КРИСТОФ ФОН ШМИДТ
Роза из Танненбурга
Серия Рассказы старых времён
Книга 3
Перевод с немецкого
Плоды доброго воспитания
На южной границе Пруссии, в очень живописной местности среди пестреющих цветами полей и покрытых лесами гор, за ослепительно-белыми снежными вершинами которых начиналась Швейцария, на высоком, поросшем елями утёсе с древних времён стоял большой замок Танненбург. Прошло много столетий с тех пор, как он был разрушен, но остовы его башен и покрытые мхом стены всё ещё производят неизгладимое впечатление на проходящего мимо путника, особенно когда освещены предзакатным или лунным светом. И тогда путник благословляет в своём сердце благородных людей, которые жили в этом замке в те далёкие времена и облагодетельствовали всю округу, и, опираясь на посох, продолжает путь дальше, невольно вспоминая события прошлого.
В те далёкие времена в замке Танненбург жил рыцарь Эдельберт вместе со своей женой Матильдой. Между ними всегда царили мир и согласие. Эдельберт был отважным воином. Насколько тяжёлыми были его служба, меч и копьё, настолько нежным и мягким был характер. Под железными доспехами билось сердце, преисполненное человеколюбия. Он был в высшей степени богобоязненным и честным человеком, добрым хозяином своим верноподданным.
Герцог Пруссии относился к нему, как к лучшему другу, и даже сам император выделял его среди других рыцарей.
Матильда, жена Эдельберта, была замечательной женщиной - разумной, набожной, добродетельной, не отказывающей в благотворительности бедным. К тому же она отличалась необычайной красотой.
В те неспокойные времена рыцарь Эдельберт редко бывал в своём замке, так как сопровождал герцога во время военных действий и годами находился на полях сражений. Матильда в отсутствие мужа оставалась в обществе своего единственного ребёнка - девочки по имени Роза, которая была очень талантливой и такой же красивой, как мать.
Матильда прилагала все силы, чтобы дать хорошее воспитание подающей надежды дочери. Её методы были очень простыми, но в то же время превосходными. Ей не составляло труда воспитать свою дочь в любви к Богу и людям, так как она сама всем сердцем следовала этим Божественным заповедям.
Прежде всего мать стремилась к тому, чтобы Роза познала Бога, и взращивала в её нежном детском сердце любовь к Небесному Отцу. Благородная женщина понимала смысл и значение великих дел Божьих, она могла созерцать их с благоговением в сердце и радоваться чудесам творения. Из большого окна своей комнаты, у которого она просиживала долгие часы за работой, открывался великолепный вид. С высоты замка небо и земля выглядели неописуемо красивыми. Их великолепие давало матери возможность обратить внимание девочки на мудрость, милость и всемогущество Бога, проявленные в Его творении.
Чудесным летним утром Матильда пораньше будила свою маленькую Розу.
- Девочка моя, - говорила она, - посмотри, какой сегодня прекрасный восход солнца! Всё небо будто горит ярким пламенем. Взгляни-ка, лёгкие облака на востоке тоже окрашены в нежно-розовые тона, а снежные вершины вдали за тёмно-зелёными лесами светятся так, словно сделаны из золота. Смотри, дорогая, сейчас взойдёт солнце. О, как чуден Господь, сотворивший это светило и всё, что освещают его лучи!
- А там, где среди плодовых деревьев спряталась почти вся деревня, возвышается позолоченный шпиль церкви, - продолжала показывать мать. - Радостные крестьяне с обновлёнными силами идут на свою работу. Пастух гонит мычащих коров далеко в долину, а на полянах под заботливым присмотром детей пасутся овцы. На цветущих лугах трудятся косари, дружно взмахивая своими блестящими косами. И рожь уже пожелтела, вскоре и над ней зазвучит серп. Всюду мы видим благие Божьи даяния. Какой же добрый наш Отец! Он видит с неба каждого, кто живёт в нашем замке или в своём домике в деревне, и с любовью обустраивает для нас эту прекрасную землю, полную чудесных даров. Как не радоваться такому доброму Отцу?!
Слова, идущие от сердца матери, находили отклик в маленьком сердечке Розы- Она тут же молитвенно складывала свои ручонки и говорила:
- О дорогой добрый Бог, как я благодарю Тебя за то, что Ты сделал всё таким красивым!
Матильда также учила свою дочь тому, что всё окружающее нас на небе и на земле, от солнца до капельки росы, свидетельствует о благости и милосердии Божьем. А сменяющие друг друга времена года в их многообразной красе и множестве обильных даров представляли новые и новые доказательства слов матери. Роза училась постигать Создателя через Его творение, с радостным сердцем думала о Нём, глядя на прекрасные цветы или ветви деревьев, и с детской любовью благодарила Его за благодеяния.
Богобоязненная мать знала наизусть истории из Священного Писания и часто, часами просиживая за вышиванием или вязанием, рассказывала своей внимательной слушательнице те из них, которые были ей понятны. Истории эти приводили девочку в восторг. Мысленно Роза мгновенно переносилась в рай, в шатры патриархов, в пустыню, по которой путешествовал израильский народ, в страну обетованную, где текло молоко и мёд. Библейские истории помогали ей лучше понять открываемые в них Божьи качества, такие как святость и справедливость, милость и любовь. Она узнала, что Бог радуется только добру и ненавидит всякое зло, но при этом любит всех людей и желает их спасти. Злые люди, изображённые в Священном Писании, служили ей наглядным примером того, к чему приводит порок, а добрые - примером вознаграждения истинной добродетели.
Но больше всего Роза любила слушать рассказы об Иисусе Христе. Она радовалась вместе с Ангелами и пастухами, увидевшими в пеленах в Вифлееме Божественное дитя; вместе с волхвами с Востока приносила в дар искреннее поклонение и благодарность, а они новорожденному Царю, звезда Которого горела в небе, были дороже золота и ладана. Она видела прелестного Ребёнка в его доме в Назарете: как Он слушался своих родителей, как молился, работал, почитал Бога и пожилых людей. Роза также всем сердцем стремилась быть послушной родителям и каждый день делать добро окружающим. Мысленно она сопровождала Божественного Учителя в Его путешествиях по Израилю и представляла, как стоит среди слушающих Его на горе, на море или в храме, внимая Его словам и обещая верно следовать Его прекрасному учению.
Глубокая радость наполняла её сердце, когда она слышала, что Иисус был другом детей, с любовью призывал к Себе малышей и благословлял их. Она с трепетом слушала Его слова, сказанные горюющим родителям умершей девочки: Дитя лишь спит. Как чудесно, что Он вернул её к жизни! А однажды Иисус сказал умершему юноше, которого несли на носилках:
Вставай! - и он воскрес. Иисус тут же вернул плачущей матери живого ребёнка.
Роза решила быть послушной девочкой, чтобы заслужить Божье благословение. Она любила Его всем сердцем, доверяла Ему, как никому другому, знала, что только Он может отереть всякую слезу, помочь в любом горе, победить всё самое ужасное и дать жизнь вечную.
Когда мама рассказывала Розе о страданиях, которые безвинный Иисус Христос должен был понести, о том, как Он пролил Свою кровь на кресте и как побелевшими губами молил, чтобы Отец Небесный простил Его мучителей, как через страдания и смерть Он вошёл в славу Отца, тогда из глаз Розы неудержимо текли слёзы.. Она благодарила Того, Кто умер также и за неё, чтобы освятить всю её жизнь.
Так богобоязненная мать передавала своей дочери знания о Боге и о Спасителе и учила её любить. Призывая любить Бога, она также хотела, чтобы в сердце дочери укоренилась любовь ко всем людям, и прежде всего к родителям. Материнская любовь вызывала в дочери ответную любовь. Так же по-детски нежно Роза любила и отца, несмотря на то что он редко бывал дома.
Матильда всегда говорила о муже с особой любовью и напоминала дочери:
- Старайся поступать так, чтобы, когда дорогой отец вернётся домой, я могла рассказать ему о тебе только хорошее.
А когда отец приезжал домой. Роза, как и её мать, старалась доставлять ему лишь радость. Отец очень любил персики, которые росли у стены замка. Матильда приносила первые спелые плоды и делила каждый персик на три равные части - для Розы, мужа и себя, говоря при этом:
- Свою часть я отдаю папе. И Роза тут же добавляла:
- Я сделаю с моей частью то же самое.
И тогда ни за что на свете она не соглашалась съесть свою долю. С радостью бережно укладывала девочка все персики в изящную корзинку так, чтобы их нежный румяный цвет сразу бросался в глаза, а затем относила отцу.
Матильда всегда помогала бедным людям, нуждающимся в деньгах и продуктах. Часто она раздавала пожертвования руками дочери, чтобы та могла испытать блаженство отдавать. Она знала, что Роза умеет сострадать в беде, и учила её отказываться от собственных желаний ради блага других.
Как-то на день рождения Роза получила в подарок от отца золотую монету. Отец сказал, что она может купить себе на эти деньги то, что ей понравится из одежды. Обрадованная Роза стала расспрашивать мать о том, какие прекрасные вещи можно купить за это золото. Мама перечислила множество нарядов, но девочка никак не могла определиться, что же ей выбрать. В это время к ним обратилась одна бедная вдова. Она рассказала, что её единственная корова заболела и умерла. Мать Розы пригласила вдову зайти в комнату и, внимательно выслушав, сказала:
- Ах, это действительно большое горе для вас! К сожалению, эта эпидемия затронула многих в нашей округе. Я помогла деньгами многим людям, у которых произошло такое же несчастье, и теперь вряд ли смогу собрать необходимые для вас средства. Я должна оставить деньги и на повседневные нужды семьи.
Сказав это, Матильда принесла оставшиеся деньги и пересчитала их. Отложив несколько монет, она сказала:
- К сожалению, больше я не могу дать. Но если вы добавите ещё один золотой гульден, то сможете купить хорошую корову.
Тут в комнату поспешно вошла Роза. Она положила свою монету рядом с деньгами, лежащими на столе, и заявила:
- У меня достаточно платьев. Несчастной вдове корова нужна больше, чем мне новый наряд.
Бедная женщина начала плакать от счастья и хотела даже поцеловать руку Розе. Когда женщина ушла, мать обняла свою дочь и сказала:
- Ты хорошо поступила, Роза. Сострадание, проявленное тобой, стоит намного больше, чем десять тысяч золотых монет и все сокровища мира.
С детства мама приучала Розу к послушанию. Нередко она говорила:
- Своеволие очень сильно препятствует доброму. Ребёнок должен научиться подчинять свою волю воле родителей. Если ребёнок не слушается родителей, которых видит, то как он будет повиноваться Богу, Которого не видит? Нужно усмирять буйные наклонности в сердце ребёнка, а сорняки из него искоренять, так чтобы могли расцвести прекрасные цветы благородных чувств.
Как и все дети, маленькая Роза пыталась добиваться своего слезами и просьбами. Но вскоре она заметила, что если мать сказала:
Нет, то все мольбы и слёзы напрасны, и прекратила это делать. Мать не подавала повода тому, чтобы в послушании девочки развивались плохие привычки. Всё, что она поручала дочери, должно было исполняться сразу; все другие занятия и игры нужно было тотчас оставить. Роза научилась не трогать ни один цветок в саду, не срывать ни один плод с дерева до тех пор, пока не позволит мама. Нужно отметить, что Матильда не очень любила использовать слишком много запретов и приказов. Она также не признавала беспрерывных выговоров и наставлений, от которых у детей голова идёт кругом.
- Важны только десять заповедей, - повторяла она, - но их нужно строго соблюдать. Бог дал заповеди, которые могут сделать людей добрыми и счастливыми. Если соблюдать их, то не нужны тысячи других.
Мудрая мать вскоре поняла: чтобы побуждать детей к послушанию, очень важно их поощрять и наказывать.
- Милостивый Бог поступает точно так же и с нами, большими детьми, - замечала она. Матильде доставляло радость срывать фрукты для своей любимой Розы. Но девочка должна была их заработать. Например, мама говорила ей:
- Если ты повторишь без ошибок стишок, который я сейчас скажу, я дам тебе эти прекрасные вишни.
В другой раз она предлагала:
- Если ты хорошо выполнишь свой урок по вязанию, то, как только ты закончишь, я дам тебе этот виноград.
Роза быстро научилась справляться с такими заданиями. Фрукты, заработанные своим трудом, доставляли ей большую радость, чем те, которые она получала просто так. Если она заслуживала наказания, то не шла с мамой в сад, и этого было достаточно. Вскоре отпала нужда даже в таком наказании. Когда Матильда говорила: Этого я от тебя не ожидала. Не огорчай меня! - Роза теряла покой до тех пор, пока любимая мама снова не улыбнётся.
Добрая мать никогда не сидела без работы. поэтому старалась занять каким-то делом и дочь. Когда она сидела за вышиванием или шитьём, Роза тоже была занята каким-то делом. Мать с радостью смотрела на неё и говорила себе: Прилежность ребёнка не много поможет в домашнем хозяйстве, но принесёт большую пользу самому ребёнку. Она сохранит от скуки и плохого настроения и с детства приучит к активной жизни.
Очень рано Роза научилась хорошо прясть тонкую пряжу и обращаться со швейными принадлежностями. Под руководством мамы девочка сшила себе платье из полотна, вытканного собственными руками. Роза была очень счастлива, занимаясь этой работой. Настоящая дорогая ткань, которую отец как-то привёз с войны, меркла на фоне этого платья.
Матильда, как это было принято в те времена, ежедневно присматривала за работой на кухне. Она и здесь находила для своей дочери какое-либо занятие по силам: например, перебрать горох или фасоль. Но самым прекрасным занятием для Розы была работа в прекрасном саду, прилегающем к замку, где движение на свежем воздухе хорошо влияло на её здоровье. Мама выделила девочке несколько отдельных грядок, дала маленькие грабли, леечку и другой инвентарь для работы в саду, где с ранней весны и до глубокой осени, когда опадает листва, всегда находилось какое-то дело. С радостным усердием сеяла Роза семена и сажала рассаду растений, затем поливала их, вырывала сорняки, окучивала молодую капусту и подвязывала к шесту тянущиеся вверх побеги гороха. А когда на стол подавали первые сладкие плоды, которые Роза вырастила и приготовила своими руками, девочка ощущала чувство полного удовлетворения. Ей казалось, что она никогда не ела ничего более вкусного.
- Это сладкие плоды прилежания, - говорила мама. - Так Бог вознаграждает прилежность в малом и в большом. Прилежание превратило землю вокруг нашего замка из дикого леса в богатый сад.
Матильда всегда думала над тем, чем занять маленькую Розу, сменяя один вид работы другим, чтобы ребёнок не устал. При этом добрая мать никогда не забывала, что девочка должна отдыхать. Два или три раза в неделю к ней приходили гости: несколько бедных, но хорошо воспитанных девочек её возраста, среди которых одна, Агнесса, особенно выделялась своим добрым поведением. Роза сначала угощала своих подруг молоком, фруктами и пирогами, а потом они играли и веселились в гостиной или в саду. Мать предлагала им игры и знала, как сделать игру поучительной. Используемые Матильдой методы, которые она считала важной частью в воспитании дочери, помогали девочке быть всегда радостной, весёлой и всем довольной, поэтому она была готова к любой работе и всякому доброму делу.
Особенно внимательная мать заботилась о том, чтобы сердце Розы не испортили самовлюблённость и любовь к нарядам. Как-то раз, когда Роза немного повзрослела, в Танненбург приехал герцог - навестить своего друга Эдельберта. В замок пригласили много рыцарей и их жён, живущих в окрестности. Положение Розы обязывало её быть в праздничном наряде. Она надела платье из дорогой ткани, украшенное драгоценными камнями. Незнакомые дамы и господа восхищались красотой Розы и её платьем и льстили ей. Но Розе это не понравилось.
Когда гости разъехались, Матильда сказала своей дочери:
- Меня очень огорчило поведение наших гостей. Они не оценили в тебе ничего, кроме этой мишуры, которую ты сейчас снимешь. Они превозносили искусство ткача и твою внешность, что не является твоей заслугой. Наряды меняются, да и красота быстро пройдёт и когда-то превратится в прах. О, если бы в тебе не было больше ничего, достойного похвалы, я была бы самой несчастной матерью! Моя дорогая Роза, стремись обладать такими качествами, которые не ветшают и сделают тебе честь.
Мама с грустью положила свои украшения в шкатулку.
- Ах, что значат эти мелочи по сравнению с благородным сердцем? - сказала она. - Эти драгоценные камни не могут сделать меня счастливой. Когда меня понесут хоронить, шкатулка останется стоять здесь. Лишь благородные чувства и дела являются настоящими драгоценными камнями, которые будут иметь ценность и в ином мире.
Нужно заметить, что на воспитание Розы больше всего влияли не слова и наставления Матильды, а её личный прекрасный пример. Поведение матери было светлым, чистым зеркалом, в котором дочь изо дня в день видела, как она должна себя вести и какой должна быть. Мать была такой скромной, такой нежной и благовоспитанной, что её поведение всегда служило хвалебной речью непритязательности, доброте и благонравию. Она никогда не превозносилась над другими, никому не отдавала предпочтения. На её нежном лице никто никогда не видел злости. Она никогда не говорила ничего плохого о других, и из её уст никогда не срывались слова осуждения. Материнская богобоязненность и искреннее расположение к людям настолько завладели сердцем дочери, что она не расставалась с ними на протяжении всей своей жизни.
В замке имелась старинная часовня, на окнах которой были прекрасные витражи, в ярких красках изображающие события из Священного Писания. С каким трепетом и восхищением рассматривала их Роза! В этой часовне мать часто в благоговении стояла на коленях перед алтарём. Тот, кто видел её там, сразу понимал, что она погружена в молитву, в тесное общение с Богом. В такой момент её лицо отражало неземное блаженство. Молящаяся мать казалась Розе отображением небес, и девочка тоже возносила к Богу своё сердечко. В такие моменты Роза вполне понимала: Самое возвышенное, духовное и благородное на земле - это истинная молитва. Ни одна книга не смогла бы научить Розу тому, что она видела собственными глазами.
Матильда всегда заботилась о больных, страдающих и обременённых разными заботами людях. Как-то раз в деревне у подножья горы сильно заболела одна подёнщица, мать семерых маленьких детей. Но благородной госпоже не показалось слишком трудным помочь этой многодетной семье. Она спустилась с горы, чтобы посетить больную, живущую в низкой лачуге с соломенной крышей, и узнать о её материальном положении и нуждах. Матильда хотела подбодрить дух этой женщины и принести ей необходимые лекарства.
Каждый день посещала она больную, а Роза должна была сопровождать мать, чтобы ближе узнать, что такое человеческое страдание, и научиться облегчать болезненное состояние других. Однажды, когда Матильда подошла к кровати больной и объявила, что её жизни уже не угрожает опасность, все семь детей, озабоченный отец и сама больная мать стали плакать. Затем отец сказал детям, чтобы они на коленях благодарили милостивую госпожу, которая спасла их матери жизнь. Сам отец тоже упал на колени, в то время как дети целовали руки и платье благодетельницы. Роза была настолько тронута происходящим, что тоже заплакала. Она ощущала себя счастливой, имея такую добрую мать, и в сердце твёрдо пообещала Богу пойти по её стопам.
Такое хорошее воспитание не могло не принести добрый плод. Роза была достойна подражания. Она от чистого сердца любила Бога, своих родителей и всех людей. Скромность, благовоспитанность, нежность, богобоязненный и чистый нрав облагораживали и украшали её прелестное лицо. Своими руками сотканная и отбелённая одежда была такой же простой и чистой, как её душа. Любимым украшением Розы был голубой василёк или бутон розы, приколотый к белоснежному платью. Её невинные, сияющие дружелюбием глаза были прекрасны, как эти голубые васильки, а отражение невинности на цветущих щеках было подобно распускающемуся бутону розы. При виде её все говорили:
- Роза из Танненбурга - самая красивая девушка в Пруссии, но добродетель делает её ещё более красивой и благородной.
Смерть Матильды
К сожалению, Розе не довелось долго наслаждаться счастьем быть рядом с такой замечательной мамой! Ей было четырнадцать лет, когда мать тяжело заболела. Она чувствовала всю опасность болезни и не скрывала этого от Розы.
Рыцарь Эдельберт был в то время на войне, поэтому мать сказала дочери:
- Дорогая доченька, прямо сейчас пошли гонца к твоему отцу с известием о моей болезни. Я хочу ещё раз увидеть его в этом мире! А затем позови священника Норберта. Он крестил меня и посвятил Богу мой приход в этот мир. На протяжении всей жизни он был мне хорошим другом и советником. Он не откажет мне в поддержке и теперь, когда я буду уходить из этой жизни, и нежно проведёт в лучшую жизнь - прямо к моему Создателю и Спасителю. Было бы слишком поздно, - продолжала она, - если бы я только сейчас начала готовиться к смерти. Всю земную жизнь надо готовиться к встрече с Господом на небесах. Для этого мы и живём в этом мире. И всё-таки в самый важный момент, когда приближается смерть, человек не может сделать ничего более лучшего, чем доверить себя Богу и примириться с Ним, раскаявшись даже в самых незначительных проступках.
Вскоре пришёл милый добродушный священник. Матильда какое-то время поговорила с ним наедине, а затем приняла из его рук святое причастие. Огонь её молитвы зажёг также сердце бедной Розы и умерил её неописуемую боль. Благородный священник помолился над больной. Он говорил о Царстве Небесном с такой силой и уверенностью, что девочка всем сердцем захотела умереть вместе с мамой.
Роза ни на час не отходила от постели матери, непрестанно молясь о ней. Преисполненная состраданием и любовью, она, как ангелхранитель, старалась предупредить любое желание матери.
Через три дня, поздно ночью прибыл домой Эдельберт. Роза поспешила ему навстречу. Она увидела отца внизу у каменной винтовой лестницы и с горькими слезами бросилась к нему в объятья. Эдельберт нежно прижал её к себе, затем мягко отстранил и направился к постели больной. Увидев свою жену такой бледной и осунувшейся, он ужаснулся. По щекам покатились слёзы, которые мужественный рыцарь не мог сдержать. Роза стояла по другую сторону кровати и тоже рыдала. Смертельно больная Матильда с нежной улыбкой подала своему верному мужу правую руку, а левую протянула дочери.
