестовали и еще раз, когда принималась Сталинская конституция, освободили на короткий срок. А в 1937 году последовал его последний арест. В Сумской тюрьме приговор о расстреле был приведен в исполнение.


«Ты учила верность сохранять»

Бабушка осталась одна с восьмилетним Георгием. Она стремилась передать сыну духовный опыт его отца и все то ценное, что было в Петре Яковлевиче. Она сумела сохранить конспекты проповедей мужа, в которых отражалось биение духовного пульса дедушки, биение его веры. Она много читала сыну, рассказывала о служении Петра Яковлевича и помогала Георгию понять, что для его отца было в жизни самым важным. После войны они переехали в Киев. Папа вырос, принял крещение, получил образование.

Наступил 1961 год, когда многие члены церквей поднялись в защиту истины и мужественно отстаивали перед властями принципы служения Господу, основанные на Священном Писании.

Наступил ответственный момент в жизни моего отца. Ему нужно было принять решение: поддержать служение братьев и сестер, которые добровольно положили свою жизнь на алтарь Божий, или остаться в регистрированной церкви, жить потихоньку, служить Богу, любить Бога, но не рисковать так сильно.

Папа работал инженером-электриком, у него была жена и двое маленьких детей. Бабушка всегда была для него самым близким другом, и он пришел к ней за советом. Она ответила: «Чем ты лучше своего отца? Он погиб в тюрьмах и лагерях, иди, я благословляю тебя».

С тех пор начался путь скитания моего отца и всей нашей семьи.


«Пронесла сквозь праздники и будни родственников узников печаль»

В 1970 году матери и жены узников-христиан объединились, чтобы поддерживать друг друга и отстаивать перед властями права гонимых христиан. Бабушка активно присоединилась к этому служению и со временем стала председателем Совета родственников узников. Дверь нашего дома была открыта для всех страдающих и гонимых. В любое время суток к нам могла прибыть сестра из ближнего или дальнего места огромной страны и сообщить об аресте ее мужа, брата, родственника. В нашем доме она находила сочувствие, поддержку и утешение. Бабушка молилась с ней, давала советы, писала письмо в органы власти с ходатайством. Чуть позже к этому служению приобщились молодые сестры, которые помогали бабушке в этом труде. Она направляла их в семьи узников, которые находились почти во всех республиках Советского Союза. Бабушка говорила им, например, так: «Поезжай в Сибирь, вот адреса семей узников и посмотри женским глазом: не протекает ли у них крыша, есть ли одежда, еда, какая нужна помощь со стороны церкви и прочее». И таким образом оказывалась реальная поддержка каждой семье.

В 30-е годы, когда служители шли в лагеря, об их семьях почти никто не заботился. И отцу семейства было очень трудно, когда следователь начинал давить на него, призывая к отказу от Бога или к сотрудничеству с органами госбезопасности: «Подумай о своей семье, неужели у тебя каменное сердце, дети твои оставлены, у них нет еды и самого необходимого для жизни. Кто позаботиться о них?»

Братья и сестры узники 60-70-х годов прошлого столетия не были оставлены. Когда моего отца отправили в Якутск, вы можете представить какое это расстояние? От Киева нужно было ехать ночь поездом до Москвы, а потом десять часов лететь на самолете. Билеты, естественно, были очень дорогими, и наша семья не могла рассчитывать на свои средства, их просто не было. Но сестры из Совета родственников узников, говорили нам: «Не пропускайте ни одного свидания». (Личное свидание по закону разрешалось один раз в год на сутки или более. Допускался на него один взрослый человек — жена или мать. Общее свидание происходило два раза в год. На нем могли присутствовать несколько взрослых, и длилось оно два-три часа). Узник или узница совершенно оторваны от церкви, находятся в лагере с преступниками, письма родных им часто не отдают. Нужна духовная поддержка. Благодаря работе сестер СРУ родственники покупали билеты, продукты и ехали на свидание, чтобы поддержать и укрепить узников в следовании за Богом. Самое активное участие в этом служение принимала моя бабушка.

И это драгоценный опыт русской гонимой церкви. Мы не знаем, что будет завтра в России, Украине, Америке или в других странах мира. Имея опыт прошлого поколения, наших старших друзей, мы уверены, что нельзя бросать тех, кто находится в страданиях, нельзя оставлять без поддержки семьи узников, нельзя молчать, слыша голос гонимой церкви.


«Бабушка, в камере холодно, да?»

Когда моей бабушке было почти 64 года, к нам в дом постучала милиция и работники КГБ, сделали обыск и арестовали ее. Единственная ее вина — помощь семьям узникам.

Очень близкая мне сестра-поэтесса Галина Везикова написала стихотворение, посвященное моей сестре Лизе. Когда бабушку арестовали, Лизе было 10 лет. Бабушка знала, что ее могут посадить в тюрьму, поэтому заранее приготовила теплое пальто, немного сала, сухой колбасы и сухарей.

Лизу она попросила: «Если милиция придет арестовывать меня, ты напомни бабушке, чтобы я взяла с собой эти продукты». Но случилось так, когда милиция пришла за бабушкой, Лиза забыла напомнить ей о котомке. Девочка растерялась, плакала, и бабушка ушла без продуктов. Лизу это потом очень долго мучило. Все случилось 10 декабря, на улице падал первый снег, и Галина написала по этому поводу стихотворение, которое называется «Белый снег». Мне тогда было восемнадцать лет.