- Дорогой Эдельберт! Дорогая Роза! - произнесла она слабым голосом. - Мой час настал. Я уже не увижу восхода солнца. Но не плачьте. Скоро я обрету лучшее: там, в доме нашего Отца, обителей много. Представьте себе. что я только вышла в другую комнату большого замка, поэтому вы не можете потерять меня... Мы скоро встретимся и уже никогда не будем разлучаться.
Она замолчала. Невероятная слабость не давала ей говорить. Но она собралась с силами и через какое-то время продолжила:
- Дорогой Эдельберт, посмотри на нашу дочь. Я никогда не дарила тебе свой портрет, но наша любимая Роза - моя точная копия. Она останется с тобой и будет лучшим напоминанием обо мне... В последние минуты своей жизни я пред лицом Господа передаю её тебе... Я старалась воспитывать её по-христиански, теперь ты продолжи это воспитание... Исправь то, что я, возможно, упустила. Используй всю свою любовь, которую ты проявлял ко мне и за которую я тебя, умирая, благодарю.
Затем умирающая обратилась к дочери:
- Ты, дорогая Роза, доставляла мне много радости, никогда меня не огорчала, всегда была хорошей дочерью... В час расставания я должна сказать тебе об этом. Оставайся такой же богобоязненной, чистой сердцем и доброй, чти Бога, уповай на нашего Спасителя, соблюдай Его заповеди, которым Он нас учит, и никогда не делай ничего злого... Уважай и люби своего отца. Он так часто подвергается опасностям. Если случится, что он вернётся домой раненый, то замени меня, ухаживая за ним... А в дни его старости будь для него преисполненной любви помощницей, какой я уже никогда не смогу стать. Будь для него хорошей дочерью...
- О Боже, - продолжала она, устремив взор вверх, - убереги её от зла и сохрани в добре. Услышь мою последнюю молитву, мольбу материнского сердца, которое разрывается от боли, и дай мне увидеть её там, на небесах...
Отец и дочь сильно плакали. Мать соединила их руки вместе, а свои холодеющие руки положила сверху.
- Мы втроём, - сказала она, собравшись с силами, - всегда жили душа в душу. Я верю, что с Божьей помощью мы также будем вместе и в ином мире... Смерть не сможет нам помешать. Мы будем вечно жить на небе, любя друг друга.
Матильда ещё раз посмотрела на мужа и дочь. В глазах её светилось неземное счастье. Лицо сияло уже отблеском скорого преображения.
- Бог даёт мне твёрдую надежду и большую радость в последние минуты моей жизни, - продолжала она. - Слава Ему... Ах, Роза, как я счастлива, что ты на меня смотришь и видишь, как могут умирать те, кто уповает и надеется, кто верит в Бога, в Христа и в вечную жизнь. Господь Иисус никогда не оставляет без утешения того, кто нуждается в Нём и верит в Него. Он не оставляет нас одинокими. Я не боюсь смерти, потому что надеюсь обрести жизнь вечную.
Она перевела взгляд на прекрасную картину, висевшую на противоположной стене, где был изображён умирающий Спаситель. Сложив руки, она едва слышным голосом произнесла:
- Как Ты, мой Спаситель, предал дух в руки Твоего Отца, так же предаю и я свой дух в Твои руки.
Она замолчала, лицо ещё больше побледнело, глаза остановились. Последний тихий вздох - и она умерла.
Роза от горя не могла вымолвить ни слова. Эдельберт, рыдая, сказал:
- Она жила и умерла, как святая. Когда-то Бог и нас возьмёт к Себе, и там, на небе, мы соединимся и будем вечно вместе.
Невозможно описать словами скорбь, которая наполняла сердца Эдельберта и Розы в ту ночь и на следующий день, когда состоялись похороны. Все, живущие в округе, скорбели вместе с ними. В каждом доме, в каждой хижине их верноподданных слышался плач. Казалось, что умерла их собственная мать.
Благородный священник сказал прощальное слово. Он обращался к бесчисленному множеству людей, которые пришли на погребение, чтобы проститься с Матильдой. Вскоре всеобщее рыдание стало таким громким, что голос старца потонул в нём. Он помахал рукой, чтобы все успокоились, и закончил свою речь такими словами:
- Там, где слёзы говорят так громко, я должен молчать. Давайте жить так, чтобы и на нашей могиле пролилось столько слёз благодарности. Давайте будем обильно сеять добро здесь, на земле, и тогда получим на небесах обильную награду!
Роза заботится об отце
Вскоре доблестный рыцарь Эдельберт вновь отправился на поле сражения. Как-то раз осенью он вернулся домой тяжело раненный. Роза очень волновалась, ей было искренне жаль своего любимого отца. Она аккуратно перевязывала ему раны и старалась отвлечь от горьких дум. Ни на минуту не отходила она от его кровати, разве только для того, чтобы приготовить покушать. Затем с подносом в руках она тут же бежала к отцу.
Рана на руке Эдельберта плохо и долго заживала, и он, грустный и угрюмый, часами просиживал у камина, горько сожалея о том, что не может выполнить свой рыцарский долг и поддержать герцога. В такие минуты развеселить его могла только Роза. Она садилась рядом с ним с вязанием или с прялкой и рассказывала о покойной матери. Девушка вспоминала мудрые слова матери и её благородные поступки, о которых Эдельберт не знал. Затем она расспрашивала отца о приключениях его рыцарской жизни. Они говорили о серебряном кубке прародителей, который Эдельберт получил в подарок от отца Матильды и который наполняли только в память о предках- Постепенно славный рыцарь увлекался разговором, и его тоска рассеивалась. Долгие часы мрачной зимы пролетели для него как один миг.
В первые дни весны замок Танненбург посетил очень знатный рыцарь, который настоятельно просил Эдельберта снова выступить вместе с герцогом на поле сражения. К своему большому сожалению, Эдельберт чувствовал, что рука его ещё слишком слаба, чтобы держать меч и копьё. Но всё же он созвал в замок всех своих вассалов, чтобы отправить их на подмогу герцогу. Три дня длился общий пир, а на утро четвёртого дня, в день отъезда, Эдельберт собрал всех в большом зале замка. Сам он также надел рыцарские доспехи, но без лат, так как не мог их носить из-за больной руки. На груди его висела золотая цепь. Доблестный рыцарь вышел на середину зала и торжественно передал командование отрядом своему гостю, призывая воинов быть храбрыми и мужественно переносить все тяготы походной жизни.
- Когда вы увидите перед собой врага, будьте смелыми, как лев, но по отношению к мирному населению оставайтесь нежными, как овечка, - напутствовал он своих подчинённых.
Со слезами на глазах провожал Эдельберт колонну воинов. Он стоял у окна и смотрел им вслед до тех пор, пока последний из них не скрылся в лесу. Весь день он не находил себе места. После ухода верных слуг город казался ему опустевшим и одиноким. Поужинав, он присел у камина, так как вечер был холодный и мрачный. Сильный ураган свирепствовал над башнями замка и сотрясал ставни на окнах, в которые с бесконечной монотонностью стучал дождь.
Роза подложила больше дров в камин и принесла отцу в серебряной чаше его вечерний напиток. Затем она села рядом с ним и попросила:
- Папа, расскажи мне историю углежога, который приходил к тебе сегодня вечером. Я знаю, что раньше он жил в нашем городе и в детстве я играла с его дочерью Агнессой. Но я бы хотела услышать эту историю подробнее.
- Историю моего смелого Буркхарда?! - воскликнул рыцарь.
- Да, я послушаю её с удовольствием.
- Хорошо, я расскажу тебе о нём. Этот добрый человек пришёл ко мне сегодня не просто так. Он хорошо понимает, как мне горько оставаться одному, потому что сам пережил подобное. Он был отважным воином и сопровождал меня во многих походах, а однажды даже спас мне жизнь.
Но прежде чем рассказать тебе об отважном Буркхарде, я должен сначала сказать о рыцаре Кунерихе из Фихтенбурга. Этот город-крепость тебе хорошо известен. Из окон нашего зала видны его башни, возвышающиеся вдали за тёмным еловым лесом. Но самого рыцаря ты никогда ещё не видела, потому что он враждебно настроен по отношению к нам и никогда у нас не бывал. Он ненавидит меня уже очень длительное время. Ещё в детстве мы оба прибыли во дворец герцога в качестве пажей. Кунерих уже в то время был очень своенравным, вспыльчивым и самовлюблённым, поэтому герцог не очень любил его, отдавая мне явное предпочтение. В результате Кунерих стал меня ненавидеть и завидовать мне.
Мы росли преисполненными жаждой деятельности и учились в совершенстве владеть оружием. Достигнув юношеского возраста, мы впервые должны были показать своё мастерство во владении мечом и копьём на турнире, который устраивал для нас герцог. На глазах у всего рыцарства Пруссии я получил первый приз - меч с золотой рукоятью, лежащий на пурпурно-красной подушке, который вручила мне твоя покойная мать, самая красивая и скромная девушка при герцогском дворе. Кунерих же получил самую низкую награду - пару серебряных шпор. С тех пор он возненавидел меня ещё больше и не мог честно и открыто смотреть мне в глаза. Но ещё большей ненавистью он воспылал, когда после одной большой битвы император отметил меня знаком почёта, а рыцарь Кунерих по своей безрассудности и горячности чуть не проиграл сражение и получил от него выговор.
Сейчас отважному Буркхарду, как леннику и участнику войны, принадлежит небольшое поместье, граничащее с моей землёй и упирающееся в леса Кунериха. Но рыцарь Кунерих стал для моего доброго друга Буркхарда плохим соседом. У него много лесов, и часто олени выходили за их границы и опустошали поля бедного Буркхарда, а кабаны разрывали его посевы. Тогда я поручил ему, не раздумывая, стрелять их и привозить мне, так как вся дичь, убитая на моей территории, по праву принадлежит мне.
Как-то вечером я возвращался с моими людьми с охоты. Солнце почти зашло и посылало земле последние предзакатные лучи. Вдруг из-за деревьев появилась Гертруда, жена Буркхарда. Горько плача, с развевающимися на ветру волосами, она упала передо мной на колени и протянула руки, прося о помощи. С ней была и Агнесса. Ребёнок также встал на колени рядом с матерью и, плача и дрожа, протянул ко мне свои маленькие ручонки. Их скорбь пронзила мне душу. Я сошёл с коня и попросил рассказать, что произошло.
История была такова. Вечером Буркхард со своей женой и маленькой Агнессой сидели под деревом у двери своего дома, не ожидая ничего плохого. Вдруг нагрянул рыцарь Кунерих в сопровождении множества конных и пеших вооружённых слуг. Они схватили бедного Буркхарда, связали его по рукам и ногам, бросили в телегу и увезли. Кунерих сделал это в отместку за то, что недавно на границе, но уже на нашей территории, Буркхард подстрелил оленя и привёз его в Танненбург. Возмущённый Кунерих поклялся, что браконьер, как он назвал Буркхарда, будет томиться в темнице Фихтенбурга среди жаб и насекомых.
Он будет освобождён, - заверил я Гертруду, - в противном случае мне придётся разорить всё разбойничье гнездо Фихтенбурга. Теперь успокойся и прямо сейчас иди со своим ребёнком в мой замок.
Я со своими слугами сразу же отправился в путь, чтобы, если удастся, догнать врага, прежде чем он достигнет своей крепости. Несколько слуг я послал на разведку, предварительно договорившись, где мы снова встретимся, а сам во весь опор поскакал в Фихтенбург. Вскоре слуги сообщили мне, что Кунерих сидит со своими людьми на мельнице в сосновой лощине, так как там сейчас есть хорошее пиво. Тележку с бедным Буркхардом они оставили у двери. Я понял, что мы опередили их на пути к замку. Воспользовавшись превосходством во времени, мы выбрали удачное место для засады в лесу, мимо которого должен был проезжать Кунерих со своей свитой. Наконец мы увидели их. Они были явно в хорошем настроении и громко шумели, направляясь домой и не ожидая никакой опасности.
Вдруг, как молния среди ясного неба, появились мы и мигом окружили разбойников. К тому времени уже взошла полная луна, которая достаточно хорошо всё освещала. Так как Кунерих не ожидал нападения и к тому же был слишком пьян, сражался он очень плохо. После небольшой самообороны он вместе со всеми своими людьми обратился в бегство. Мне удалось его поймать, но я сжалился над ним и отпустил домой. Слава Богу, в этой стычке никто не погиб. Только земля была усыпана оружием противника.
Мы развязали Буркхарда, всё ещё лежащего на телеге, выбрали ему оружие из доставшихся нам трофеев, посадили на лошадь, оставленную в суматохе спасающимся бегством рыцарем, и довольные поехали домой. Не могу тебе описать радость Гертруды, когда она увидела мужа целым и невредимым. Но моя радость была ещё большей, потому что так приятно выручать других из беды!
Я распорядился поселить эту семью в нашем замке, чтобы укрыть их от мести Кунериха. Буркхард ещё не раз ходил со мной в военные походы, но однажды был тяжело ранен и уже не мог нести военную службу. Оправившись от ран, он всё же был способен делать кое-какую работу и не хотел есть свой кусок хлеба праздно. В отдалённой части леса он нашёл маленькую укромную поляну, куда захотел переехать. Я распорядился построить ему там Дом. Он очистил от леса участок земли под пашню, которая даёт ему достаточно пропитания, а землю в долине оставил под большой луг, который кормит несколько коров. Кроме этого, он, с моего согласия, занялся обжигом древесного угля.
В местности, где он живёт, никогда никто не селился, а угольная копоть, среди которой он проводит большую часть времени, изменяет его цветущий внешний вид до неузнаваемости. Буркхард решил, что таким образом сможет скрыться от преследований Кунериха, и с тех пор живёт в полном спокойствии.
Увлёкшись воспоминаниями, рыцарь Эдельберт рассказал ещё несколько историй о смелости Буркхарда и о его верности, так что беседа у камина затянулась до глубокой ночи. Роза так внимательно слушала отца, что даже не обратила внимания на его чашу, которая уже долгое время стояла пустая, и не заметила, что давно пора подложить дрова в огонь.
Вдруг в крепости поднялся сильный шум. Сводчатые коридоры отражали непрекращающийся нарастающий звон оружия и крики сражающихся мужчин. Чьи-то громкие шаги приближались к двери комнаты, в которой находились Эдельберт и его дочь. Рыцарь вскочил с места, ища глазами оружие. Роза поспешила закрыть на засов дверь. Но вскоре под сильным натиском дверь была сломана, и вооружённый человек в сопровождении большого числа воинов вошёл в комнату. Это был Кунерих. Взор его пылал нескрываемой ненавистью.
- Ну, Эдельберт, - произнёс он грубым голосом, - настал час расплаты. Ты всегда мне противодействовал и много раз наносил оскорбления. Теперь ты должен будешь жестоко поплатиться за это.
Затем он обратился к своим слугам и громко приказал:
- Закуйте его в цепи и следите за ним до тех пор, пока не отправимся в путь! Теперь его жилищем станет ужасная тюрьма в Фихтенбурге. Его крепость с этой минуты принадлежит мне. Я выберу всё, что мне понравится из доспехов и оружия, нарядов и драгоценностей. Остальное вы можете разграбить в уплату за вашу смелость и мужество. А я тем временем отдохну за кружкой доброго старого вина. Только быстрее! Через три часа мы должны уехать отсюда.
Роза бросилась к ногам жестокого рыцаря и стала умолять его пощадить её отца. Но Кунерих оттолкнул её от себя и гордо направился к двери, не обращая никакого внимания на слёзы и мольбы девочки. Эдельберта связали, и два воина стали у двери на страже.
Кунерих знал, что отважные слуги Эдельберта ушли вместе с герцогом на войну и не смогут поддержать своего сюзерена. Он рассчитал, что лучшего момента для того, чтобы отомстить Эдельберту, может не представиться. Ведь сейчас он остался без защиты своих храбрых и верных вассалов.
Среди немногих оставшихся в замке Эдельберта людей, был один малодушный воин, которого Эдельберт не выгнал из замка только по своей доброте. Именно этого человека подкупил Кунерих. Ночью он открыл врагам тайный, заваленный камнями и заросший кустарником подземный вход в замок, через который те пробрались внутрь. А воины, стоявшие на посту, слишком поздно заметили вторгшегося врага. И хоть какое-то время они храбро сражались, оказывая сопротивление, но были сломлены превосходящими силами Кунериха.
Вскоре осаждающие сломали дверь в гостиную, и Кунерих взял Эдельберта в плен в его собственном замке.
Разлука с отцом
Закованный в цепи Эдельберт с поникшей головой сидел у потухшего камина. Роза в слезах склонилась к нему на колени. Она крепко сжимала руки, взывая о помощи к Небесному Отцу. Её волосы расплелись, но, казалось, она ничего вокруг не замечала. Затем она подняла свои заплаканные глаза и посмотрела на отца. Ей казалось, что она видит образ отца, как во сне, окружённый розоватым ореолом теплящегося в камине жара. По всему замку раздавались крики и топот мародерствующего и пирующего врага. Но в гостиной было тихо и мрачно, как в плохо освещённом подземелье.
Роза лишь изредка тяжело вздыхала и с горечью восклицала:
- Заковать руки, которые так часто творили добро и спасали от несправедливости! Какая жестокость! И даже раненую руку не пощадили. О Боже, помоги.
Затем она замолкала и лишь тихонько всхлипывала, так как была не в состоянии что-либо говорить. Наконец Эдельберт прервал горестное молчание.
- Соберись с силами, дитя моё, - сказал он, и вытри свои слёзы. Эти страдания послал нам Господь, и мы должны благодарить Его даже тогда, когда Он допускает в нашей жизни такие испытания. Со временем Он обратит этот тяжёлый удар во что-то лучшее для нас. Мы в Божьей руке, и ничего не может произойти с нами против Его воли. И в этих обстоятельствах мы должны твёрдо верить и уповать на Бога. Да и к тому же моё здоровье сейчас в лучшем состоянии, чем прежде. Раньше я слишком большие надежды возлагал на милость императора и покровительство герцога. Но сейчас они заняты сами собой и не могут защититься от сильного противника. Раньше я сильно полагался на камень и железо, на стены и засовы, но теперь я убедился, что полагаться нужно только на Бога. С этой минуты Он - мой единственный и верный Хранитель и моя крепкая Скала. - Затем, после недолгой паузы, он добавил: - Скоро нас, дорогая моя доченька, разлучат.
При этих словах Эдельберт прикоснулся к ней левой рукой, потому что тяжёлые цепи задели рану на правой руке, и она снова сильно болела.
- О дорогой отец, не говори о разлуке! - воскликнула Роза, обнимая его за шею. - Они не должны вырвать меня из твоих рук! Я умру вместе с тобой!
- Нет, дорогая Роза, - спокойно произнёс отец, - Кунерих ни за что не допустит, чтобы ты осталась со мной. Он не даст мне такого утешения. Мы должны будем ещё раз расстаться. Но сейчас послушай мой совет. Ты ещё слишком мала, и на тебя, я думаю, никто не обратит особого внимания. Попытайся незаметно ускользнуть из замка, иначе тебе придётся стать здесь подневольной рабыней, прислуживающей своим поработителям. Надеюсь, кто-то из моих слуг поможет тебе бежать.
Этим замком и всем, что в нём есть, завладеет теперь Кунерих, а ты, дочь рыцаря, станешь беднее, чем дочка моего самого бедного вассала. Но, не смотря на то, что сейчас ты будешь изгнана из отчего дома и не сможешь получить в наследство от своей матери ни одного из её дорогих украшений, не падай духом и не унывай. Ценности этого мира временны и не стоят того, чтобы мы огорчались из-за их потери. По правде говоря, мы даже не вправе называть их нашими. Сейчас ты хорошо поняла, как быстро можно всего лишиться. Мы можем хранить своё имущество лишь какое-то краткое время, пока длится наша жизнь, но рано или поздно смерть лишит нас всего. Однако, милое дитя, есть более важные ценности, которые смерть не сможет у нас похитить и по сравнению с которыми золото, жемчуг и драгоценные камни ничего не значат. Такие качества как богобоязненность, целомудрие, скромность и прилежание являются наибольшими ценностями. Эти и другие добродетели были богатством и украшением твоей матери. Если у тебя останется лишь такое наследство твоей матери, этого будет достаточно.
Когда ты покинешь замок, разыщи нашего доброго, благородного друга Буркхарда. Он и его богобоязненная жена позаботятся о тебе. Там ты сможешь жить в полной безопасности. Возможно, тебе придётся жить у него в течение многих лет, а может быть, даже всю свою жизнь ты должна будешь провести в его низеньком домике. Пусть тебя не угнетает необходимость жить в доме с низкой крышей. Чаще жить в хижине намного легче, чем в замке: там можно мирно проводить свои дни и спокойно умереть. А это, в конце концов, лучше.
Не стыдись простой работы. Мозоли на трудолюбивых руках заслуживают большего почтения, чем драгоценные камни и жемчуг - на праздных. Как пригодятся теперь тебе те навыки, которые выработала в тебе покойная мать, приучив тебя к работе и, к твоему счастью, не приучив к роскошным нарядам, изысканным блюдам и шумным празднествам.
Пусть твоя прилежная рука всегда соединяется с богобоязненной молитвой. Человек представляет собой единство тела и души. Тело Должно работать, а дух должен устремляться к Богу. Телом мы зарабатываем себе насущный хлеб, а молитва питает душу. Если твои руки будут заняты серпом, пусть сердце твоё наполняет мысль о Боге. Постоянные размышления о Боге могут облагораживать простую, самую незначительную работу и превращать прялку и серп в истинные сокровища.
Но прежде всего храни свою невинность. Избегай тех людей, разговоры которых будут заставлять тебя краснеть. Я не смогу больше уделять тебе внимание, не смогу быть твоим добрым ангелом. Будь им сама. Помни, что Бог всегда наблюдает за тобой и видит твоё сердце. Не делай никогда зла, не допускай даже злых мыслей.
За меня не беспокойся. Молись и предоставь Господу позаботиться обо мне. Я точно знаю, что Он не оставит меня и твоя горячая молитва не останется неуслышанной. Какой бы тяжёлой ни была моя судьба, Бог найдёт способ облегчить её. Железные цепи и оковы не смогут Ему помешать. Он будет со мной даже в темнице. Я доверяю Тому, Кто является нашим единственным Другом; доверься Ему и ты. Он нас никогда не покинет.
Я надеюсь, что когда-то Бог освободит меня из темницы. Но, может быть, моя милая доченька, ты в последний раз видишь лицо своего отца; возможно, мне придётся всю оставшуюся жизнь томиться в тюрьме. Большим утешением в моём страдании будет мысль о том, что моя Роза не забыла предостережений своего отца и идёт по следам своей богобоязненной матери. Будь же достойной своих родителей!
И когда в мрачной и одинокой камере наступит мой последний час, когда никто не увидит меня умирающим, никто не услышит моего последнего вздоха и мои глаза не закроет милосердная рука, у меня будет одно утешение: я оставил на земле добрую дочь. А если быть более точным, то я не оставил её, потому что она последует за мной на Небеса.
Последние слова твоей умирающей матери были бы и моими последними словами для тебя, если бы ты присутствовала при моей смерти. Я повторю их тебе сейчас: Оставайся такой же богобоязненной, чистой, доброй, люби Бога, держись за нашего Спасителя и никогда не делай ничего злого. И если тебе придётся услышать, что смерть навсегда освободила меня от цепей, то вспомни последние слова, сказанные тебе матерью. Эти слова будут для тебя последними словами отца, сказанными тебе на прощание. Следуй им, и тогда Бог, Который по определённому мудрому и преисполненному любви замыслу так рано забрал у тебя мать, а сейчас забирает отца, соединит нас всех троих перед Своим престолом на небесах.
На мне сегодня памятный медальон на золотой цепочке, который я получил из рук императора. В тот момент, когда вошли враги, я спрятал его под одежду. Ах, не могу смотреть на него без боли! Как непостоянно счастье на земле... Когда-то император наградил меня золотой цепью, а сейчас я должен носить эти железные цепи, как преступник! Возьми этот знак почёта в память обо мне. Не продавай его даже в самые тяжёлые дни твоей жизни. Он сможет оказать тебе неоценимую услугу, даже если меня уже не будет в живых. Им ты сможешь доказать, что принадлежишь к знатному роду дворян из Танненбурга.
Прекрасный символ и слова утешения, выгравированные на золотом медальоне, представляются мне намного дороже, чем золото, из которого он сделан. Посмотри сюда: окружённые сиянием, глаза Божьи смотрят на нас с небес, а по краю медальона написано: Если Бог за нас - кто против нас! Помни о том, что Божьи очи всегда и везде видят нас и охраняют; и тот, кто поступает во всём так, словно находится в Божьем присутствии, и хранит себя от всякого греха, не должен ничего бояться.
На другой стороне медальона изображён в сиянии лучей крест, а над ним слова: Сим победил! Эти слова всегда будут напоминать тебе о любви Того, Кто умер за нас на кресте. На этой земле все люди борются и страдают. Но с верой в Распятого, в полном послушании Его святым заповедям, подражая Его прекрасному примеру любви и терпения, доверяя Его всемогущей милости, уповая на Его обетования, мы сможем превозмочь всякое зло и перенести все враждебные нам обстоятельства в бодром расположении духа.
Бог допустил нам большие страдания. Но что они значат в сравнении с теми страданиями, которые перенёс наш Спаситель, прежде чем войти в Свою славу? Мы тоже будем участниками в Его славе, если выстоим в нашей борьбе с грехом и злом и устоим в терпении до конца. А теперь, дорогая моя девочка, встань на колени, и я благословлю тебя.
Роза, плача, склонилась на колени, сложила ладони и опустила своё залитое слезами лицо. Отец возложил на её склонённую головку закованную в цепи руку и торжественно произнёс:
- Да благословит тебя всемогущий Бог, и милость нашего Господа и Спасителя да пребудет с тобою вовек.
Затем отец ещё раз обнял её и сказал:
- Я никогда не забуду тебя и, находясь в темнице, буду всегда о тебе молиться. А ты обещай мне, что никогда не забудешь моих предостережений, но будешь верно им следовать и молиться обо мне.
Пока он говорил, по его щекам неудержимо текли слёзы.
- О, я буду делать всё, что ты сказал, - произнесла сквозь рыдания девочка, - только одного я не могу сделать: я не могу, не могу тебя оставить! Ах, не требуй от меня, чтобы я спасалась бегством. Может быть, мои слёзы и мольбы тронут этого жестокого рыцаря, и он позволит мне последовать с тобой в тюрьму и ухаживать за тобой.
В это время в замке опять поднялся шум. Нескольким своим приближённым Кунерих поручил остаться в замке и управлять им от его имени, а остальным приказал собираться в путь.
Вооружённые воины вошли в гостиную, где сидел Эдельберт. Роза крепко держалась за своего отца и просила, чтобы и её забрали в тюрьму. Но девушку силой вырвали из рук отца и отбросили в сторону.
Эдельберта вывели во двор замка. Освещённый множеством горящих факелов, он приобрёл какой-то зловещий вид. Ворота замка были широко распахнуты: люди Кунериха раскрыли их, когда ворвались в замок через потайной ход. Теперь воины выезжали из замка на лошадях, ведя за собой на поводу ещё по одной осёдланной лошади. Боевой конь Эдельберта с серебряной уздечкой, покрытый пурпурным покрывалом, также находился среди захваченных трофеев. А знатного, всем известного Эдельберта посадили в старую телегу.
Две большие повозки, также ранее принадлежащие Эдельберту, стояли тут же, полные награбленного добра. На глазах у Эдельберта из конюшни вывели его упряжных лошадей и впрягли в повозки. Эдельберт, полностью не оправившийся после болезни, дрожал от сырости и мороза, сидя в открытой телеге. Наконец во двор вышел рыцарь Кунерих и вскочил на свою лошадь. Издавая победные крики, вытянувшись в колонну, воины в большой сутолоке поспешно потянулись к воротам замка по подъёмному мосту, грохочущему под копытами лошадей.
На спуске с горы они пошла чуть медленней. Роза следовала за колонной. Заметив, что Кунерих едет рядом с телегой, на которой сидел её отец, Роза протиснулась между телегой отца и лошадью Кунериха и, плача, с протянутыми руками стала умолять его о том, чтобы её посадили в телегу вместе с отцом. Но Кунерих сделал вид, что не слышит её. Он даже не смотрел в её сторону. Подбоченившись, он вытянул вперёд правую руку с оголенным мечом и играл им. У подножья горы Кунерих прокричал:
- Теперь вперёд!
Всадники пришпорили коней, извозчики хлестнули своих лошадей кнутом, и все быстро поскакали вперёд. Роза бежала за ними до тех пор, пока её силы не иссякли и колонна не скрылась из глаз в тёмном ночном лесу.
Путь к друзьям
Роза, обычно выходившая из замка очень редко и только в сопровождении слуг, осталась совершенно одна в большом лесу под проливным дождём, не зная, что ей делать. Напрасно пыталась она найти сухое местечко, где можно бы укрыться от дождя и дождаться наступления дня.
Наконец под молодой елью она нашла заросли густого кустарника, где смогла укрыться от урагана. Она не побоялась ночевать там одна и даже не придала значения тому, какой жуткой казалась эта ночь. Она думала только об отце - всё остальное её не волновало. Молитвенный вопль, который вырывался из её груди, мог, казалось, поколебать и камни.
Когда на рассвете небо стало светлеть, Роза выбралась из кустарника и осмотрелась. На горе, на фоне еловых верхушек, возвышался замок её отца, уже слегка освещённый утренним светом. При виде его Роза снова разразилась плачем.
С какой радостью, - говорила она себе, - я ещё раз побывала бы в своём родном гнёздышке! Возможно, я смогла бы найти там кого-нибудь из верных слуг отца, которые сжалились бы надо мной и показали дорогу к доброму Буркхарду. Но, к сожалению, дом, в котором я родилась и выросла, навсегда для меня закрыт. Как только я вышла за ворота, их сразу же затворили, подъёмный мост подняли, и мирный и спокойный родной замок превратился в чужой и опасный.
Убитая горем девушка медленно пошла вдоль горы к лесу, в котором жил благородный углежог. По рассказам отца она не могла определить точного места расположения его дома. Глубоко в лесу возвышались две мрачные горы, покрытые ельником. Среди этих двух гор и находилось жилище углежога, но до него было ещё около двух миль пути. Роза хорошо видела верхушки гор и пошла вперёд, ориентируясь на них, будто хотела пройти между ними. Но в диком лесу невозможно было отыскать ни дороги, ни тропинки. Вскоре девушке пришлось пробираться через густые колючие заросли, потом обходить большое болото и шлёпать по ручейку.
Чем дальше она шла, тем труднее становилась дорога и тем больше препятствий встречалось на ней. Роза спустилась в ложбину и теперь едва различала вдали две горы. Время перевалило за полдень, а она всё не могла приблизиться к подножию гор. Однако девушка мужественно продолжала свой путь. Вдруг в десяти шагах от неё в кустах раздался треск. Оттуда выскочил большой красивый олень и удивлённо посмотрел на Розу своими чёрными, широко раскрытыми глазами. Затем животное резко рванулось в сторону, проломило себе путь через кустарник и скрылось из виду.
Девушка продолжила свой тяжёлый путь, но через время опять остановилась. На этот раз её испугало хрюканье дикого кабана. Огромное животное рылось в грязи, но, увидев Розу, повернулось и с яростью посмотрело на неё своими маленькими глазками, оскалив при этом страшные клыки. Роза изо всех сил припустилась бежать и бежала до тех пор, пока совсем не выбилась из сил, уткнувшись в густой кустарник. Изнемогшая, она села на обнажённые корни дерева, ветви которого низко нависли над землёй. Роза решила, что легко сможет взобраться на них, если кабан её догонит. Она насторожённо прислушивалась, но всё вокруг было спокойно.
Оглядевшись по сторонам, Роза поняла, что окончательно заблудилась и уже не знает, в каком направлении нужно идти. Тем временем солнце почти зашло. Ах, - вздыхала бедная девушка, - мне опять придётся ночевать в лесу, совсем одной среди диких животных.
Незнакомое ей прежде чувство голода всё усиливалось, и теперь она так сильно хотела есть, что, казалось, совсем обессилела. Но, несмотря на голод и усталость, она собралась с силами и пошла к расположенной поблизости небольшой возвышенности в лесу, с которой могла бы осмотреться. Тёмные облака, снизу отсвечивающие багрянцем, скрывали последние лучи заходящего солнца. Вся местность вокруг выглядела мрачной, затянутой мутным туманом. Роза склонилась на колени и взмолилась: Дорогой Господь, Ты же Сам сказал: "Призови Меня в день скорби; Я избавлю тебя, и ты прославишь Меня". Ах, Боже, пусть эти слова исполнятся и в моей ситуации.
Она ещё не закончила молиться, как солнце в последний раз показалось в разрыве туч и его золотистые лучи осветили столб дыма, поднимающийся вверх далеко в лесу. О Боже! - воскликнула Роза. - Тебе слава и благодарение! Ты исполнил Своё обетование и для меня! Ты спас меня! Очевидно, там горит уголь доброго Буркхарда, хотя весь лес необитаем.
Она собралась с последними силами и пошла туда, откуда заметила поднимающийся столб дыма.
Предположение Розы оправдалось. В том месте Буркхард устроил яму для обжига угля и немного проредил окружающий лес. В этот вечер он сидел на пне срубленного дерева у тлеющей груды дров и собирался ужинать. Другой пень, к которому сверху была прибита доска, служил ему столиком. Ужин состоял из хлеба с маслом да воды. Его топор и кирка лежали рядом в траве. Внимательно посмотрев на закат солнца, Буркхард запел своим сильным голосом так громко и задушевно, что эхо отражало звуки его песни далеко в лесу. Услышав это пение, Роза очень обрадовалась и поспешила в его направлении.
Когда Буркхард увидел выходящую из леса Розу, он сразу не узнал её. То, что хрупкая девушка смогла дойти сюда по такому дикому лесу, очень удивило его. Но, узнав Розу, он удивился ещё больше. Буркхард ещё издали приветствовал её громким возгласом и поспешил навстречу. Он крепко пожал ей руку, а потом принялся извиняться за то, что испачкал сажей её белые и нежные руки. В его взоре отражалось нескрываемое изумление.
- О Боже! - воскликнул он. - Это вы, госпожа? Но как вы добрались сюда в столь поздний час? Наверное, вы заблудились? Но вы пришли как раз вовремя, - добавил он, подшучивая. - Поспели как раз к ужину за столом под открытым небом рядом с елями, соснами и дубами. Всё уже готово. Идёмте присядем со мной на деревянную скамейку, вы немного отдохнёте и успокоитесь. Но вам нужно будет сегодня же отправиться домой, тут уж ничего не поделаешь. Ваш отец всю ночь не сомкнёт глаз от беспокойства; это уж я, Буркхард, знаю!
- Ах, мой отец, - начала Роза, всхлипывая. Спазмы в горле мешали ей говорить, - Разве вы ещё не знаете эту ужасную историю?
- Ваш отец?! - воскликнул взволнованно углежог. И хотя лицо его было чёрным от сажи и копоти, оно ужасно побледнело, - О дорогая госпожа Роза! - продолжал он. - Говорите же, говорите, ради Бога, что случилось? Что с ним произошло?
- Прошлой ночью Кунерих схватил его, связал и больного увёз с собой в Фихтенбург.
- Что? - воскликнул углежог и в порыве отчаяния схватил в руки кирку. - Надо же, - сказал он и с яростью бросил кирку опять на землю, - я не хочу ругаться. Но если Кунерих взял его в плен, это нехорошо. Однако расскажите же, как это всё могло произойти. Только вчера днём я видел вашего отца, и всё было спокойно и тихо. Как мог Кунерих завоевать в одну ночь такую неприступную крепость?
Роза присела на один из пней рядом с Буркхардом и начала рассказывать. Вскоре Буркхард заметил, что от усталости и голода девушка едва выговаривает слова. Он накормил её своим ужином, который она время от времени запивала чистой родниковой водой из кувшина. Горящая груда углей освещала эту скудную трапезу, хотя Роза уверяла, что в жизни не ела ничего вкуснее.
- Да, да, - соглашался углежог, - голод - это драгоценная приправа. Её нельзя найти в баночке для приправ у богатых, но она всегда есть у бедных. Вот так милостивый Бог уравнивает всех.
После того как Роза подкрепилась и от всего сердца поблагодарила Бога и Буркхарда за вкусную пищу, она подробно рассказала ему всё, что произошло с отцом. Буркхард слушал с открытым ртом, периодически ругая Кунериха и сокрушаясь об участи своего любимого и доброго господина. При этом он часто прикрывал рукой глаза, из которых текли слёзы. А когда он узнал, что рыцарь Эдельберт направил Розу к нему, то уже не смог сдержать слёз и начал громко рыдать, тронутый таким доверием.
- Нет, нет, дорогая госпожа, - говорил он, милостивый Бог не оставит в беде такого доброго господина. Он поможет ему выбраться из волчьей ямы Фихтенбурга, потому что Небесный Отец вводит в огонь испытаний и Сам же выводит из него. Надо всё предать в руки Божьи, и тогда правда восторжествует. Что же касается вас, дорогая госпожа, видите эту груду углей? Скажите только слово, и я прыгну в неё. Ради вас и вашего отца я пройду через огонь. Да, но прежде всего вам нужен отдых. Весь мой дом в вашем распоряжении, хотя здесь у меня только маленькая хижина, какие строят себе углежоги. В ней достаточно места для одного человека. Видите её там, под тремя буками?
Хижина скорее походила на шалаш, основанный на нескольких столбах, забитых в землю друг против друга. Их покрывали переплетённые еловые ветки и густой слой соломы.
- Четырёх стен здесь нет, - улыбаясь, сказал Буркхард, - но крыша очень надёжная, такая толстая и прочная, что через неё не проникает ни одна капля дождя. Кровать устроена из прекрасного сухого мха, а чудесный ковёр из лыка, который я сам сплёл, служит одновременно пологом и входной дверью. Я вас уверяю, что человеку с чистой совестью спится в ней прекрасно. К тому же вы такая уставшая, что будете спать в ней, как пушинка на золотом небесном троне с пурпурными занавесями.
Он проводил госпожу в хижину, а сам устроился поближе к своей куче угля, под елями с пушистыми ветвями, где соорудил себе из дёрна удобное сиденье.
Буркхард всю ночь размышлял о том, что рассказала ему Роза, и даже не думал ложиться спать. Больше всего его угнетала мысль, что помощь, которую оказал ему Эдельберт, освободив из рук Кунериха, послужила, по меньшей мере, одной из причин захвата этого славного рыцаря. Он сотню раз почёсывал за ухом и беспрестанно поправлял свою шапку, пока наконец не снял её совсем. Сжав её в руках, он начал горячо молиться, прося о том, чтобы Бог спас благородного рыцаря и утешил милую девушку.
Роза же сразу уснула и спала тихо и мирно до тех пор, пока не рассвело. Она даже не слышала, как ночью сильный ветер бушевал среди волнующихся елей и весь лес шумел от капель проливного дождя.
В доме углежога
С наступлением утра ветер успокоился, тучи рассеялись. Всё стихло, и верхушки елей светились в золотых лучах утреннего солнца.
Время от времени углежог прислушивался, не проснулась ли Роза. Несколько раз ему уже казалось, что она проснулась, но, видя, что она ещё спит, он радовался вновь и вновь.
- Боже мой, как я искренне желаю ей покоя! Сон ~ это такое благодеяние Божье! Хороший сон помогает забыть нам все страдания и берёт на себя на какое-то время наше бремя, давая силы снова нести его в новый день. Дорогой Господь, - продолжал он уже в молитве, сняв шапку, - да будет Тебе слава за Твоё благодеяние - за этот сон. Я знаю, как хорошо освежает долгий сон под крышей из соломы. А глубокий сон - ещё большее благодеяние. Он всегда освобождает нас от страданий и приходит тогда, когда мы хорошо исполнили свою повседневную работу, давая затем приятное пробуждение.
В скором времени к Буркхарду пришла дочь Агнесса, приветливая и добросердечная девочка, и принесла корзинку с едой, в которой лежал завтрак, обед и ужин для отца. Она сразу же заметила по лицу отца, что он плакал и что на сердце у него какая-то тяжесть. Агнесса спросила, что случилось, но Буркхард показал ей жестом, чтобы она говорила тихо. Затем он отвёл её под ели, на место, выложенное соломой, и рассказал историю, произошедшую с Эдельбертом. Услышав её, девушка преисполнилась чувством сострадания.
Тем временем проснулась Роза. Утреннее солнце своими золотыми лучами пробилось через маленькое окошечко, которое углежог оставил в хижине для того, чтобы через него наблюдать за угольной кучей, и разбудило девушку, осветив её нежное лицо. Когда Роза припомнила, где находится, она снова заплакала. Так, со слезами на щеках, она и вышла из хижины. Углежог с дочерью встали с соломы и поспешили к ней.
- Ну-ну, не стоит плакать, - утешал её Буркхард. - Не встречайте слезами такое прекрасное утро. Посмотрите, какое чистое и ясное небо после дождя, как блестят капли на молодых ветках елей и на можжевельнике, как тепло и радостно светит солнце! Так же пройдёт и та буря, которая разразилась в жизни вашего отца. После непогоды выходит солнышко, после страданий приходит радость. Положитесь на милосердного Бога, Который вовремя посылает солнечный свет и дождь, страдания и радость.
Роза и Агнесса с большой радостью поздоровались, как давние подруги детства. Они очень давно не виделись, и каждая удивлялась тому, какой взрослой за это время стала другая. Затем Агнесса открыла свою корзинку с продуктами. Она достала оттуда фаянсовую бутылку, налила из неё молока в миску и поставила на деревянный столик. Затем на свет из корзинки появились свежее масло и белый хлеб. Всё приготовив, Агнесса пригласила госпожу завтракать.
Роза села на пенёк, накрошила хлеб в молоко и стала есть деревянной ложечкой, изящно вырезанной из белого клёна. После этого она съела ещё один кусочек хлеба. Насытившись, Роза поблагодарила Бога и Буркхарда. В ответ он ласково улыбнулся.
- Теперь, моя милостивая госпожа, - сказал он, - идите вместе с Агнессой в мой дом и живите там столько, сколько даст Бог. А я тем временем обдумаю, могу ли я с Божьей помощью что-нибудь для вас сделать. Идите с Богом! Как только я закончу с угольной кучей, я приду к вам. А вы пока не грустите и не плачьте так много. Печаль не помогает, и слёзы не меняют дела. Прислушайтесь, как маленькая птичка на дереве бодро поёт свою песенку. Бог бережно заботится о самых малых Своих созданиях, поэтому они такие радостные. Но о вас, дорогая госпожа, и о вашем отце Он, несомненно, заботится куда больше. Поэтому утешьтесь и будьте спокойны! А ты, Агнесса, по отвесной скалистой дороге веди госпожу за руку, чтобы она не упала, и передавай маме мой привет. Ну, а теперь идите вместе, и пусть милосердный Господь сопровождает вас.
Агнесса и Роза отправились в дорогу через почти непроходимый лес, окружающий жилище углежога. Сначала они должны были около часа идти по высокому, тёмному еловому лесу, где не было никакой тропинки. Затем они достигли покрытой мхом и кустарником высокой скалы, по которой бежала вверх крутая узкая тропинка. Преодолев подъём, они должны были долгое время идти вдоль скалы. Они проходили над пропастью, в глубине которой могли видеть верхушки самых высоких елей. Затем они долго шли по мрачному ущелью в скалах, которое всё круче и круче поднималось вверх.
Роза со страхом смотрела ввысь, на небо и на поросшие кустарником высокие скалы, угрожающе нависшие над тропинкой и оставляющие над головой лишь маленькую узкую полоску чистого неба.
- Ах, Агнесса, - проговорила она дрожащим голосом, - куда ты меня ведёшь? Мне так страшно. Найдём ли мы выход или уже заблудились в этой мрачной и дикой местности?
Как только она сказала эти слова, скалы расступились и перед ними раскинулась маленькая, залитая солнцем долина, похожая на цветущий сад.
- О, как здесь прекрасно! - воскликнула Роза. - Кажется, будто я вышла из пустыни в землю обетованную.