Бабушка, где ты, в какой стороне?
Куда увезли — сумей отыщи-ка…
Бабушка, очень хочется мне
Увидеть глаза твои и морщинки.
Бабушка, в камере холодно, да?
Ночью на нарах неровных спишь ли?
Я всё своё могла бы отдать,
Чтоб тебе было удобней, слышишь?
Знаешь, как хочется крепко обнять,
Хоть на минутку к щеке прижаться…
Я не забуду этого дня,
Когда мне пришлось с тобою расстаться.
Падает, падает первый снег
И на дома, и на всех прохожих…
Бабушка, как бы хотелось мне
Быть на тебя хоть чуть-чуть похожей!

У бабушки было слабое здоровье: больное сердце, проблемы с почками, гипертония. Но ее осудили на три года лишения свободы, и для нее начались очень тяжелые и трудные годы. После суда ее отправили в рабочий лагерь г. Харькова, это было и хорошо, и плохо: в рабочем лагере лучше условия — нормальная пища и терпимое обращение начальства, а плохо то, что бабушка была пенсионного возраста и физически работать ей было очень трудно. И со временем произошло то, чего она очень боялась: ее перевезли в другой лагерь, который находился за городом, в районе свалки и химических заводов. Летом заключенные задыхались от тяжелого воздуха, а зимой страдали от холода. У бабушки болели почки, и ей часто приходилось ходить в туалет, который находился во дворе. И представьте, зимой, ночью, нужно было одеться и пройти через всю зону. В туалеты через большие щели задувал снег и ветер. Это усугубляло болезни заключенных. Хотя в лагере их никто не бил и не издевался, но условия были настолько трудными и порой невыносимыми, что выдержать их было весьма тяжело.


«Душу полагать за скорби ближних — это подвиг веры, труд и плод!»

Значит ли это, что сильному, мужественному человеку никогда не бывает трудно? Конечно, нет. Я хочу рассказать о той стороне жизни моей бабушки, о которой мало кто знает. Многие ее знали и сейчас помнят как добрую, умную, мужественную женщину-христианку. А я видела бабушку в течение трех лет заключения с другой стороны. Папа в то время был на нелегальном положении, он не мог приехать к ней на свидание, потому что его сразу бы арестовали. Нас, детей, в семье было уже пятеро, я старшая. Мама не считалась близкой родственницей, и поэтому ее на свидание к бабушке не пускали. И получилось, что в восемнадцать лет я стала ездить к бабушке на свидания. Часто приезжала к ней с младшими детьми. Днем бабушка с нами разговаривала, рассказывала интересные истории, а вечером мы укладывали детей спать, и общались вдвоем. И тогда она плакала. Она говорила, что у нее просто нет сил, что она раздавлена физически, морально и духовные силы ее истощены. Вот такой я видела ее. Но Господь, как она говорила, давал ей силы если не идти за Ним, то ползти…

Власти предлагали ей пойти на компромисс. Но она не поддалась на уговоры и освободилась только по окончании срока. Есть место в Священном Писании, где Господь сказал апостолу Павлу: «Сила моя совершается в немощи». Божья сила — это верность Господу, Божья сила — это не обязательно совершать какие-то героические поступки. Девиз жизни моей бабушки был в том, чтобы остаться на Божьей стороне, чего бы это ей ни стоило. Ф. Достоевский писал, что дьявол борется с Богом, а «поле битвы — сердце человека». Дьяволу очень важно одержать победу в каждом отдельном случае, ударить так, чтобы мы упали и проявили неверность Господу. Но бабушка считала, что за Богом надо идти, а если нет сил, ползти, но только не изменять Ему. Такой была ее жизнь. И этот внутренний настрой своего духа она передавала мне. Ее духовный опыт и те особые духовные ценности, которыми она дорожила в своей жизни, становятся достоянием поколения христиан, которые следуют за Господом сегодня.

Бабушку освободили в 1973 году. Она не могла ходить и несколько месяцев лежала дома. Обстановка на свободе не изменилась. Были те же трудности, гонения, обыски и аресты друзей. Продолжали свое служение сестры Совета родственников узников.

После трех лет заключения бабушка говорила, что находиться в зоне страшно не только физически, но и морально. Она сидела в бараке, где находились женщины-убийцы, в основном, старухи. Это общество морально опустившихся людей, женщин легкого поведения, язык которых — отборная брань. Анекдоты, которые там звучали день и ночь — сплошная пошлость. Она очень жалела молодых сестричек-узниц и призывала детей Божьих молиться за них, чтобы Господь укрепил их и помог не запятнать себя этой грязью.

После нескольких месяцев домашней обстановки бабушка немного окрепла физически. И перед ней стал новый выбор: остаться в стороне от служения или опять влиться в него. А это означало новые узы, так как на милость властей рассчитывать было нечего. Она приняла решение опять стать частью Совета родственников узников и еще в течение нескольких лет продолжала это служение.


«Бабушка, как бы хотелось мне быть на тебя хоть чуть-чуть похожей!»

Моя бабушка — маленькая капелька в громадном море христиан, проявивших верность и преданность Богу в трудные годы жизни. Какое это отношение имеет к нам, сестрам сегодняшнего времени? Господь и сегодня призывает нас к служению и дарит удивительные возможности для участия в Божьем сотворчестве над душами людей. Самое высокое дело, которое может сделать на земле христианин, — это рассказать конкретному человеку о Христе, помочь найти радость и спасение в Господе. Второе, очень важное служение — содействовать духовному росту новорожденного во Христе младенца, помочь ему стать зрелым христианином. Господь часто совершает эти великие дела через слабых и немощных людей, потому что Он Сам сказал: «Сила Моя совершается в немощи…».


Мой папа умер семь лет назад. В последний год жизни у него было любимое изречение: «Поспешай делать добро».

В этих нескольких словах заключается глубокий смысл: нет более великого дела, чем сказать человеку доброе слово, ободрить улыбкой, проявить сострадание, помочь нуждающемуся.

Наталья ВИНС

(Из инф. вестника
«Мир вам!», ВАЕХБ)