У Розы отлегло от сердца и появилась радостная надежда на то, что Бог таким же образом может послать выход и в её печальной судьбе. Он непременно приведёт её к счастью, хотя и тяжёлым путём.
В долине, которая простиралась перед девушками, стоял дом Буркхарда с низкой и широкой крышей. Дом был построен из брёвен, жёлто-коричневый цвет которых придавал ему очаровательный вид. За ним раскинулся молодой фруктовый сад, в эту пору весь усыпанный бело-розовым цветом. Поляну со всех сторон окружали высокие тёмно-зелёные ели.
РЯДОМ с домом протекал кристально чистый ручеёк. Вся поляна была словно устлана свежей травкой и всевозможными прекрасными цветами. Высокие скалы и деревья, окружающие долину, защищали её от сильного ветра, характерного для этой местности весной. В низине паслось несколько коров, а по поросшим кустарником скалам взбирались козы. Маленький, хорошо обработанный огород, огороженный заборчиком из еловых веток, цвёл и благоухал прямо у дома. Здесь же, в одном из углов сада, находилась и пасека, где монотонно жужжали пчёлы, усердно собирая мёд. Недалеко от входной двери в песке копались куры.
Роза вошла в прихожую и сразу же присела на деревянную скамеечку, так как ноги её буквально подгибались от усталости. Прихожая выглядела чистой и опрятной, из маленького светлого окна открывался прекрасный вид на долину.
Близилось время обеда, и жена Буркхарда, Гертруда, готовила что-то на кухне. Услышав, что дочь её с кем-то разговаривает, она поспешно вышла из дома. При виде госпожи она приветливо улыбнулась и с большой радостью приветствовала её, подумав, что та пришла к ним на короткое время. Но, узнав о том, что произошло, добрая женщина горько заплакала. Через время она успокоилась и стала с любовью утешать Розу.
- Дорогая госпожа, - говорила она, - добро пожаловать в нашу маленькую долину, в наш скромный дом. Ваш отец, который помог нам построить здесь этот домик, и не догадывался, что строил его для вас. Теперь вы можете считать, что этот дом полностью принадлежит вам. Чувствуйте себя здесь как дома, в своём владении, пока милостивый Бог снова не вернёт вас и вашего отца в родной замок. Думаю, что Бог не замедлит с этим. А мы постараемся вам в этом помочь и попытаемся утешить вас.
На это Роза ответила:
- О Боже, как прекрасно в часы несчастья встретить добрых людей! Как я благодарна вам за вашу любовь! Вы поистине платите добром за благодеяния моего отца.
Добрая жена углежога принялась хлопотать по поводу угощения. Она так переживала, что на время даже позабыла о большом горе Розы.
- Ах, - говорила она, - у меня такая дорогая и почтенная гостья, а я не знаю, чем её угостить. Сегодня у меня нет ничего, кроме грубой овсяной каши, на которой можно танцевать. Ах, если бы вы пришли раньше, а не к самому обеду! Агнесса, дорогая, займи ненадолго госпожу, а я тем временем пойду на кухню и посмотрю, что можно быстро приготовить из муки, яиц, молока и масла.
Напрасно Роза пыталась успокоить Гертруду. Заботливая хозяйка дома поспешила на кухню и через полчаса принесла несколько простых деревенских блюд, которые были очень хорошо приготовлены. Но хозяйка принялась снова извиняться.
- К сожалению, у нас нет ни пива, ни вина, сказала она, вздыхая, - и я не могу предложить милостивой госпоже ничего, кроме воды, а это ведь совсем недопустимо. Какое отчаяние! Сегодня мне первый раз в жизни обидно, что мы так бедны.
- Дорогая Гертруда, - успокаивала её Роза, вы даже не представляете, как вы богаты и счастливы в своей бедности. Не буду говорить о пище, питаясь которой вы выглядите такими свежими, румяными, здоровыми и сильными, и которая мне очень нравиться. Ведь у вас есть нечто большее, чем изысканные блюда и напитки, - тихая и спокойная жизнь. О, как мне хорошо на сердце в вашей долине! И как тяжело бывало в нашем замке, когда мой больной отец должен был разбираться в обременительных мелочах, примирять ссорящихся людей и вести обширное хозяйство. А как часто он бывал опечален трагическими сообщениями с войны. И каким ужасным было нападение Кунериха! Радуйтесь и благодарите Бога за это тихое местечко, где вы слышите только пение лесных птиц, кудахтанье кур да колокольчики коров и коз, а не звуки мирской суеты и военных труб, призывающих в поход. Если бы отец был рядом, я с удовольствием жила бы здесь всю жизнь!
Чудесный план
Буркхард много дней не давал о себе знать. Когда Агнесса принесла ему еду в лес, он передал через неё, что поедет в город продавать уголь, поэтому приносить ему продукты пока не надо, так как он надеется вскоре вернуться домой. Но шли дни, а он всё не приходил. Домашние стали уже беспокоиться о нём, как вдруг как-то вечером Буркхард вошёл в комнату. Он нёс на плечах самца косули, а в руках лук и стрелы, так как в те времена ещё не было огнестрельного оружия. Положив свою ношу на пол, он поспешил приветствовать госпожу и своих родных, которые очень обрадовались его возвращению.
- Ты хорошо продал уголь, дорогой Буркхард? - спросила Гертруда.
- Какой там уголь! - отмахнулся муж. Сейчас я меньше всего о нём беспокоюсь. Ах, если бы только моя надежда не рассеялась, как дым от обжигаемого мной угля. Прежде всего я навёл справки, которые не хотел сообщать вам прежде времени. Я посещал рыцарей, которых отец нашей дорогой госпожи выручил когда-то из большой беды. Я настоятельно просил их захватить замок Фихтенбург и освободить нашего доброго господина. Или, в крайнем случае, напасть на Кунериха во время охоты, связать его и держать в заточении до тех пор, пока он не освободит Эдельберта и не вернёт всё награбленное у него добро. Но все мои уговоры оказались напрасными. Мне ответили, что Кунерих очень силён, а задуманное мной предприятие очень опасно и может закончиться поражением. Возможно, когда вернутся с войны воины Эдельберта, можно будет и попробовать что-то сделать. О вас, дорогая госпожа, ни один из них ни разу не спросил. Мне хотелось плакать от такой неблагодарности! Никому из них я не решился сказать, что вы сейчас находитесь у нас, и не предложил взять вас в свой замок. Думаю, вы хорошо сделаете, если останетесь у нас. Правда, вы можете ещё подумать над этим вопросом.
- Тут и думать нечего, - возразила Роза. - Я хочу остаться только у вас, если вы будете так добры и дадите мне приют.
- Приют? - воскликнул Буркхард со слезами на глазах. - Вы, думаете, я забыл, как ваш отец спас меня от жестокой руки Кунериха? Как он дружелюбно принял меня с женой и ребёнком в своём замке? Дом, двор и всё, что у нас есть, мы получили от него. Мы были бы самими неблагодарными людьми в мире, если бы могли забыть такое благодеяние. Нет, нет, мы не столь неблагодарны! Оставайтесь у нас, наипрекраснейшая госпожа. Я буду вам вместо отца. Моя Гертруда и Агнесса тоже будут вам очень рады. Мы будем делать всё, от нас зависящее, чтобы скрасить ваше одинокое пребывание здесь. Поверьте, мы безмерно рады сделать что-то доброе дочери нашего благодетеля и господина!
Затем углежог опять взвалил на плечи косулю, лежащую у его ног, и сказал:
- Вы, моя дорогая госпожа, много дней вынуждены были есть только постную пищу, поэтому свежее мясо косули придётся вам по вкусу. Я его сам приготовлю, как часто делал, когда бывал с вашим отцом на охоте. - После этих слов он отправился с дичью на кухню.
На следующий день Буркхард сделал в своём доме перестановку, с тем чтобы Роза чувствовала себя удобно. Он освободил лучшую комнату и по возможности обставил её наилучшей мебелью.
- Ну, моя госпожа, - сказал он, закончив работу, - теперь вы устроены, А что касается пропитания, то вам всего будет вдоволь. Вся дичь в этом огромном лесу принадлежит вашему отцу. Я могу доставлять вам в изобилии и косулю, и зайца, и дикую утку, а если захотите - то даже целого оленя или кабана.
Затем он провёл Розу по всей долине. Гертруда и Агнесса с удовольствием пошли вместе с ними. Он показывал девушке свои пашни и поля, всё время восхваляя щедрость её добродетельного отца. Затем он повёл её в сад. Роза очень заинтересовалась пчёлами, и пчеловод подарил ей один из лучших ульев. Тут же он достал ей пару восковых сот, в которых мёд светился, как чистое золото.
Никогда углежог не возвращался с работы с пустыми руками. Он приносил Розе то вырезанный из еловой коры сосуд, наполненный ароматно пахнущей земляникой, то полную корзинку больших раков, то короб лесных грибов. Как-то он поймал ей пару диких голубей, для которых с большим старанием смастерил клетку. В другой раз он вернулся из леса с молодой косулей, которая бежала за ним, как собачонка. Он приручил её, а в скором времени она привыкла и к Розе.
Когда углежог оставался на несколько дней дома, он всегда знал, как доставить Розе радость. Он подробно рассказывал ей о благородных рыцарских подвигах её отца и о богобоязненности и жертвенности покойной матери, сообщая много фактов, о которых Роза ещё не знала. Эти рассказы старого и верного слуги были для неё всегда очень приятными и поучительными.
Добрая жена Буркхарда в услужливости не отставала от своего супруга. Когда она узнала, что у Розы нечего одеть, кроме платья, в котором та пришла к ним, она с материнской заботой побеспокоилась о том, чтобы обеспечить её всем необходимым. Она открыла свой сундук и, достав лучший кусок льна, выкроила из него рубашку для Розы. Она дала ей пряжу для чулок и лишь сожалела о том, что её нитки недостаточно нежны для госпожи. Прилежная хозяйка всю зиму пряла тонкую пряжу, и как только полотно принесли от ткача, она подарила его Розе. Тут же полотно разложили для отбеливания на зелёной лужайке у ручья. Эти подарки были для Розы вдвойне дороги: она так нуждалась в них и получала из рук любящих, щедрых друзей.
Агнесса также была для Розы приятной подругой. Они вместе работали и вместе отдыхали. Роза учила подругу шить и вязать. Вместе они прилежно отбеливали полотно у маленького ручейка. Вместе они трудились в маленьком огороде у дома, от которого Роза получала огромное удовольствие, хотя там не росло ничего, кроме самых необходимых овощей, таких как капуста, салат, лук, редиска, свёкла, зелёный горошек и фасоль. Украшением их сада были небольшие клумбы золотой календулы, огненно-красной настурции, голубого вьюнка и пурпурных маков.
Девушки часто ходили к кристально чистому ручью в цветущей долине, где наблюдали за быстрыми движениями рыбок и бросали им с мостика хлебные крошки. Нравилось им и гулять в прекрасном лесу, где они наслаждались пением птиц, причём каждую из них Агнесса узнавала по голосу. Они также собирали ягоды и лекарственные травы, что доставляло Розе огромное удовольствие.
Но никогда Роза не могла радоваться от всего сердца, так как мысли её всегда были заняты судьбой отца. Часто Роза куда-то исчезала, и никто не знал, где она. Только после долгих поисков её находили в лесу или в пещере скалы, где она с полными слёз глазами молилась о своём отце. Большим утешением были для неё и совместные молитвы с семьёй Буркхарда, когда они все вместе просили Бога облегчить её дорогому отцу страдания в темнице и указать, каким образом можно его освободить.
Как-то в один из воскресных дней все четверо сидели за обеденным столом и, как обычно, говорили об освобождении доблестного рыцаря. Небольшой обед вскоре был закончен, на столе осталась только полная мисочка приготовленных на масле золотистых грибов с душистыми приправами. Буркхард хорошо разбирался в грибах и собирал для Розы самые лучшие, зная, как сильно она любит это лакомство.
- Кушайте, кушайте же, госпожа, - приговаривал он. - Мы уже привыкли к этому блюду, а вот почтенные люди почитают грибы за чудо. В прежние времена я в большом количестве приносил их в ваш замок, в основном это были сморчки. Таких вкусных грибов нет нигде, только в наших краях. Один мой знакомый углежог, живущий по ту сторону границы, в Фихтенбургском лесу, тоже посылал через своих детей грибы в Фихтенбург. Затем одну из его девочек пригласили даже на работу к привратнику. Но его жена, сущий дракон в юбке, через несколько дней выгнала девушку из дому, обвинив в нерадивости, и отправила снова к отцу. В отместку этот человек поклялся, что больше никогда не понесёт грибы в этот замок, пусть °ни сами приходят к нему и просят об одолжении.
Роза внимательно слушала рассказ Буркхарда - Когда он закончил, она вдруг вскочила из-за стола и радостно закричала:
- Я знаю, что надо делать! Я переоденусь в дочку углежога, понесу грибы в замок и войду в расположение к привратнику. Если мне удастся поступить к нему на службу, я постараюсь добиться того, чтобы увидеть своего отца, помогать ему и по возможности освободить. О Боже, - продолжала она, обратив свой взор к небу и молитвенно сложив руки, - прошу Тебя, благослови эту затею!
Буркхард покачал головой, не соглашаясь с её планом. Но Роза не хотела слушать никаких возражений и тут же решила отправиться в путь. Она побежала в комнату и уже через несколько минут вышла в одежде дочки углежога. Она сменила своё длинное небесно-голубое платье на одежду Агнессы, которая ей отлично подошла. На ней была зелёная юбка с красным поясом и чёрная кожаная безрукавка, подчёркивающая ослепительную белизну блузки и такого же белого фартука. Голову украшала деревенская соломенная шляпка. Розе этот оригинальный наряд был к лицу. Жене углежога и Агнессе было приятно видеть Розу в таком же одеянии, какое носили и они.
- Этот наряд вам очень идёт, - заметила Гертруда, - только ваше миловидное лицо и нежные белые руки не соответствуют ему. Любой человек сразу же заметит, что вы не дочь углежога, а госпожа!
Но Буркхард нашёл выход из положения. Он знал одно природное средство, с помощью которого можно окрасить лицо и руки в коричневый цвет и которое без труда смывается. И он сразу же попробовал это сделать. Увидев преображённую таким образом Розу, Агнесса и Гертруда воскликнули:
- Теперь уж точно никто вас не узнает! Роза решила уже на следующий день отправиться в путь, боясь, как бы какая-либо другая девочка не опередила её.
- Ну, с Богом! - напутствовал углежог. Сегодня вечером я должен собрать для вас самые хорошие грибы. Агнесса проводит вас до выхода из леса, к тому небольшому холму, на котором стоят три каменных креста, а оттуда вы уже без труда найдёте дорогу в замок Фихтенбург. Там, возле леса у трёх крестов, она и будет ждать вашего возвращения, чтобы потом проводить домой.
На следующий день ранним утром Роза была готова отправиться в путь. Она взяла корзинку с грибами, а Агнесса взяла другую корзинку, полную еды на весь день. Буркхард и его жена благословили Розу и рассказали о предстоящем пути, предостерегая от возможных опасностей.
Девушки отправились в путь, а муж с женой смотрели им вслед со слезами на глазах.
- Бедный ребёнок, - задумчиво произнёс Буркхард, - у неё должно всё получиться. В противном случае обетование, данное в пятой заповеди, не имеет силы.
Роза ищет работу в замке врага
В сопровождении Агнессы Роза дошла до конца леса, отделяющего их от всего остального мира. Наряженная в платье дочки углежога, она весь путь сохраняла радостное расположение духа, но когда увидела вдали Фихтенбург с его высокими смотровыми башнями, будто молния пронзила ей сердце.
- Ах, - воскликнула она, - возможно, здесь, глубоко под этими башнями, томится в заточении мой отец! Как он себя чувствует? Здоров ли он? Не изнурили ли его болезнь и страдания? Жив ли он ещё? Ах, если бы мне удалось попасть к нему! О Боже, направь мой путь и помоги обрести благосклонность людей, к которым я сейчас иду.
Роза попрощалась с Агнессой и дальше пошла одна. Ворота крепости были открыты, и девушка направилась прямо туда. Как только девушка вошла во двор замка, она сразу же увидела рыцаря Кунериха, который гарцевал на лошади посреди двора. Он был великолепно одет: в зелёной куртке, отделанной золотыми украшениями, и в шлеме с развевающимися причудливыми перьями павлина. Окружённый множеством слуг и егерей, он как раз собирался выезжать на охоту.
При виде жестокого врага у Розы подкосились колени. Она почувствовала, что вот-вот упадёт в обморок от страха, и поспешила как можно быстрее присесть на каменную лавочку возле ворот. Но вот протрубил охотничий рог, и кавалькада охотников двинулась в путь, проезжая совсем рядом с сидящей у ворот девушкой. Роза медленно поднялась, чтобы выказать почтение рыцарям, но заносчивый предводитель даже не посмотрел в сторону бедной дрожащей от волнения девушки и гордо поскакал со своими людьми к лесу.
Роза опять присела на скамейку. Сердце её тревожно сжималось в груди. Как быть дальше? Она посчитала, что разумнее будет подождать, пока с ней кто-то заговорит.
Через несколько минут к скамейке приблизились двое детей и стали играть друг с другом, изредка с любопытством посматривая на девушку. Роза приветливо поздоровалась с ними и спросила, как их зовут. Они назвали ей свои имена и с этого момента стали более доверчивыми. Мальчик Отмар приоткрыл корзинку, стоявшую рядом с Розой, и заглянул проверить, что там лежит. Маленькая Берта потянулась за голубыми васильками, которые Роза по пути воткнула в свою соломенную шляпку. Теперь она дала девочке цветы и угостила обоих детей сладкими ранними грушами - их положила в корзинку Гертруда, чтобы девушка могла подкрепиться в дороге. Благодарные дети тут же заявили, что было бы великолепно, если бы Роза была их сестричкой.
Оказалось, это были дети привратника. Он наблюдал за ними из бокового окна комнатки, находящейся в стене у ворот и пристроенной специально для того, чтобы следить за всеми, кто входит и выходит из замка. Привратник был тронут тем, что незнакомая девушка так дружелюбно разговаривает с его детьми. Правильное произношение, приятный голос и благородные манеры милой деревенской девушки в красивом, чистом крестьянском наряде - всё это сразу же бросилось ему в глаза.
- В жизни не видел такой опрятной и хорошо одетой крестьянской девушки, - сказал он себе под нос и вышел к воротам, приглашая Розу войти в комнату.
- Ну, что там у тебя есть на продажу? - дружелюбно спросил он девушку.
Та открыла свою корзинку и показала грибы. Тогда привратник спросил, сколько же она хочет за них получить.
- Я думаю, вы не обидите бедную девушку, - ответила Роза.
- Неплохо сказано! - воскликнул привратник. - Подожди здесь, я сам отнесу грибы на кухню в замок и поторгуюсь для тебя. У нас уже давно не было грибов, поэтому могу тебе обещать, что ты хорошо заработаешь.
Он взял корзину и вышел.
Вскоре в комнату вошла привратница. Она накрывала стол к обеду и внесла миску супа.
- Как ты сюда попала, ты, навязчивое создание? - возмутилась она, едва переступив порог. - Кто ты такая? Что тебе надо? Как ты посмела войти сюда без разрешения?! А ну-ка немедленно убирайся, иначе я одену тебе эту миску на голову или спущу на тебя дворового пса!
Но дети заступились за Розу и показали матери те фрукты, которыми она их угостила. В этот момент вернулся и привратник с пустой корзинкой и деньгами.
- Ну, ну, дорогая, - сказал он жене, - не будь такой вспыльчивой. Это добрая девушка. Я даже подумал о том, что она вполне смогла бы помогать тебе. Ведь нам снова нужна служанка. Но если ты будешь такой грубой, то ни один человек не захочет у тебя работать. К тому же это я позволил девушке войти в комнату.
- Тогда другое дело, - вздохнув, ответила привратница. - Ладно, она может остаться. А ты, девочка, не сердись на меня за то, что я накричала на тебя. Мне платят деньги за то, чтобы я не пускала в замок посторонних людей.
- Вы совершенно правы, - заверила её Роза. - Ведь вы же не знали, что мне позволили сюда войти. С моей стороны тоже было неправильно остаться одной в чужой комнате. В данном случае вы даже достойны похвалы, а мне следует попросить у вас прощения.
Такие слова пришлись по душе привратнице: когда её хвалили, она тут же успокаивалась.
- Ты угостила моих детей фруктами, - сказала она, смягчившись, - а теперь должна вместе с нами пообедать. Пойдём, садись за стол и поешь вместе с нами.
Роза послушно повиновалась. Но за столом дети постоянно приставали к девушке, так что она не могла даже поднести ложку ко рту. Однако она разговаривала с ними с присущей ей приветливостью, вежливо и дружелюбно отвечая на многочисленные вопросы малышей, так что их мать просто растрогалась.
Когда же Роза взяла свою корзинку и собралась уходить, дети закричали:
- Останься, останься!
- Да, мне бы тоже хотелось, чтобы ты осталась! - поддержала их мать. - Не хотела бы ты у меня работать?
- О, с большим удовольствием, - ответила Роза, - я постараюсь служить вам верно и прилежно.
- Я буду рада этому, - сказала привратница. - Но сначала сходи домой и поговори со своими родными. Если они будут согласны, то в субботу можешь выходить на работу.
Привратница назвала сумму, какую будет платить ей, и сунула в корзинку ломоть белого хлеба и кусок копчёного мяса.
- Передавай своим близким привет. И счастливого пути! - сказала она на прощание.
Роза поблагодарила за угощение и радостно поспешила в лес. Агнесса сидела под лесным орешником неподалёку от трёх крестов и вязала. Увидев госпожу, она тут же вскочила и побежала ей навстречу со словами:
- Ну, слава Богу, наконец-то вы снова здесь. Наверное, вы устали и проголодались. Пойдёмте сядем под тем кустом лесного орешника. Там в тени стоит моя корзинка. Вы сможете подкрепиться молоком и хлебом с маслом, а заодно расскажете мне, как всё было.
Агнесса открыла корзинку и достала бутылку молока, хлеб и масло.
- Ах, милая Агнесса, ты не ела и ждала, пока я приду! - воскликнула растроганная Роза, - За это время ты ни к чему не притронулась. Но меня уже накормили, поэтому быстро садись кушать. Мы должны поторопиться, чтобы в пути нас не застала ночь или какая-нибудь опасность. Рассказать всё я смогу и по дороге, а заодно можно будет подкрепиться бутербродом.
- Тогда я тоже могу поесть по дороге, - ответила Агнесса.
И обе девушки тут же отправились в путь.
Солнце уже село, но на полпути их встретили Буркхард с женой, которые начали беспокоиться о них и вышли навстречу. Они были очень рады тому, что всё так хорошо сложилось, и только сожалели, что любимая госпожа должна будет их покинуть. Разговаривая, они быстро прошли остаток пути. К тому времени, когда они вышли на маленькую поляну, в небе уже взошла луна, мирно освещая дом углежога.
Роза вернулась в свою комнатку очень уставшей, но в то же время удовлетворённой. Прежде чем лечь спать, она встала на колени и поблагодарила Бога за то, что Он благословил начало её плана, а также умоляла Его о том, чтобы Он довёл задуманное ею дело до счастливого конца.
Роза - служанка
Суббота - день, когда Розе предстояло отправиться на работу, - была для всех в доме углежога очень печальным днём. Розе было очень тяжело расставаться с этим гостеприимным домом и его добрыми хозяевами, которые относились к ней с такой любовью, и покидать эту прекрасную долину, где она чувствовала себя так спокойно и безопасно. Ей предстояло отправиться во вражескую крепость, о которой она не могла думать без страха. К тому же она хорошо понимала, что на новом поприще её ждут немалые трудности и испытания. Но с полным доверием Богу и любовью к своему отцу она мужественно вступила на полный невзгод путь. Буркхард и Гертруда проводили её до конца леса, со слезами попрощались с ней и пожелали всяческих благословений. Агнесса же пошла с Розой до ворот Фихтенбурга, неся ей узелок.
Привратница встретила девушек очень дружелюбно.
- Это очень хорошо, что ты сдержала слово, - обратилась она к Розе. - Садитесь обе, я хочу вас угостить.
Тем временем Роза открыла корзинку, которую принесла с собой, и достала из неё отрез прекрасного льна. Родные передали его привратнице в знак внимания и благодарности. Увидев подарок, женщина ещё больше расположилась к новой служанке.
- Твои родные умеют жить, - заметила она.
Детям Роза принесла груши и сливы, а также много лесных орехов и сушёного тёрна, чему те были неописуемо рады. В результате все остались довольны.
После сытного обеда Агнесса, горько плача, попрощалась с Розой.
- Ну-ну, - успокаивала привратница, - не плачьте так. Ты сможешь к нам регулярно приходить, я всегда буду рада тебе. А если ты ещё принесёшь и грибы, я буду рада вдвойне, к тому же твоя дорога окупится.
Агнесса пообещала, что будет часто приходить, и, рыдая, вышла за ворота. С этой минуты, разделённая со всеми друзьями, одна в стенах вражеского замка, Роза почувствовала себя страшно одинокой.
После ухода Агнессы привратница села в большое кресло у печки и, приняв высокомерный вид, сказала:
- Итак, Роза, встань здесь, на это место, указала она перед собой. - Я должна сказать тебе пару слов о моих прежних служанках, а ты слушай внимательно.
И очень быстро, усиленно жестикулируя, она начала рассказывать.
- Первая - Бригитта, - назвала она, загибая палец. - Но нет, я не буду называть тебе их имена, чтобы не создавать им плохую славу, а только указать на их ошибки. Ну так вот, Бригитта, на которую я больше всего рассержена, была гордой и высокомерной, хотела всё знать и всё делала неправильно. Однажды она так сожгла яичный пирог, как будто училась этому мастерству у углежога. А потом она имела наглость заявить мне прямо в глаза, что пирог с золотистой корочкой выглядит прекрасно и на свете нет ничего вкуснее. Чаша моего возмущения была переполнена, и я тут же указала ей на дверь.
Другая была постоянно чем-то недовольна, ворчала и досадовала. На её лице всегда было такое выражение, будто она съела кислое яблоко. Ей никогда не нравилась пища. Больше чем десять раз она упрекала меня за большое количество работы и маленькую плату. В один прекрасный момент мне надоело всё это выслушивать, и я сказала: Хорошо, Урсула, ищи себе другую работу, где ты сможешь меньше работать и больше зарабатывать.
Третья была воплощением лени. Я думала, что никогда не доживу до того момента, когда она закончит порученную работу. Прежде чем она вымоет кастрюлю, та могла обрасти мхом. Она была слишком ленивой даже для того, чтобы нагнуться. Возвращаясь в комнату, она бросала веник на пол перед дверью и проходила мимо него десять раз. В конце концов я не выдерживала и ставила его на место. Каждое утро я должна была по десять раз будить её, умоляя:
Кейт, пора вставать! Пожалуй, разбудить её мог только ангел с трубой. Мне кажется, что если бы я её не будила, она спала бы до сих пор. Как я могла оставить служить такую ленивую девушку? Вот я и отправила её домой.
Четвёртая была любительницей вкусно поесть. От неё, как от кошки, нужно было прятать сливки, масло, мясо и копчёное сало. Как-то весной, в воскресенье после обеда, мой муж ехал через поле в соседнюю деревню. Я смотрела ему вслед, как вдруг заметана, что из моей печи идёт дым. Я побежала домой. Когда я зашла в кухню, как ты думаешь, что я увидела? У плиты сидела моя служанка, а перед ней стояло большое блюдо с яблочным пирогом. Ах, как же я возмутилась! Ей пришлось тут же убраться из моего дома. Кто же оставит такую ненасытную девчонку в своём доме ещё на одну ночь?
Пятая была ужасно неопрятной в одежде, хотя по воскресным дням и в праздники наряжалась, как павлин. Но в рабочие дни она всегда ходила грязная и в лохмотьях. Если бы из её платья сделать чучело и поставить на поле, то от него в испуге разлетелись бы не только простые птицы, но и хищные. Выгнать её посоветовал один рыцарь. Он сказал, что неприлично, когда при самом въезде в замок на глаза попадается такое пугало.
Шестая была слишком забывчивой и невнимательной и совсем не хотела экономить. Она ни о чём не задумывалась, и мне приходилось ежечасно напоминать ей о том, что делать дальше. Она разбила мне больше чашек и мисок, чем дней в году. Она выливала грязную воду вместе с медными ложками, а однажды я нашла ложку даже в свином хлеву: её грызла свинья. Как-то я услышала звон на кухне и пошла проверить, что случилось. Но она уже успела спрятать осколки. Я долгое время напрасно искала их, но ей всё же не удалось меня перехитрить. Осколки она спрятала в грязную воду, в которой мыла посуду. Доставая их, я в порыве гнева порезала себе пальцы. Её ложь ещё больше вывела меня из себя. И эту воду с осколками должны были пить мои свиньи! Но я ей сказала, что прежде, чем умрут мои свиньи, она покинет мой дом.
Седьмая была излишне любопытной и болтливой, как галка. Она всё время подслушивала под дверями. Всё, что происходило в доме, она выносила на улицу, притом с бранью и раздором. Если кто-то хотел что-то быстренько узнать, нужно было только откровенно поговорить с ней и сэкономить деньги, потому что ей не нужны были даже чаевые за сплетни. Она всегда всё преувеличивала и ни в чём не знала меры... Постой, послушай! Кто-то позвонил в дверь. Я должна прерваться. Мне очень жаль, потому что я и так очень коротко рассказала тебе о них. О каждой из них я могла бы говорить по три часа. Ничего, мы продолжим завтра утром. Это будет воскресенье, и у нас найдётся достаточно времени для разговора. Запомни все недостатки этих девушек, о которых я тебе рассказывала, и прими во внимание всё, что я расскажу тебе позже. И я надеюсь, что у нас с тобой не будет повода испортить отношения.
Роза должна была признать, что привратница любит преувеличивать и потому не имеет основания упрекать других в чрезмерной болтливости. Также Роза считала, что прежде, чем выносить приговор служанкам, надо бы выслушать их объяснения. Если каждая из служанок делала хоть десятую часть тех ошибок, которые перечислила привратница, - сказала сама себе Роза, - то я и подавно заслуживаю выговор. Та домохозяйка, которая привыкла содержать свой дом в чистоте и порядке, никогда не сможет быть довольна мною. Но я попытаюсь избежать всех этих ошибок.
И действительно, очень скоро Роза стала хорошей служанкой, поступая во всём так, как учил Иисус Христос и Его апостолы. Она служила своим земным хозяевам не только для того, чтобы получить похвалу за свои добрые дела, но от чистого сердца и со страхом перед Господом. За какую бы работу она ни принималась, она делала её с радостью, как для Бога, а не для людей.
Девушка во всём была очень прилежной. Любо-дорого было смотреть, как быстро и умело она выполняла любое порученное дело и как работа спорилась у неё в руках. Она всё начинала вовремя, и никому не приходилось напоминать ей, что следует делать. Она сама видела, что нужно сделать по дому, и часто работа бывала выполнена прежде, чем ей приказывали её сделать.
Роза ставила посуду на место даже тогда, когда её не просили об этом. Комнаты она содержала в полном порядке и не успокаивалась до тех пор, пока вся посуда в кухне не блестела. От внимательного взгляда Розы не укрывалась ни одна соринка на полу. Входя в дом, каждый сразу же замечал удивительную чистоту и порядок. Она заботилась о собственности хозяев больше, чем о собственной. С глиняными мисками и чашками она обходилась так, будто они сделаны из тончайшего фарфора. Украдкой таскать еду и сладости казалось для неё чем-то ужасным. Да, она боялась совершить малейший грех и даже старалась не расходовать лишних ниток при шитье.
К тому же Роза была очень молчаливой; то, что происходило в доме, разговоры, которые она слышала, никогда не становились известны другим. Она всегда была всем довольна, а поэтому радостная и спокойная. Сама скромность, говорили о ней другие. Если она что-то делала не так, то признавала свою ошибку и просила прощения. Когда её отчитывали за то, что произошло не по её вине, она в этот момент молчала, но выражение ангельского смирения на её лице трогало и успокаивало рассерженную домохозяйку больше, чем если бы Роза старалась что-то сказать в своё оправдание.
Привратница становилась всё спокойнее и сдержаннее. К большому удивлению её мужа, дошло до того, что она ни разу за день не бранилась.
А между тем Роза изо дня в день выполняла тяжёлую работу. Благодаря материнскому воспитанию, она в свои годы была мастерицей делать тонкую работу, но, как благородной госпоже, ей никогда прежде не доводилось выполнять множество той грязной и тяжёлой работы, которую ей поручали теперь. Не привыкшая к такому труду, она поначалу очень уставала. Нужно была встать до рассвета, принести воду и дрова, разжечь огонь на кухне, помыть посуду, затем помыть полы в комнатах и в кухне и выполнить ещё множество другой работы. Значительную часть работы ей приходилось делать впервые в жизни, поэтому она не могла сразу же сделать её наилучшим образом. Часто Розе приходилось выслушивать от своей разгневанной хозяйки обвинения в том, что она глупая и неумелая, а иногда слышать в свой адрес и ругательства.
Пища, которой её кормили, была неплохой, но всё же некоторые блюда были для неё новыми и непривычными, так что съесть их стоило ей иногда больших усилий. Её постель была очень чистой, но в то же время очень твёрдой.
Когда, уставшая от беспрестанной работы с раннего утра и до позднего вечера, а также от выговоров и упрёков хозяйки, Роза ложилась в свою опрятную кровать, её единственным утешением были полчаса перед сном. Тогда она могла побыть наедине и поведать обо всех своих страданиях Богу. Часто она открывала окно и со слезами на глазах смотрела на далёкие звёзды,, молясь: О мой Бог, я готова переносить все эти трудности, если в итоге Ты найдёшь путь облегчить страдания моего отца.
Первое свидание с отцом
Работа по дому занимала почти всё время, но если бы у Розы и было больше свободного времени, возможности попасть к отцу в тюрьму не предвиделось. Девушке было очень больно при мысли, что она находится рядом с ним и до сих пор его не видела. Однако вскоре у неё появился первый лучик надежды. Со временем она поняла, что привратник выполняет и работу тюремного надзирателя, заботясь о пище заключённых. Иногда она осмеливалась расспросить его об узниках, и тогда узнавала немного и о своём отце - он был ещё жив и здоров. Как-то Роза попросила тюремщика, чтобы тот показал ей заключённых, но он покачал головой и сказал:
- Нельзя же быть такой любопытной!
Часто девушка не могла сдержать слёз, видя жидкую похлёбку, кусочек чёрного хлеба и кувшин воды, приготовленные для её отца.
Ах, мои страдания не идут ни в какое сравнение с теми страданиями, которые переносит отец, - думала она. - С этой минуты я не буду обращать внимание ни на какие трудности.
Как-то вечером, когда суп для заключённых был готов и миски уже стояли на подносе, привратник сказал:
- Роза, пойдём со мной. Завтра я должен сопровождать своего хозяина и буду отсутствовать весь день. Я хочу показать тебе заключённых, чтобы ты могла носить им пищу, так как у моей жены нет на это ни времени, ни особого желания.
Для Розы это было полной неожиданностью. Прямо сейчас она сможет увидеть отца! Роза очень обрадовалась, но в то же время испугалась. Она была глубоко потрясена предложением привратника и с замирающим от страха сердцем последовала за ним. Между тем она собралась с мыслями и твёрдо решила, что отец не должен узнать её в присутствии привратника. Если, - думала она, - разоблачится тайна и узнают, что я его дочь, мне уже никогда не доверят ключ от тюрьмы.
Привратник остановился у небольшого проёма, вырубленного в широкой стене, который закрывался железными ставнями, и пропустил девушку вперёд. Роза со страхом заглянула туда. В узкой и мрачной камере находился мужчина с взлохмаченными волосами и длинной бородой. Взгляд его был страшен.
- Он был доблестным воином, - пояснил привратник, - но любовь к игре и пьянству сделала из благородного человека и отважного воина жестокого разбойника. Я бы не хотел разделить ту участь, которая его ждёт.
Он подал ему кувшин с водой и закрыл окно.
Заглянув в следующее окно, которое открыл привратник, Роза увидела мертвецки бледное лицо женщины. Несчастная была закована в тяжёлые цепи. Волосы её были растрёпаны, платье в лохмотьях, щёки ввалились, а во взоре сквозила неописуемая тоска.
- Эта, - сказал привратник, ставя в проём суп и сразу закрывая окошко, - была когда-то прекрасной, как ангел, девушкой. Ах, если бы она осталась столь же невинной, как ангел! Но она совершила тяжкое преступление: её подозревают в детоубийстве. Если обвинение подтвердится, она будет казнена. От отчаяния она становится иногда очень буйной. Советую тебе никогда не открывать двери камер. Эти люди могут напасть на тебя и убежать. Только к одному заключённому мы можем войти, - продолжал привратник, открывая железную дверь камеры. - Это очень хороший человек, спокойный и набожный, обладающий огромным самообладанием. Это рыцарь Эдельберт из Танненбурга.
Бедная Роза задрожала от волнения. Она не смогла бы узнать своего отца: он был очень бледный и худой, с длинной бородой, в тёмной, поношенной одежде. Прикованный к стене длинными цепями, так чтобы можно было ходить по камере, он сидел теперь на каменной скамье у стола, также выдолбленного из огромного обломка скалы. Левой рукой он опирался на стол, а жестом правой пригласил тюремного начальника войти. Рядом со столом стояла кровать из трухлявого дерева. Немного соломы и грубое шерстяное одеяло - вот все его постельные принадлежности. Камера имела устрашающий вид, хотя была достаточно просторной, так как предназначалась для заключённых благородного происхождения. Её высокие стены были выложены из камня, который за много лет принял грязно-чёрный оттенок. В широкой стене под потолком находилось только одно небольшое окошко с густой решёткой на нём. Большая часть ячеек решётки с внешней стороны окна были завалены обломками горной породы, которые густо поросли крапивой, поэтому в камере царил тусклый зеленоватый полумрак, делающий подземелье ещё более неприглядным.
- Рыцарь Эдельберт, - обратился привратник к узнику, - завтра я должен буду поехать с хозяином за продуктами, поэтому пищу вам принесёт моя служанка.
Заключённый взглянул на девушку, но не узнал в служанке Розу, хотя сразу же вспомнил о своей дочери.
- Боже мой, - вздохнул он, и на глаза его навернулись слёзы, - и моя Роза такого же роста и такого же возраста! Ах, дорогой начальник, не могли бы вы что-то сказать мне о дочери? Вы ничего не слышали о ней? Где она и как обстоят её дела? Я уже много раз просил вас об этом.
- Милосердный Господь на небесах знает, где она находится, - ответил привратник, успокаивая узника.
- О Боже, - продолжал Эдельберт, - она должна быть у одного из тех рыцарей, кого я могу назвать своими друзьями. Наверное, кто-либо из них сжалился над ней и забрал в свой замок.
Говоря это, Эдельберт подразумевал своего верного Буркхарда. Он надеялся, что Роза у него, но не хотел допустить, чтобы Кунерих узнал о местонахождении его верного Буркхарда и причинил ему зло. Поэтому он лишь добавил:
- Да, да. я надеюсь лишь на то, что она у хороших людей, которые позаботятся о ней, и что она останется такой же чистой и доброй. Милостивый Боже, - вздыхая, продолжал он, как я хотел бы узнать о том, что с моей Розой, прежде чем умру в этой камере. Тогда я спокойно закрыл бы глаза, даже не увидев её, хотя так хочу перед смертью увидеть её хоть разочек. Вы даже представить себе не можете, дорогой начальник, какая чудесная у меня дочка. Она с такой любовью относилась ко мне. А как она заботилась обо мне и окружала меня своим вниманием и лаской! Она доставляла мне лишь радость. Всё, за что она ни бралась, спорилось в её руках. А ты, милая девушка, - спросил он, обращаясь к Розе, - ты также с любовью и почтением относишься к своим родителям? Живы ли они ещё?
Роза, которая до этого момента испытывала лишь испуг при виде мрачной тюрьмы и бледного, осунувшегося лица своего отца, теперь начала плакать. Её сердце рвалось на части. Как хотелось ей упасть на грудь отцу и нежно обнять его! Каких усилий стоило бедной девушке сдержать себя!
Эдельберт удивился тому, как тронута его словами девушка, и сказал:
- Вероятно, ты так безутешно плачешь потому, что совсем недавно у тебя умер отец или мать?
Из-за слёз Роза едва вымолвила, что мама умерла давно, а отец ещё жив, но очень плох.
- Бог позаботится о нём, - попытался успокоить её Эдельберт - Я вижу, у тебя очень мягкое сердце, милое дитя. Да сохранит тебя Господь от жестокого разочарования.
- Да, это так, - согласился привратник и, обращаясь к Розе, добавил: - Ты слишком мягкосердечна. Не плачь так, а то я не смогу доверить тебе эту работу. Впрочем, - продолжал он, обратившись к Эдельберту, - она очень хорошая девушка: такая богобоязненная, такая прилежная и внимательная, что в радиусе десяти миль вы не найдёте лучшей. А как она любит моих детей! Мы с женой не можем нахвалиться тем, что ей удаётся делать для наших малышей. Если моя Берта вырастет такой же, я буду непрестанно благодарить за это Бога!
Эдельберт ласково посмотрел на Розу.
- Да благословит тебя Господь, дорогая дочка, - пожелал он ей и протянул на прощание руку. - Всегда оставайся такой же доброй, прилежно молись и уповай на Господа. И таким образом ты действительно поможешь своему отцу. Я верю, что он ещё будет радоваться вместе с тобой.
- Да сотворит это Господь! - дрожащим голосом сказала Роза, поцеловала его протянутую руку и горько заплакала.
К счастью, Роза больше не могла задерживаться в камере, потому что тюремщику нужно было уходить. Она не помнила, как вышла из камеры и медленно направилась по длинному коридору к выходу из тюрьмы, держась за стены, чтобы не упасть в обморок от внезапно охватившей её слабости.
Роза открывается отцу
Весь вечер Роза провела в печальной задумчивости. Перед её мысленным взором постоянно стояло бледное лицо любимого отца, которого она увидела закованным в цепи в ужасной, мрачной темнице. Его страдания пронизывали ей душу. Она успокаивала себя лишь надеждой на то, что сможет облегчить его страдания, когда откроется ему.
Закончив дневную работу, она тут же направилась в свою спальню, упала на колени и, горько плача, обратилась в молитве к Богу, Который до сих пор благословлял все её шаги. Она просила Его о том, чтобы Он и в дальнейшем помогал ей и через неё утешил её бедного, больного отца. Потом она легла в кровать, но почти до полуночи не могла сомкнуть глаз.
Но едва Розе удалось уснуть, как привратница разбудила её и велела приготовить суп, так как в два часа ночи её муж должен был уезжать. Бедной служанке пришлось подняться, развести огонь и сварить кушанье. Привратник поблагодарил Розу за усердие и пообещал привезти ей какой-либо подарок, если она хорошо справится со своей работой. Затем он вскочил на лошадь и направился к воротам замка. Как только он выехал из замка, подъёмный мост был снова поднят, и ключ от ворот отнесли Кунериху, который на ночь никому его не доверял.
Привратница снова заснула, и Роза осталась одна в маленькой комнатке у ворот. Тихо сняла она со связки ключ от камеры своего отца, который хорошо запомнила, взяла старый фонарь тюремщика, висевший неподалёку от связки с ключами, и пошла в свою комнату. Некоторое время она провела у себя, ожидая, когда в замке всё успокоится. Затем, накрыв фонарь передником, она бесшумно выскользнула из комнаты, спустилась к башне, в подземелье которой содержали узников, и на цыпочках пошла по длинному мрачному коридору к камере своего отца. Открыв дверь так тихо, как только было возможно, девушка осветила камеру фонарём, который так закоптился, что едва освещал окружающую обстановку.
Эдельберт сидел на камне за столом, опустив голову на сложенные руки. Он очень удивился, увидев у входа служанку привратника с фонарём в руках.
- Это ты, дорогое дитя? Что-то случилось? Что тебе нужно здесь в такой поздний час? Не так давно ночной сторож прокричал о том, что два часа ночи.
- Извините, пожалуйста, что я вам мешаю, прошептала Роза. - Я вижу, вы тоже не спите - Я хотела бы поговорить с вами наедине, поэтому и пришла в столь поздний час.
- О, моё дитя, это очень опасно, - сказал Эдельберт. - Это может навлечь на тебя большие неприятности. Порядочная девушка не должна переступать порог своей комнаты в ночное время. Более того, она должна закрывать свою комнату на замок крепче, чем закрывают железную дверь в темнице.
- Не беспокойтесь, - заверила его Роза. - Все сторожа и петухи в замке спят глубоким сном. Я пришла сюда намеренно и долго молилась об этой возможности. Бог сопровождает меня в этом пути, Он всегда со мною. Я хотела бы кое о чём поговорить с вами. Ваши переживания о дочери так коснулись моего сердца, что я не могла уснуть и пришла, чтобы сообщить вам новости о ней.
- О моей Розе? - сразу же переспросил Эдельберт. - О Боже! Если это так, то ты станешь для меня ангелом, спустившимся с небес и посетившим мою камеру. Ну, скажи же, скажи скорее: ты её знаешь? Ты видела её? Ты сама с ней разговаривала? Она здорова? С ней всё в порядке? О, говори скорее! Можешь ли ты мне что-то сообщить о ней?
- Да, я могу рассказать вам о ней, - ответила Роза дрожащим голосом. - Вот, посмотрите на эту золотую цепочку и медальон, знакомы ли они вам?
- Боже небесный! - воскликнул Эдельберт, протягивая дрожащие руки к медальону. - Это же памятная золотая медаль, которую я отдал Розе в момент нашего расставания. Тогда я настоятельно просил её никому не давать этот дорогой подарок. Наверное, ты очень близко знаешь её, дорогое дитя. По-видимому, она очень доверяет тебе, если отдала этот медальон в твои руки. Она это сделала лишь для того, чтобы я поверил тому, что ты мне расскажешь о ней. Наверняка это очень важная новость.
- Нет, она не отдала медальон в чужие руки, дорогой отец, - ответила девушка, - посмотри: это я. Роза, твоя дочь!
- Ты?! - воскликнул Эдельберт удивлённо, - О, не обманывай меня! Моя дочь была цветущей, как роза, о чём говорит и её имя, а ты... ты не такая.
На этот раз, прежде чем идти к отцу. Роза тщательно смыла с лица так изменившую её коричневую краску, но в камере было слишком мало света, чтобы Эдельберт мог заметить разницу. Тогда она вынула из фонаря закоптившееся стекло и поднесла свет к своему прелестному лицу, цвет которого был такой нежно-розовый, что напоминал лёгкие облака при восходе солнца. Её коричневые кудри ниспадали на плечи, красиво обрамляя лицо. Она улыбалась отцу ангельской улыбкой, хотя из глаз её текли слёзы.
- Роза, неужели это ты? - воскликнул наконец Эдельберт вне себя о радости, и медальон с цепочкой выпали из его рук. - Ты здесь, моё дорогое дитя! О, иди в мои объятья. Ах, ты снова со мной! Теперь мне не страшны эти толстые стены и цепи, связывающие моё тело.
Он крепко обнял свою дочь и плакал, орошая её лицо своими слезами. Роза тоже плакала на груди отца. В эти минуты лишь два слова срывались с её уст:
- Отец, дорогой отец, - повторяла она.
- Но скажи мне, дорогая доченька, - наконец сквозь слёзы спросил отец, - как ты попала сюда? Какая тяжкая судьба заставила мою Розу унизиться до того, чтобы стать презренной служанкой - служанкой у самого последнего слуги в замке?
И тогда Роза рассказала Эдельберту о том, как дружелюбно и сердечно приняли её в доме Буркхарда в лесу, как она всё время думала о судьбе своего отца, как ей пришла в голову мысль переодеться в дочку углежога и устроиться на работу к привратнику в надежде снова встретиться со своим любимым отцом, за которым она так скучала.
- А теперь Бог услышал мою молитву и исполнил желание моего сердца. Он создал такую ситуацию, когда я могу видеть тебя чаще, мой самый прекрасный отец на свете, разговаривать с тобой, время от времени приносить тебе лучшую пищу и немного ухаживать за тобой, закончила она свой рассказ. - О, я самая счастливая дочь на свете! Отныне вся моя жизнь должна стать молитвой благодарности.
Глубоко тронутый этими словами, отец поднял свой взор ввысь.
- Ах, ты не самая счастливая, а самая лучшая дочь, - сказал он. - Как часто я с болью думал о том, что мне пришлось сменить свою золотую цепь на эти железные цепи. Но теперь я благодарю Тебя, Боже, за такую участь! Если бы Ты не допустил эти обстоятельства, я никогда бы не узнал так хорошо, какое преданное сердце у моей дочери. Каким счастливым считал я себя, когда император награждал меня этой золотой цепью. Но сейчас, в этих железных цепях, скованный кандалами, я гораздо счастливее, чем тогда. Я уже не чувствую тяжести своих уз. За этот миг, когда я могу держать тебя в своих объятьях, я не задумываясь отдал бы все сокровища земли. Да, - промолвил он, бросив взгляд на лежащую до сих пор на полу золотую цепь, - что такое золото? Ничто в сравнении с добродетелью, ничто в сравнении с наивысшим счастьем, которым награждает нас Бог.
Но постой, я несправедливо поступил с медальоном, - сказал он наконец и поднял его с пола. - Он имеет большую ценность не потому, что сделан из чистого золота, а потому, что мы смогли его использовать как золотую и самую ценную правду. Да, дорогая Роза, теперь эта радостная истина исполняется и в нашей жизни. Божий взор надзирает за нами. Он сохранил тебя и привёл невредимой в мои объятья. Тот, Кто видит всё через каменные стены, увидел меня и удостоил Своим вниманием и состраданием в моих испытаниях. В этой ужасной камере Он уготовил нам мгновения небесной радости. Он и сейчас пребывает с нами.
Кунерих хотел навредить нам, но стал лишь орудием в руках Всевышнего. Наше спасение на кресте. Через страдания ведёт нас Господь к самой большой радости. Это я осознал и чувствую сейчас. Кунерих думал, что заставит меня страдать, слушая доносящиеся в подземелье звуки весёлой музыки, танцев и пьянок. Но он даже не догадывается о том, что я ни за что не променял бы свою участь на судьбу его сотрапезников, наслаждающихся пением и криками веселья, которые я часто вынужден был слушать до полуночи. Питаясь лишь хлебом и водой, находясь в этой тёмной камере, я счастливее его, живущего в великолепных комнатах замка и наслаждающегося прекрасным вином в золотых чашах и изысканными яствами на серебряных блюдах. Железные цепи не могут заковать живой и свободный дух и удержать его, помешав возноситься к Богу и каждое мгновение искать и находить своё счастье в Нём.
О дорогая Роза, как чудесно, что ты так рано познала значение креста и страданий, что вместо того, чтобы играть, танцевать и смеяться, как другие девушки, ты пришла к своему несчастному отцу в тюрьму. Страданиями ты спасаешься от опасностей порока и больше узнаёшь о красоте добродетели. Милая моя Роза, оставайся такой же и в дальнейшем. Держись за Бога и исполняй все Его заповеди, С верой в Распятого побеждай порок, презирай обманчивых друзей этого мира и терпеливо переноси все страдания. И тогда даже возможность завоевать первый трон в Европе не сделает тебя счастливее.
Тронутая этими словами, Роза пообещала отцу верно следовать его наставлениям. Она подала ему на прощание руку, затем погасила свой фонарь и поспешила выйти из темницы, так как ночной сторож возвестил о том, что наступило утро.
Любовь - это солнце
Вновь приняв образ дочери углежога, Роза сидела за столом с привратницей и её детьми и ела утренний суп. Вдруг в комнату вошёл Кунерих. С тех пор, как она поступила на работу в замок, хозяин ни разу не заходил в привратницкую, и теперь Роза подумала, что он пришёл разобраться с ней.
Но Кунерих приказным тоном сказал привратнице:
- С сегодняшнего дня вы не будете смотреть за воротами. Я поставлю здесь четверых моих солдат. Вас же обеих я временно перевожу помогать на кухню замка, так как у меня сегодня и завтра будет много гостей.
У Розы отлегло от сердца. Кунерих едва ли заметил, как она была напугана, а если и заметил, то подумал, что в основе её страха кроется чрезмерное почтение и уважение к нему. Он с пренебрежением посмотрел на неё в первый раз с тех пор, как девушка появилась в Фихтенбурге, но затем взор его смягчился: он очень любил, чтобы люди боялись его и дрожали перед ним.
Роза пошла вслед за привратницей на указанную им работу. Перед обедом приехал весьма почётный рыцарь по имени Теобальд в сопровождении большой свиты. На следующий день прибыл Зигберт, ещё один храбрый рыцарь, которого также сопровождало большое количество вооружённых всадников, его вассалов. Оба эти рыцаря были друзьями и союзниками Кунериха. Почти каждый час в Фихтенбург прибывали новые и новые люди - кто пешком, а кто на лошадях. В празднестве участвовали не только те, кто жил в самом замке, но и жители окрестностей. Вечером они развели во дворе большой костёр, готовили на нём пищу, пили и сильно шумели.
Роза очень хорошо понимала, что всё это значит: ей и раньше приходилось видеть такие приготовления к войне. И она оказалась права в своих догадках. Когда вечером она кормила детей привратника, в комнату вбежала её хозяйка. Обхватив руками голову, она закричала:
- Дети, давайте молиться. Началась война. Ваш отец оповестил людей и только что вернулся. Он тоже должен будет идти на войну. Завтра очень рано они выступают.
На следующее утро, ещё до рассвета, трубы протрубили сбор в дорогу. Привратник, как один из храбрых воинов, также находился среди рыцарей. Уже облачённый в доспехи, в железных латах и шлеме, с мечом на боку и копьём в руке, он пришёл попрощаться с родными.
Жена и дети плакали. Роза тоже горько расплакалась, словно и она была его дочерью. Привратник призвал их молиться о нём каждый день.
- Роза, молись и ты обо мне, чтобы я смог ещё раз увидеть свою жену и детей, - сказал он на прощание служанке и вышел.
Незнакомые рыцари, одетые в великолепные доспехи, вооружённые слуги с блестящими мечами, пехота, оснащённая длинными пиками, - все выстроились и пошли к воротам, а затем через подвесной мост. Кунерих замыкал шествие. Когда все выехали, он передал ключи от ворот старому управляющему замком и предостерёг:
- Ну, верный мой слуга, день и ночь держи ключ у себя. Лично ты должен впускать в замок приходящих и выпускать из него, но пусть тебя при этом сопровождает как минимум два воина, которых я оставил в замке. За безопасность замка ты ответишь мне своей старой, седой головой.
Затем Кунерих пришпорил коня и проехал по опущенному мосту. Вслед за этим мост подняли, ворота затворили и заперли.
После отъезда такого большого количества людей у Розы и привратницы весь день было много работы: они мыли посуду и убирали на кухне в замке.
Вечером привратница сказала:
- Роза, завтра рано утром я хочу поехать с детьми в соседнюю деревню навестить свою мать. Я очень устала от этих приготовлений к войне и переживаю о муже, поэтому надеюсь, что поездка меня немного утешит. Мы вернёмся не очень поздно, потому что дорога для детей утомительна. Ты тоже сможешь отдохнуть, так как тебе уже не надо следить за воротами. Но, пожалуйста, не забудь покормить заключённых и позаботься о том, чтобы к нашему возвращению был приготовлен хороший ужин.
На рассвете следующего дня привратница вместе с детьми отправилась в путь.
Кто мог быть счастливее в тот момент, чем Роза? Она даже и не думала отдыхать. В эти суетливые дни она могла видеться с отцом только какие-то мгновения, теперь же сбылась её мечта: она могла посвятить общению с ним целый день. Роза заранее всё продумала, и теперь оставалось только осуществить то, что могло бы облегчить его страдания в тюрьме.
Прежде всего девушка позаботилась о его одежде. В те краткие свободные часы, которые оставались у неё после тяжёлой каждодневной работы, она сшила отцу несколько рубашек из льна, подаренного ей привратницей. Также она связала несколько пар носков из пряжи, которую сама выпряла, часто засиживаясь за этой работой до полуночи.
Проводив хозяйку, Роза тут же поспешила к отцу. Она принесла в камеру рубашки, носки, большой таз для мытья, тёплую воду, мыло и полотенце. Также она дала ему ключ от цепей, чтобы он мог их снять. Для Эдельберта, который был чистоплотен и очень страдал в жёстких темничных условиях, её забота была большим благодеянием, которого он так долго ждал.
- Я чувствую себя так, будто заново родился, - сказал он Розе, когда она пришла к нему через час, чтобы забрать таз с водой.
- А сейчас, дорогой отец, ты должен насладиться свежим воздухом, - объявила Роза.
В тёмном тюремном коридоре была одна дверь, которая выводила в прекрасный небольшой садик, который Роза привела в порядок. Туда и повела она своего отца.
Утро выдалось несравненно прекрасным. Солнышко изливало на землю отрадное тепло, а тихий ветерок приятно освежал. Эдельберту казалось, что из темницы он попал прямо к Богу, в Божий солнечный свет и свежий воздух.
- О Боже, - говорил он, - если после смерти будет так же легко и хорошо, то лучше было бы умереть!
Сюда же, под ореховое дерево, росшее у стены в углу сада, где находился стол и лавочка, Роза принесла завтрак - густой мясной суп. Она сказала отцу, что весь день он может провести в саду на свежем воздухе.
- Я проведу с тобой целый день, мой любимый папочка, - сказала она отцу, - потому что у меня нет никакой срочной работы. И в будущем я хотела бы видеть тебя чаще.
После завтрака Роза ушла, а Эдельберт пошёл наслаждаться прекрасным утром и сияющим солнышком. Тёплые лучи солнца благотворно действовали на его тело и словно бы оживляли его. Он со слезами на глазах благодарил Бога за солнышко и ещё больше - за любовь своей дочери. Любовь - это солнце духовного мира, говорил он сам себе, - которое всё обогревает и оживляет. Без любви мир был бы мрачной и жалкой тюрьмой.
Роза приготовила отцу такой же прекрасный обед и в течение дня навещала его раз десять, хотя оставалась с ним недолго. Вечером она пришла, чтобы снова отвести его в тюрьму. Но как тяжело ей было на сердце в этот момент!
Войдя в свою камеру, Эдельберт крайне удивился. Он подумал даже, что Роза заблудилась и привела его в одну из комнат замка. Стены и своды, прежде тёмно-коричневые, как дубовая кора, были побелены и в этот жаркий день уже почти высохли. Грязный каменный пол был выскоблен и посыпан белым песком, что придавало камере опрятный вид. Шлак, закрывавший окно, был убран, а заросли крапивы выполоты. Прекрасная голубизна неба и предзакатные солнечные лучи радостно врывались в камеру через хорошо вымытое окно и освещали её нежным светом. На кровати лежало свежее ароматное сено, покрытое белой простынёй; появилась и прежде отсутствующая подушка в белой свежей наволочке. Новый плотный коврик из чистой шерсти был приспособлен вместо одеяла. На столе, покрытом белой скатертью, стояла ваза с благоухающими полевыми цветами. Тяжёлый запах подземелья исчез, и темницу наполнил нежный запах цветов.
- О, сколько радости ты мне доставила! - воскликнул потрясённый отец. - Действительно, любовь детей может усыпать цветами жизненный путь родителей. И даже мрачную темницу может превратить в настоящий рай. Но, продолжал он, рассматривая покрашенные стены и своды темницы, - тебе самой не под силу было так быстро выполнить такую сложную работу. Кто же во вражеском замке оказался настолько добрым, чтобы помочь тебе?
И тогда Роза рассказала ему следующее:
- Здесь есть старый воин, который в молодости был каменщиком, да и сейчас ещё время от времени выполняет эту работу. На прошлой неделе он несколько дней болел. По моей просьбе привратница часто присылала ему те продукты, в которых больше всего нуждался его организм. Я тоже приносила ему покушать, когда у меня было время, и немного общалась с ним. Он догадался, что я твоя дочь. Он говорил о тебе с большим уважением и искренним сожалением и рассказал, что тоже был в том сражении, которое ты выиграл и после которого Кунерих попал в немилость. В том бою он был тяжело ранен и остался лежать на поле сражения. По его словам, он мог бы погибнуть, если бы ты не позаботился о нём. Вчера поздно вечером я нерешительно попросила его помочь мне привести ужасную камеру в относительный порядок. Я думала, что этим создам для него трудности, но он очень похвалил меня за добрые намерения и с удовольствием сделал значительную часть работы. Если даже об этом узнает Кунерих, - сказал он, - я особо не переживаю. Он ничего не может поделать с тем, что я уважаю этого благородного рыцаря.
Эдельберт подробнее расспросил Розу о старом воине, а потом заметил:
- Я не помню этого человека и то, как сделал ему добро, но его благодарность очень тронула меня. Вот видишь, Роза, это ещё раз убеждает, что сделанное добро, хоть мы о нём давно забыли, приносит добрые плоды даже через многие годы.
Затем Роза принесла ужин.
- Сегодня у нас есть возможность поужинать вместе, дорогой отец, - сказала она.
Еды было не много, но достаточно, к тому же очень вкусно приготовленной. Нежной и заботливой дочери доставляло удовольствие приготовить любимые блюда отца. Это были ячменный суп, пару жареных куропаток с салатом, а на десерт - варёные раки, завёрнутые в зелёные листья сельдерея. Также она принесла бутылку хорошего вина и свежий белый хлеб. Для Эдельберта, который давно не ел ничего, кроме хлеба и воды, это был прямо-таки царский ужин.
- А сейчас, - начал отец, глядя на стол и на кровать, - ради Бога, дорогая Роза, расскажи мне, откуда ты взяла всё это в своей бедности?
Роза объяснила, что кусок льна ей подарила привратница, а вчера вечером Агнесса принесла куропаток и раков. Всё остальное она сделала своими руками или приобрела на заработанные деньги и чаевые, которые ей давали гости, когда она открывала им ворота. То, что она отдала отцу свою подушку, Роза не упомянула. Заботливо одарённый отец был вне себя от радости.
- Мне приходилось бывать даже за столом императора, но никогда пища не казалась мне такой вкусной и подкрепляющей, как сегодня. Пусть Бог воздаст тебе за любовь, дорогая Роза!
Роза чувствовала себя даже более счастливой, чем отец. Ещё никогда в жизни не испытывала она такого блаженства, как в эти часы, когда могла ухаживать за отцом. Она была вполне согласна с тем, что отдавать приятнее, чем принимать.
О, какими счастливыми могли бы быть богатые люди, - думала она, - если бы понимали эту истину. Какими блаженными могли бы быть богатые дети, если бы делали много доброго для своих родителей. Уже на земле они могли бы обрести небеса.
Но выходной день закончился, и Роза должна была снова приняться за работу. Пожелав отцу доброй ночи, Роза поспешила наверх: она пошла готовить ужин для привратницы и её детей. А Эдельберт ещё долго не мог уснуть от переполнявшего его чувства радости, что у него такая дочь. И когда он наконец уснул, его сон был таким мирным и глубоким, как никогда раньше.
Теперь Роза каждый день доставляла отцу какую-то новую радость. Утром она приносила ему кусочек поджаренного хлеба со стаканом свежего молока или пару свежих варёных яиц на зелёном листе винограда, что для лишённых света заключённых очень полезно. Она отдавала ему свой наваристый мясной суп так часто, как только могла это делать, не привлекая внимания, а себе оставляла его жиденький суп. Она часто оставалась без ужина, относя его отцу, а по воскресеньям отдавала ему своё жаркое или кусочек пирога, который ей иногда доставался. Время от времени Роза приносила в темницу свежие цветы, которые отец очень любил, и фрукты, которыми её иногда угощали. Чтобы иметь возможность ежедневно покупать отцу кувшин хорошего вина, очень благотворно влияющего на его здоровье, она при посредничестве Буркхарда продала своё единственное и самое любимое украшение - золотые серёжки, которые были на ней в тот момент, когда забрали в плен её отца. Словом, девушка жила только для отца.
Однажды привратник на один день приехал домой, чтобы сделать некоторые заказы, и пошёл посетить заключённых. Открыв дверь камеры Эдельберта, он был очень удивлён. Покачав головой, он заметил:
- Рыцарь Кунерих не должен этого видеть. иначе я попаду в такую же камеру с железной решёткой, но она уже не будет выглядеть так мило. Хотя мне всё это очень нравится. Что может быть прекрасней, чем чистота? Пара рук при помощи извести и песка, приложив немного усилий и труда, превратила это подземелье в светлую, чистую комнату. Многие же из-за неаккуратности и нерадивости превращают свою комнату в мрачную темницу.
Выйдя в коридор, он сказал Розе:
- Послушай, девочка моя, я ничего не имею против твоего сострадания и заботы об этом рыцаре. Я предполагаю, что ты можешь оказать ему ещё много добра, и считаю это достойным уважения. Но прошу, чтобы твоё сострадание не дошло до того, что ты поможешь ему бежать. Впрочем, это ему никогда не удастся, так как на его пути встанут запоры ворот замка, а также подъёмный мост. Но даже попытка бегства может навлечь на меня несчастье. Тогда я лишусь работы и куска хлеба, а моя семья навсегда будет изгнана из этого замка. Да мой хозяин в гневе может даже убить меня. И так как я не хочу поплатиться головой, заключённые должны быть под надёжным присмотром. Прошу тебя: не делай меня несчастным и не подвергай мою жизнь опасности.
Роза должна была пообещать ему это и, прежде чем он снова уехал, ещё раз скрепить обещание рукопожатием.
Предостережения отца
Тем временем как Эдельберт находил огромное утешение в любви дочери, а Роза испытывала наивысшее наслаждение, облегчая жизнь своего отца и видя его довольную улыбку, в Фихтенбурге многое изменилось. Замок рыцаря Кунериха, который прежде был местом веселья, превратился в место страдания и переживаний, от которых нельзя было скрыться даже за массивными воротами, подъёмным мостом и роскошью великолепных комнат.
В те времена междоусобных войн вооружённые столкновения между княжествами империи стали в порядке вещей. Князья нападали на владения соседей, захватывали их имущество и крестьян. Из бахвальства Кунерих также напал на одного могущественного феодала и его союзников. Но сведения с поля военных действий были неутешительными. Кунерих был ранен, чуть не попал в плен, у него украли все личные вещи.
Теперь он находился у своего родственника в отдалённом замке и очень страдал от раны. Удача отвернулась от него. Вместо того чтобы отправлять в свой замок переполненные трофеями телеги, он сам нуждался в помощи. Его жена Хильдегарда ни разу не смогла посетить больного мужа. так как у неё не было воинов, которые могли бы охранять её и сопровождать в пути. Она не могла даже выехать за пределы замка, хорошо зная, что не любовь, а страх перед её мужем заставлял людей в округе быть любезными. Враги Кунериха действительно были начеку и уже готовились к открытому мятежу.
Уже несколько раз мятежники отбирали самые лучшие продукты, посланные в замок из окрестных селений. Жене и детям Кунериха приходилось теперь довольствоваться самой простой пищей и страдать от отсутствия многих привычных вещей. Дети заболели оспой, и их выздоровление было под сомнением. Из-за забот, переживаний и бессонных ночей заболела и сама мать.
Обо всём до малейших подробностей Роза узнавала от болтливой привратницы. Сама она крайне редко бывала в тех комнатах и коридорах замка, где жил Кунерих со своей семьёй, и шла туда только тогда, когда ей приказывали: не подчиняться приказу она не могла. Когда она поднималась по лестнице замка, с каждой новой ступенькой в её душе нарастало всё большее чувство отвращения, и она спешила скорее выполнить порученное и уйти. Когда она встречалась с членами семьи рыцаря, будто кинжал пронзал её сердце. В её сердце зарождалась неосознанная антипатия уже не к Кунериху, который столь несправедливо поступил с её отцом, лишив его имущества и свободы, а к жене и детям Кунериха.
Как-то Роза рассказала отцу о том, как обстоят дела наверху. Когда она говорила, на её лице Эдельберт заметил ироническую улыбку. - Теперь, - рассказывала девушка, - они на собственном опыте узнают, что такое страдание. Сейчас их гордыня посрамлена. Эта Хильдегарда, которая привыкла жить в роскоши и изобилии, одевать детей в самые дорогие одежды, постоянно посещать знатных подруг и принимать их у себя, сейчас живёт совсем одна, тихо и одиноко, будто в келье монастыря. Теперь она на личном опыте узнает, что такое слёзы и вздохи. А заносчивый рыцарь, доставивший столько страданий нам и многим другим людям, познает истинность слов: Какою мерою мерите, такою и вам будут мерить.
Выслушав Розу, благородный Эдельберт не одобрил антипатию дочери по отношению к Кунериху.
- Неужели это говоришь ты, моя дорогая Роза? - изумился он. - Я вижу на твоём нежном, кротком лице злорадную усмешку. Дорогое дитя, это нехорошее чувство. Не позволяй скрытой злобе отравить твоё сердце. Да, это правда, что Кунерих поступил несправедливо по отношению ко мне. Он ненавидел меня без причины и сделал мне много зла. Но разве тебе не знакомо учение и пример нашего Божественного Спасителя? Не должны ли мы любить тех, кто нас ненавидит? Не должны ли мы делать добро тем, кто сделал нам зло? Неужели ты хочешь, чтобы то зло, которое причинил нам Кунерих, постигло его жену? Она и без того настрадалась от его жестокого нрава. К тому же я думаю, что она не одобряет его действий против нас. И неужели ты хочешь, чтобы ни в чём неповинные дети, не умеющие отличить правой руки от левой, расплачивались за то, в чём провинился отец? Роза, Роза, пусть твоя любовь к отцу не приведёт тебя к ненависти к врагу. Я же не испытываю к нему ненависти. Боже мой! - продолжал он, положив руку на грудь и подняв глаза к небу. - Ты знаешь, что если бы я находился на поле сражения и увидел этого рыцаря смертельно раненным, я не раздумывая ринулся бы на вражеские копья и мечи, лишь бы спасти ему жизнь даже ценой собственной жизни. Роза, дорогая, если ты снова будешь жить в счастье и благополучии, а его жена с детьми будет испытывать горе и страдания и станет умолять тебя о помощи, неужели ты закроешь своё сердце и дверь перед бедными малышами и их страдающей матерью, которые не причинили нам никакого вреда? Неужели ты дала бы им уйти и погибнуть?
- Нет, - ответила тронутая словами отца Роза, - я бы так не сделала. Я бы от всего сердца поделилась с ними всем, что у меня есть.
- Сомневаюсь в этом, - возразил отец. Если ты не можешь дать им самое малое - дружеский взгляд и доброе слово, то как сможешь дать нечто большее? Если ты всячески избегаешь необходимости видеться с ними, как же найдёшь возможность сделать для них что-то доброе? Непременно измени своё отношение к ним! Встречай их дружелюбно. Только тогда ты сможешь сделать для них нечто большее, если представится такая возможность. Я советую тебе сделать это не по человеческому благоразумию, чтобы таким образом победить нашего врага, во власти которого' мы находимся, и получить от него всё наше имущество. Если мы будем дружелюбно относиться к ним только по этой причине, то грош цена такому дружелюбию. Это будет лишь жалкая и низкая лесть, которой мы должны были бы стыдиться.
Нет, моя дорогая дочь, истинное человеколюбие - этот небесный цветок - не может расцвести на грязном корне корысти. Оно расцветает лишь в чистом и доброжелательном сердце. Оно является лишь отражением, отблеском той небесной любви, которая составляет сущность нашего вероучения и должна наполнять каждое истинно богобоязненное сердце.
Сам Бог есть любовь. Он любит всех людей, как Своих детей. Он повелевает светить солнцу и проливаться дождю как для праведных, так и для непослушных детей. Он хочет, чтобы они изменились к лучшему и некогда все пришли к Нему на небо. Да, Сын Божий отдал Свою жизнь и пролил Свою Кровь, чтобы спасти всех без исключения. Поэтому и наша любовь должна быть чистой и бескорыстной. Мы должны любить всех людей, как наших братьев и сестёр, должны делать им добро и не лишать нашей любви даже враждебно настроенных и злых людей. Мы должны быть готовы отдать за них свою жизнь. Мы должны любить их, как самих себя. Да, наша любовь должна подниматься от земли к небесам. Мы должны не только любить Бога, Творца и Отца всего живущего, но и стремиться быть подобными Ему в любви.
Только такая любовь по отношению к Богу и людям откроет нам возможность обрести небеса. Человеческая душа, лишённая любви, не сможет наслаждаться на небесах истинной радостью. Тот, кто ещё ненавидит, не пригоден для Небесного Царства.
Задача нашей жизни состоит именно в том, чтобы посеять в своём сердце благородное семя и заботиться о нём, взращивая его и стремясь к совершенству. Увлечение недостойными вещами, тщеславие, чувственные удовольствия, преходящее богатство - всё это, как терния, в самом зародыше заглушает в сердце человека ростки небесной любви. Ради того, чтобы очистить человеческую душу от гордыни, корысти и алчности, Бог и допускает страдания в жизни людей. Возможно, по этой причине Он и нас лишил высоты нашего положения, нашего временного благосостояния и всех тех удобств и удовольствий, которые даёт богатство. Я уверен, моя дорогая, что Бог заставляет нас так долго страдать потому, что что-то в нас не так. И эти недостатки Он может искоренить только через страдания. Милая Роза, мы должны познать исполненную любви Божью отцовскую волю и Его намерения о нас и не расстроить их ненавистью к нашим обидчикам, тем самым лишив себя победы, которую Бог даст нам через страдания.
Роза внимательно выслушала отца.
- Ты прав, дорогой папочка, - сказала она после некоторого размышления. При этом её глаза были полны слёз. - О, как я ещё далека от того, чтобы стать достойной небес! С этой минуты я с Божьей помощью хочу стать лучше, обещаю тебе. Я хочу постараться полюбить прежде всего Бога, а затем и всех людей, а также Кунериха, его жену и детей. И полюбить так, как я люблю себя и тебя. И если страдания могут сделать меня лучше и любвеобильнее, то я охотно буду страдать столько, сколько того захочет Бог. Что значит это краткое время жизни, проведённое в страданиях, в сравнении с блаженной вечностью?
Роза сдержала своё слово. Она никогда больше сознательно не избегала детей рыцаря, которые вскоре выздоровели и иногда выходили со своей няней поиграть в саду замка. Она больше никогда не желала им зла и всегда приветствовала их дружеской улыбкой. Иногда она заговаривала с ними и оказывала всякого рода любезности. Она попросила Агнессу принести ей молодую косулю и пару диких голубей. Косулю она подарила мальчику, а голубей - маленьким девочкам, в которых нашла очень милых детей. Роза не раз упрекала себя в том, что была столь враждебно настроена против таких приятных малышей.
Я сама себя лишала радости, - говорила себе Роза. - Моя предубеждённость стала для меня наказанием. О, как прав был мой отец! Насколько лучше быть дружелюбной и уметь прощать, чем хранить враждебную настроенность и лелеять мысли о мести.
Вскоре у Розы появилась возможность в полной мере применить в жизни те наставления, которые давал её отец.
Подвиг Розы
После долгого периода осенних дождей наступил наконец солнечный прекрасный день. Ласковые, тёплые лучи солнца скользили по высоким стенам замка; казалось, что вся природа вокруг оживает.
Обитатели замка вышли на окрестные поля, чтобы собрать оставшуюся часть урожая. После обеда няня, молодая девушка по имени Текла, вышла с тремя детьми в сад замка.
Посреди уютного сада находился старый колодец. Он располагался в беседке, стены которой были выложены обтёсанными камнями, а шесть точёных столбов удерживали остроконечную крышу, напоминающую крышу кафедрального собора. Колодец был очень глубоким. Требовалось минут пятнадцать на то, чтобы поднять из него большое ведро, полное воды.
Всякий, кто посещал замок, восхищался этим колодцем, считая его своеобразной достопримечательностью. Чтобы гости могли получить представление, насколько глубок колодец, в него бросали маленький камешек. И когда камешек наконец достигал воды и раздавался всплеск, отражаемый эхом в глубине колодца, не бывало человека, который не удивлялся бы тому, как долго он падал. Также в колодец опускали ведро с горящей свечой. Было интересно наблюдать, как среди каменных стен, поросших мхом, мерцает свет и отражается в каждой капельке на стене. Достигнув дна колодца, свеча казалась розовой звёздочкой в глубокой ночи.
Каменщикам, иногда спускавшимся вниз, чтобы починить или почистить колодец, требовалось большое количество стремянок, которые они укрепляли на крючках, вмурованных в стены колодца. Говорили, что в те времена, когда над колодцем ещё не было крыши, тот, кто находился на дне колодца, в ясный день мог видеть едва различимое голубое небо. Колодец окружала большая круглая лужайка, поросшая травой. Её зелень очень мило смотрелась на вымощенном дворе, окружённом высаженными по кругу рябинами.
В этот тёплый осенний день дети играли на зелёной лужайке у колодца. Девочки Ида и Эмма восторгались прекрасными ярко-красными гроздьями рябины, плоды которой уже поспели. Текла сорвала им несколько кистей ягод, и девочки ловко нанизали ягодки на нитки, назвав их коралловым ожерельем. Они тут же украсили себе шею и руки и, с присущим всем девочкам стремлением украшать себя, любовались воображаемыми драгоценностями.
Тем временем их брат Эберхард столь же увлечённо бросал в колодец камешки. Он пытался найти камешек поувесистей, а затем внимательно прислушивался, когда же камень ударится об воду. Дождавшись всплеска, он всякий раз подпрыгивал от восторга. Но вскоре ему надоела эта игра, и он отошёл от колодца. Тогда к колодцу прилетела маленькая птичка и села на край ведра. Обычно в ведре оставалось немного воды. Заметив её, птичка влетала туда, чтобы попить. Мальчик видел, как птичка влетела в ведро, и тут же принял решение.
- Подождите, - сказал он сёстрам с детской наивностью, - сейчас я поймаю эту птичку. Смотрите внимательно, это будет для нас хорошим развлечением.
Он влез на каменный сруб колодца, ухватился рукой за ведро и наклонился в него. Но руки его были слишком коротки, он потерял равновесие и упал в тёмную бездну.
Увидев происшедшее, обе его сестрёнки, находившиеся неподалёку от колодца, стали громко кричать. Присматривающая за детьми Текла в этот момент отлучилась на кухню замка, чтобы украдкой чем-нибудь полакомиться. На крик детей она выскочила оттуда, испуганная до смерти, и бросилась к колодцу, не надеясь увидеть ребёнка живым. Вопреки ожиданиям, она услышала крики и плач мальчика, раздающиеся из колодца. Девушка посмотрела вниз. Оказалось, что подолом курточки Эберхард зацепился за крючок в стене колодца и повис на нём. Текла стояла как вкопанная, не зная, что предпринять. Мать детей лежала ещё больная и не могла выйти из комнаты. Остальные обитатели замка были в данный момент на поле. Дрожащая, смертельно побледневшая девушка обхватила голову руками и стала громко взывать о помощи к Богу.
Как раз в этот момент неподалёку проходила Роза. Она должна была оставаться дома, потому что прошлой ночью дочь привратницы тяжело заболела. Мгновенно оценив ситуацию, Роза крикнула Текле:
- Быстрее помоги мне влезть в ведро и затем потихонечку опускай его вниз. Как только я крикну: Стой! - прекрати опускать ведро, а когда скажу: Поднимай! - тогда поднимай его. Внимательно слушай мои приказы и не теряйся. С Божьей помощью мы спасём мальчика.
Роза посмотрела в небо в полном уповании на Бога и Его поддержку, а затем залезла в ведро. Спускаясь всё ниже и ниже, она чувствовала, как по её телу пробегает дрожь - то ли от страха, то ли от сырости, царящей в колодце. Ей казалось, что солнце померкло и становится всё темней и темней. Наконец ведро поравнялось с плачущим ребёнком. Роза прокричала из глубины:
- Стой! - и ведро остановилось. Затем Роза попыталась взять мальчика на руки и снять с крючка, но это оказалось довольно сложным и опасным делом. Одной рукой она вынуждена была постоянно держаться за цепь, чтобы самой не упасть в бездну. А снять мальчика второй свободной рукой было не так-то просто. Все попытки ни к чему не приводили.
Розе становилось жутко при мысли, что может случиться; холодный пот покрыл её разгорячённое тело. Глубоко вздохнув, она воззвала к Богу из этой мрачной глубины, умоляя не оставить её и помочь спасти ребёнка. И наконец ей удалось это сделать! Она взяла мальчика на руки, и он тут же крепко обвил ручонками её шею, боясь, что снова может упасть, и прекратил плакать. Затем Роза крикнула:
- Поднимай! Поднимай!
Текла почувствовала, что ведро стало тяжелее, и начала его потихоньку поднимать, молясь об успехе.
Услышав страшный крик со двора, больная мать мальчика тем временем поднялась и подошла к окну. Она пришла в ужас, когда девочки крикнули ей:
- Эберхард упал в колодец!
Ей показалось, что эти слова эхом отразились во всём замке. Больная, смертельно бледная женщина ухватилась за подоконник, так как ноги её подкосились, а руки дрожали. Ей казалось, что сердце вот-вот выскочит из груди.
Текла крикнула ей, что Эберхард повис, зацепившись за крючок, а служанка привратницы пытается его достать. И тогда в сердце Хильде гарды зажёгся огонёк надежды. Она начала усиленно молиться. Голос отказывал ей, но молитвенный вопль о спасении её первенца, её единственного сына, вырывался из самой глубины сердца матери. При этом она не сводила глаз с колодца.
Наконец появилась Роза: одной рукой она прижимала мальчика к себе, а другой держалась за цепь. Мальчик также крепко прижался к ней и зажмурился. Когда ведро достаточно высоко поднялось над срубом, Текла закрепила барабан. Роза с ребёнком качались в центре проёма колодца. Текла попыталась подтянуть к себе ведро специально приспособленным для этого крючком и вытащить мальчика, но у дрожащей и причитающей девушки не хватало силы одновременно удерживать ведро и взять мальчика из рук Розы- Она долго и безуспешно пыталась это сделать. Мать с ужасом наблюдала эту картину. С каждой новой попыткой ей казалось, что они все трое упадут в бездну.
Роза поняла, что так ничего не получится, и велела Текле отпустить ведро. Она решила сама передать мальчика Текле. Но сколько та не вытягивала руки, ей не удавалось достать мальчика. Мать, стоящая у окна, больше не могла наблюдать за этими попытками, у неё темнело в глазах. Громко, насколько у неё хватило сил, она крикнула:
- О, не так! Не так!
Но Роза не услышала её слов. Как раз в этот момент она сама поняла, что такой способ очень опасен.
Она на мгновение затихла, подняла глаза к небу, прося Бога умудрить её, а потом сказала:
- Текла, с помощью крючка тихонечко раскачай ведро, чтобы оно медленно качалось от одного края колодца к другому.
Текла послушалась её, не понимая, как это им поможет.
- А теперь, - сказала Роза, ободряюще улыбаясь причитающей Текле, - как только ведро приблизится к тебе, быстро хватай ребёнка обеими руками. Подожди до тех пор, пока я не скажу! Вот, сейчас, сейчас!
Текле довольно легко удалось взять мальчика из рук Розы и поставить его на землю.
Затем она подала руку Розе, чтобы вытащить её. Но Роза посоветовала:
- Толкни ведро так, чтобы оно оказалось возле опоры.
Текла так и сделала. Когда раскачавшееся ведро приблизилось к опоре, Роза обхватила её руками, влезла на сруб колодца и спрыгнула с него на землю.
О, как она была рада, снова почувствовав под ногами твёрдую землю и увидев синее небо и солнечный свет! Роза тут же упала на колени и с благодарностью обратилась к Богу, Который спас её и ребёнка от гибели. Первыми её словами было:
- Милостивый Боже, слава Тебе за всё! Как обрадуется мой отец, как он будет доволен своей Розой! - было её второй мыслью. Она тут же поспешила сообщить ему радостную весть о счастливом спасении ребёнка.
Эдельберт обнял её со слезами радости на глазах.
- Ты одержала замечательную победу! - сказал он дочери. - Ты победила себя и сделала добро своему врагу. Ты проявила больше смелости и мужества, чем искусный рыцарь, сбросивший на землю сильного врага. Ты спасла человеческую жизнь! Но не гордись, дорогая Роза. Способность и мужество сделать это дал тебе Бог. Воздай Ему славу за всё!
Благородное поведение Розы
Тем временем Текла принесла ребёнка матери. В эту минуту та больше не чувствовала себя больной. Она бросилась к сыну, обняла его обеими руками, омочила его головку слезами радости, вновь и вновь переспрашивая о том, не ушибся ли он. Эберхард был цел и невредим, но ещё не оправился от испуга и выглядел очень бледным. Мать упала на колени, держа любимого ребёнка на руках, и из глубины души воскликнула:
- О Боже, Ты снова подарил мне его. Я хочу воспитать его для Тебя!
Затем она поднялась с колен и, обессиленная, села на кровать, посадив мальчика себе на колени.
- Какой ты нехороший мальчик, Эберхард, сказала она ему. - Какие же страдания причинил ты мне своей легкомысленностью! Сколько раз я предостерегала тебя от таких опасных выходок. Сколько раз говорила не подходить к колодцу, не приближаться к лошади, не влезать на деревья. И твоё непослушание чуть не стоило тебе жизни. Что сказал бы твой отец, если бы я тебя лишилась?! Теперь будь послушнее, мой мальчик. Какое чудо, что Бог опять подарил тебя мне! Благодарность Богу, что Он спас тебя, послав Своего святого Ангела! А где же ангел, спасший тебя, - бедная угольщица? - спросила она, оглядываясь. - Её нет здесь? Текла, пойди поищи её и поскорее приведи сюда, чтобы я могла её поблагодарить. Такой поступок не может остаться без вознаграждения.
Текла поспешила в привратницкую. Роза уже вернулась от отца и снова сидела у кроватки больной девочки, усердно работая спицами.
- Пошли, - сказала ей Текла, - ты должна подняться к милостивой госпоже. Радуйся, потому что ты наверняка получишь хорошее вознаграждение.
Когда Текла сказала о вознаграждении, Роза смутилась: она не хотела никаких подарков. Но, подумав о том, что, не приняв приглашения, она может огорчить счастливую мать и к тому же это будет невежливо, она последовала за Теклой.
Смущённая, с красными щеками вошла Роза в комнату хозяйки замка. Та сидела на кровати рядом с дремлющим мальчиком, но, увидев Розу, поспешила ей навстречу с распростёртыми объятьями, не задумываясь о низком положении девушки. Нежно обняв её, она сказала:
- О, моя доченька, как я должна быть тебе благодарна! Какой самоотверженный поступок ты совершила! Какое нескончаемое горе ты отвела от меня! Какую неописуемую радость доставила! Без тебя этот милый мальчик, так тихо спящий сейчас на кровати, лежал бы холодный и мёртвый на дне колодца. Ты спасла от смерти моего сына и подарила его мне вновь. С этого момента ты будешь моей дочерью и во мне найдёшь настоящую мать. С этой минуты ты всегда будешь со мной.
- А тебя, - строго, однако без вспышки гнева обратилась она к Текле, - тебя я больше не могу оставить у себя на службе. Ты плохо справилась с самой лёгкой обязанностью: никогда не выпускать детей из виду. А с этим прекрасно справляется каждая няня. Не подоспей на помощь Роза, ты могла бы стать не няней для детей- а детоубийцей. Сегодня я выплачу тебе заработанные за это время деньги, а завтра ты покинешь мой замок.
Текла, судорожно всхлипывая, просила о прощении и помиловании. Она упала на колени, убеждая хозяйку в том, что она, бедная сирота, не знает, куда ей идти, и что обязательно исправится.
Но Хильдегарда ответила:
- Ты мне часто обещала исправиться, но никогда не сдерживала своё слово. Больше я не могу положиться на тебя. И хотя мне нелегко выгнать тебя, но я не могу сделать тебе одолжение и подвергать своих детей постоянной смертельной опасности. Иди и там, где ты найдёшь другую работу, будь более ответственной.
- Позвольте мне, милостивая госпожа, сказать слово в защиту Теклы, - вступилась смущённая Роза, - и не воспримите моё вмешательство как осуждение вашего решения. Вы, конечно, правы, что Текла допустила непростительную ошибку. Её легкомыслие стало причиной вашего смертельного страха, доставило боль материнскому сердцу и могло стоить вашему сыну жизни. Но Текла, которая не допускала, что такое может произойти, теперь будет научена этим горьким опытом и больше никогда в жизни не будет столь легкомысленно поступать. К тому же разве Текла совершила только ошибку? Не старалась ли она изо всех сил исправить её? Не помогала ли она, как вы и сами видели, спасти вашего сына, притом рискуя собственной жизнью. Правильно ли говорить сейчас только об её ошибке и ни словом не упомянуть о её верной помощи? Вы хотите безжалостно оттолкнуть и выгнать отсюда бедную девушку, проявившую свою верность в спасении вашего ребёнка?
Милостивая госпожа, Бог только что услышал вашу молитву. Не отвергайте же в эту минуту просьбу и мольбу раскаивающегося человека! Бог явил вам Свою милость, проявите же и вы её по отношению к ближнему. Бог подарил вам вашего любимого ребёнка, так не лишайте же покинутую бедную сироту доброй приёмной матери. Сам Бог прощает сироту, которая действительно хочет исправиться, поэтому простите её и вы. Бог даёт вам прекрасную возможность на деле доказать Ему благодарность, простив Теклу и помиловав её.
Ведь мы с Теклой можем радоваться о чудном спасении ребёнка и вместе с вами проливать слёзы радости. Хотите ли вы, самая счастливая сегодня женщина, быть той, которая из-за своей неумолимости сделает другого человека несчастным? Можете ли вы причинить Текле такие страдания тогда, когда слёзы радости едва успели высохнуть на вашем лице? Не должны ли вы утереть своей нежной рукой её слёзы? Нет, вы благородная женщина и не можете так поступить.
Что касается меня, я не могу принять предложенное мне место. Я боюсь совершить грех, заняв место бедной служанки и построив своё счастье на чужой беде.
Госпожа Хильдегарда внимательно посмотрела на девушку, выдающую себя за простолюдинку.
- Не знаю, - с улыбкой заметила она, - чему я должна больше удивляться: твоему геройскому поступку или твоему благородному поведению. Кто же может устоять перед такой заступницей? Текла может оставаться на своём месте, но и ты должна быть со мной. Я тебя никуда не отпущу, прекрасная девчонка! - воскликнула она. - Сейчас у меня нет возможности сполна отблагодарить тебя, так как мой муж далеко и я в этом замке, как узница. Но я надеюсь, что вскоре настанет тот день, когда мой муж вернётся домой, и тогда я смогу щедро вознаградить тебя. Но ты уже теперь оставь свою работу у привратницы. Отныне ты будешь моей дочерью, моей собеседницей, моей подругой. Я сейчас же велю переодеть тебя в лучшую одежду.
Роза была глубоко тронута словами госпожи, которая так любезно её встретила и так великодушно простила раскаивающуюся Теклу. Она чувствовала искреннее уважение к этой женщине и потому с удовольствием бы осталась у неё. Но в то же время она думала о своём отце. Если она примет предложение, то больше не сможет так часто посещать его и ухаживать за ним. А рассказать о том, что она дочь Эдельберта, девушка не отважилась.
Взвесив все обстоятельства, она сказала:
- Извините меня, милостивая госпожа, но я не могу принять ваше предложение, хотя очень признательна за ваше расположение. В глазах Божьих более ценно то доброе дело, за которое мы не получаем благодарности здесь на земле, а ожидаем награды на небесах. К тому же я настолько довольна моей нынешней работой, что не мечтаю ни о какой другой. Положение не облагораживает человека, его облагораживает то, как он исполняет свои обязанности и переносит трудности, возлагаемые на него занимаемым положением. У меня, как у прислуги тюремщика, есть возможность оказывать благодеяние заключённым. Я очень счастлива, оставаясь на своём месте, поэтому не делайте меня несчастной.
- Странная ты девушка, - задумчиво произнесла Хильдегарда, - я тебя не понимаю. Ты говоришь о том, что счастлива в своей тёмной привратницкой и несчастна рядом со мной. Это кажется мне непостижимым. Разве нет в моей власти ничего, чем я могла бы послужить тебе? Проси, что хочешь, и я обещаю, что если это возможно, твоя просьба будет исполнена.
- Тогда я ловлю вас на слове, - ответила Роза. - Пожалуйста, дайте мне время подумать, что я могу у вас попросить. Думаю, что вскоре вы сможете посодействовать моему большому счастью; пока же оставьте меня там, где я нахожусь. А сейчас простите меня, я должна идти, так как больше не могу оставлять больную дочь привратницы одну.
Она поклонилась благородной госпоже и быстро покинула комнату.
Роза разоблачена
Госпожа Хильдегарда фон Фихтенбург, супруга Кунериха, отличалась не только своим великодушием и мягкостью, но и мудростью. Она сразу же оценила благородство Розы и почувствовала к ней большое расположение. Искренне желая видеть эту девушку счастливой, она, однако, не могла понять её поведение. Госпожа полагала, и не без основания, что в облике этой служанки есть нечто таинственное. Она сидела и, подперев голову рукою, долго размышляла над этим.
Где научилась эта бедная дочь углежога так благородно вести себя? - спрашивала она вновь и вновь, - А её умение выражать свои мысли?! Откуда у неё такие манеры держать себя? Уже по тому, как она входит в комнату, легко понять, что она получила хорошее воспитание. Она нисколько не смущалась, разговаривая со мной, как будто когда-то вращалась среди аристократии. Всё это вызывает у меня недоумение. А её героизм, рассудительность и присутствие духа невольно заставляют восхищаться ею.
Интересно, по какой же причине она не хочет быть постоянно при мне, хотя всякому понятно, что быть рядом со мной намного лучше? За этим непременно что-то кроется. Может быть, она что-то скрывает? Возможно, ей приходится хранить какую-то тайну, разоблачение которой повлекло бы за собой стыд и смущение? Не думаю, что это так, однако я должна поближе к ней присмотреться.
Хильдегарда тут же дала распоряжение старому управляющему замком, чтобы тот следил за каждым шагом Розы. Мужчина неукоснительно выполнял поручение госпожи, но результатом его слежки были громкие похвалы в адрес достойных дел Розы. Однако как-то утром исполнительный старик, смущаясь, сообщил госпоже, что поздно ночью, когда все в замке уже спали, Роза посещала в тюрьме вражеского рыцаря и провела у него несколько часов.
- Мне это кажется сомнительным и опасным, - пришёл к выводу управляющий. - Эта угольщица навлечёт на нас несчастье, если поможет рыцарю сбежать, а у столь смелой девушки достанет мужества сделать это. Правда, я должен признать, что не знаю, какой между ними состоялся сговор, мне не удалось это услышать. Я прислушивался у двери камеры, но так ничего и не услышал, кроме неразборчивого шёпота.
Это произошло не потому, что Роза и Эдельберт говорили о чём-то тайном; просто честный управляющий был почти глухой.
Госпожу Фихтенбург несколько удивила эта новость.
- Эдельберт - наш злейший смертельный враг, - сказала она. - В этом не однажды уверял меня мой муж, когда я просила его не мучить этого бедного рыцаря. Да, Кунериху пришлось рассказать мне много плохого об Эдельберте, чтобы я не сомневалась в том, что этот человек весьма враждебно настроен против нас. Мне не нравится, что эта неизвестная девушка находится в таких близких взаимоотношениях с нашим злейшим врагом. Но прежде чем что-то решать, я должна сама их послушать.
Она приказала управляющему сразу же сообщить ей, как только он заметит, что Роза снова беседует с рыцарем, но ни в коем случае не рассказывать об этой истории обитателям замка. Сама же Хильдегарда ничуть не изменила своё отношение к Розе. Как и прежде, она встречала её с неизменной добротой и не подавала повода заметить, что в чём-то её подозревает.
Через несколько дней госпожа фон Фихтенбург вышла с детьми в сад и пригласила Розу пойти прогуляться с ней. Она дружелюбно разговаривала с девушкой и подарила ей несколько ароматных персиков.
Этой же ночью, через час после заката солнца к госпоже прибежал запыхавшийся управляющий и с порога крикнул:
- Прямо сейчас, милостивая госпожа, Роза снова разговаривает с заключённым рыцарем. Теперь вы можете сами услышать, какой заговор готовят эти двое против вас и нашего господина.
Госпожа фон Фихтенбург накинула на себя тёмный плащ, чтобы никто из слуг не смог её узнать, и поспешила к двери тюрьмы.
Не очень похвально, что я туда иду, - говорила она себе, спускаясь в подземелье. - Подслушивать - низко и недостойно. Но я должна пойти на этот шаг, потому что искренне беспокоюсь о благополучии этой бедной девушки. К тому же нельзя терять из виду и собственное благополучие.
В камере горел свет и дверь была только прикрыта, поэтому Хильдегарда могла слышать каждое произнесённое слово. Она внимательно слушала всё, о чём говорили Роза и Эдельберт. - Персики превосходные, - сказал заключённый рыцарь, - это как раз тот же сорт персиков, который рос на дереве у стены башни в нашем саду. Они всегда были моим любимым лакомством. Какой у них приятный для глаз розовый цвет, ароматный и сильный запах, какие они нежные и сочные на вкус.
- Ах, - заметила Роза печально, - мне хочется плакать при виде этих персиков. О мой дорогой отец, если бы я смогла снова срывать те прекрасные фрукты в нашем саду и приносить их тебе в комнату в чистой, уложенной виноградными листьями корзиночке, как это было в прежние времена.
- Я благодарю Бога за то, что ты смогла принести мне и эти, - остановил её Эдельберт. Ты сказала, что в этом году дерево принесло только десять персиков и три из них милостивая госпожа дала тебе? Она очень, очень добра к тебе.
- Поэтому я постоянно думаю о том, - призналась Роза, - что должна ей как-то сказать, что я твоя дочь. Думаю, она умеет хранить тайны и у неё лучше всего получится упросить Кунериха, чтобы он подарил тебе свободу.
- Я так не думаю, - возразил Эдельберт, Ты даже не представляешь, как он меня ненавидит. Возможно, сердце этой благосклонной женщины мягкое и нежное, как этот мягкий и нежный персик, но сердце Кунериха твёрдое, как персиковая косточка. Пытаясь раскусить её, ты только сломаешь зубы.
- Но я всё же думаю, что когда он узнает, как твоя дочь с Божьей помощью спасла его сыну жизнь, он не даст тебе умереть в тюрьме.
И если я брошусь к его ногам и буду умолять его, он тебя наверняка выслушает.
- О, не думай, что это так просто, - со вздохом произнёс Эдельберт. - Я знаю его слишком хорошо. Если он даже и сочтёт твой поступок, сделанный ради его сына, прекрасным и подумает о том, чтобы вознаградить тебя, он никогда не сможет решиться на то, чтобы отказаться от своей ненависти ко мне и признать свою неправоту. Этот корень слишком глубоко проник в его сердце. Скорее ты вырвешь дерево с корнем, чем искоренишь его ненависть!
- Но, дорогой отец, может быть, нам все-таки удастся убедить его, что ты, кого он лишил всего имущества, всё же любишь его и благословляешь; что ты охотно сделал бы для него добро, что любишь его и всех его родных и относишься к ним так же, как и ко мне; что без твоего отцовского наставления я, возможно, не отреагировала бы так быстро на крик ребёнка и не поспешила бы на помощь, чтобы спасти сына Кунериха. Ведь по сути именно ты являешься первопричиной этого спасения. Не размягчат ли все эти аргументы его сердце, как тёплый весенний ветер - снег и лёд. Не сможет ли это смягчить его?
- Возможно, это и произошло бы, - задумчиво ответил Эдельберт, - но только не по отношению ко мне. Однако сейчас, дорогая Роза, ничего не надо предпринимать. До тех пор пока он не вернётся, я должен быть в тюрьме. Я не хотел бы, чтобы госпожа отпустила меня без его согласия, иначе она может очень дорого поплатиться за это. Даже если бы она просто выпустила меня из камеры и позволила свободно ходить по замку, мы не можем предсказать реакцию Кунериха. Подозрительный и враждебно настроенный человек способен совершить тысячу злых поступков. Дорогая Роза, не говори этой доброй женщине о том, что ты моя дочь. Опираясь на Божью помощь и поддержку, я хочу пока оставаться в тюрьме, чтобы не причинить страданий этой благородной женщине. В конечном итоге Бог Сам поставит всё на свои места, поэтому достаточно сегодня говорить об этом.
Эдельберт и Роза сменили тему. Но Хильдегарда услышала достаточно, поэтому поспешила вернуться в свою комнату. Всю ночь она не могла сомкнуть глаз. В её сердце смешались удивление, восхищение и боль.
Эта бедная девушка, выдающая себя за дочь углежога, - думала она, - на самом деле благородного происхождения! Для того чтобы быть рядом со своим отцом, она надела это простое платье и обрекла себя на такую тяжёлую работу. Те персики и другие угощения, которые я ей даю, она относит своему отцу. Из любви к нему она даже отказалась от лучшей участи, которую я ей предложила, и предпочла нести все тяжести её нынешнего положения. Ах, какое же сердце у этого ребёнка! О, как счастлива должна быть её мать, если она ещё жива! И эта девочка, дочь Эдельберта, которого мы держим в цепях в темнице, спасла моему сыну жизнь? И её отец научил свою дочь так поступать? Какие же благородные мысли наполняют, должно быть, его сердце!
Хильдегарда расплакалась. Нет, - сказала она твёрдо, - этот добрый, благородный человек должен быть на свободе. Он должен получить назад свой замок и всё своё имущество. Такой замечательный отец и такая добрая дочь должны быть счастливы настолько, насколько они того заслуживают. О, если бы это было в моей власти, я тут же освободила бы его из заключения и вернула всё то, что принадлежит ему! Уже этой ночью он мог бы покинуть свою мрачную камеру и на рассвете отправиться в Танненбург. Но, увы, это невозможно! Старый глухой управляющий замком, который считает, что женщина не имеет права голоса в государственных и военных делах, будет вдвойне глух к моему приказу. Он не отпустит Эдельберта ни из камеры, ни тем более из замка. Наш управляющий в Танненбурге тоже не станет меня слушать и, крепче закрыв ворота перед Эдельбертом, будет обороняться от него, как от опасного врага. И мой муж, если услышит, что я прошу отдать Танненбург его заклятому врагу, не простит мне этого никогда в жизни.
Но всё же там, где женщины не могут приказывать и принимать решения, они могут содействовать другим своим заступничеством. Как только мой муж вернётся с войны, я попытаюсь разжалобить его своими слезами, просьбами и уговорами. И да поможет мне в этом Сам Господь!
Но как же я должна вести себя теперь с фрейлейн Розой? - размышляла она дальше. Должна ли я признаться, что знаю, кто она такая? Должна ли я относиться к ней в соответствии с её положением? Ведь она не имеет никакого отношения к распре между Кунерихом и Эдельбертом? Должна ли я одеть её, как знатную госпожу, и обустроить для неё комнату в замке, и посадить её за свой стол?
Но ведь это привлечёт всеобщее внимание и вызовет в замке разные пересуды. Старый упрямый управляющий при поддержке своих военных товарищей никогда не допустит, чтобы Роза хоть словом обмолвилась со своим отцом. Он прикажет следить за ним строжайшим образом, и тогда о более снисходительном содержании в заключении не может быть и речи. Таким образом я лишь усилю страдания доброй девушки. Нет, нет, пока никто в замке не должен знать, что Роза - дочь Эдельберта.
Я сама тоже не буду говорить ей о том, что знаю её тайну. Что это даст ей и её отцу? И в какое затруднительное положение я сама себя поставлю. Лучшее, что я могу сделать для этой благородной девушки, - это не создавать шумиху, а тихо, чтобы никто ничего не заподозрил, делать для них добро в той мере, в какой это будет возможно. А разоблачение тайны оставлю до счастливого случая, который, я думаю, не за горами.
Роза просит о вознаграждении
На следующее утро госпожа фон Фихтенбург приказала позвать Розу и встретила её с ещё большим расположением, чем прежде.
- Роза, - начала она, - я знаю, что ты очень сочувствуешь доброму рыцарю, который находится в заключении в нашем замке, и делаешь ему много доброго. Это мне очень нравится, я хвалю тебя за такое милосердие. Но у тебя, моё дитя, очень мало средств, скорее, почти ничего нет. Я хочу поддерживать твою добродетель и разрешаю пользоваться тем, что есть у меня на кухне и в кладовых. С этого момента бери пищу и питьё для рыцаря у меня.
Каждый день Хильдегарда стала давать обрадованной Розе изысканную пищу со своего стола и лучшее вино для Эдельберта. Она всё устроила так, чтобы управляющий ничего не знал, и смогла полностью успокоить подозрения старого человека, которые возникли у него по отношению к Розе.
Ежедневно госпожа вместе с детьми приходила в привратницкую, чтобы, как она говорила, навестить спасительницу её сына. Также с похвалой в адрес Розы, но при этом так, чтобы не задеть чувства самой привратницы, она говорила ей о том, что надо бы облегчить тяжёлый труд девушки. Более того, она просила, чтобы в свободное время Роза приходила к ней в гостиную и приводила с собой детей привратницы. Это была милость, о которой в прежние времена привратница не могла даже и мечтать. Она считала себя польщённой тем, что у неё есть служанка, сумевшая войти в благородное общество господ.
А госпожа фон Фихтенбург тем временем с тревогой ожидала своего мужа. Если он не пришлёт сообщение о том, что его здоровье уже восстановилось и он скоро вернётся домой, она отважится поехать к нему.
Но наконец Кунерих вернулся. Его сопровождали два рыцаря и воины, которые уходили с ним на войну. Все они украсили свои шлемы и копья зелёными листьями дуба и с большой пышностью, под звуки труб, торжественно въехали в ворота замка. Кунерих соскочил с коня, с большой радостью приветствовал свою жену и детей, встречающих его во дворе замка, а затем направился в большой рыцарский зал. За ним следовали жена и дети, а затем рыцари, отважные воины и верные слуги.
После того как стихли первые громкие возгласы приветствия, Кунерих подхватил на руки сына, прекрасного, цветущего мальчика, и всё не мог на него достаточно наглядеться. Воспользовавшись моментом, мать подробно рассказала ему историю о том, как малыш упал в колодец и как Роза, рискуя жизнью, спасла его. Рыцарь ужаснулся.
- О мой мальчик! - воскликнул он. - Неужели ты мог бы утонуть, и я тебя больше не увидел бы?! Каким бы невыразимым страданием было это для твоей матери и для меня! У меня кровь в жилах стынет при мысли об этом. Дорогой Эберхард, будь осторожнее!
В подтверждение своих слов Хильдегарда принесла курточку, которая была на мальчике в тот день и которую она решила сохранить в память об этом событии. Она показала мужу дыру, проделанную в курточке железным крючком. Кунерих внимательно рассмотрел дырку и с ужасом заметил:
- Какое счастье, что помощь подоспела вовремя. Если бы разорвалось ещё несколько нитей, мы потеряли бы Эберхарда. Эта служанка сослужила нам добрую службу. Да, это действительно так прекрасно и благородно с её стороны. Как эта девушка могла решиться на такой шаг? Это был поистине героический поступок. Я потрясён мужеством и решительностью этой девушки. Ты достаточно щедро отблагодарила её за это?
- Я решила предоставить тебе возможность отблагодарить её, - сказала жена Кунериха.Всё, что я хотела ей дать, казалось мне слишком недостаточным. Ведь практически она рисковала собственной жизнью! Я даже потеряла сознание, увидев её в ведре, раскачивающемся над бездной. Да и жизнь нашего сына слишком дорога, поэтому её поступок нельзя оценить несколькими золотыми монетами. Я обещала, что по возвращении ты сам достойно вознаградишь её. Надеюсь, ты не поставишь меня в неловкое положение.
Рыцарь был так тронут словами жены, как никогда в жизни. Пылкий человек захотел тут же непременно увидеть эту девушку. Приказали позвать Розу.
Смущённая, но полная достоинства девушка вошла в зал. Купер их приветствовал её громким возгласом:
- Добро пожаловать, юная героиня, добро пожаловать, спасительница моего сына! Да, я тебя припоминаю. Как-то раз я видел тебя в привратницкой, но не смог тогда оценить, что в тебе кроется столько мужества. А сейчас я должен от всей души благодарить тебя, так как без тебя стал бы самым несчастным отцом! Сегодняшний день стал бы для меня днём самого горького траура. Проси, что хочешь, - и получишь! Да, - пылко заверил Кунерих, преисполненный отцовскими чувствами и не умеющий сдерживать свои эмоции, - клянусь тебе честью рыцаря, что даже если ты попросишь один из моих замков - Фихтенбург или Танненбург, я отдам его тебе.
- Вы сказали очень серьёзные слова, господин, - спокойно и скромно произнесла Роза,чему свидетели эти два благородных рыцаря. Я осмелюсь просить вас о великой милости и умоляю: не откажите в моей просьбе. Нет, я не требую милости, а прошу поступить по правде. Верните мне и моему отцу то, что вы у нас отобрали!
- Как? Что? Как могло такое произойти? - сказал Кунерих взволнованно. - Я у вас что-то отобрал? Кто ты? Кто твой отец?
- Я Роза Танненбург, - ответила девушка,а Эдельберт - мой отец. Пожалуйста, освободите его из темницы и верните его имущество. Рыцари, воины и все слуги, находившиеся в тот момент в зале, ахнули от изумления. Кунерих же сделал шаг назад и застыл, как каменный. Насколько глубоко потряс его благородный поступок дочери, настолько же яростно кипела в нём многолетняя злоба на её отца. В его сердце шла неимоверная борьба противоречащих друг другу чувств. Он стал белым как мел и, с беспокойством поглядев вокруг своими чёрными глазами, проговорил сквозь зубы:
- Я хотел отдать один из моих двух замков тому, кто сослужил мне такую службу, но никак не дочери этого человека.
Все в зале были шокированы таким резким перевоплощением и молча, в смущении смотрели друг на друга. Затем заговорила жена Кунериха:
- Я только несколько дней назад узнала, что эта одетая в бедное платье девушка, находящаяся среди нас, - дочь Эдельберта. В наш замок её привела любовь к отцу. Ради того, чтобы видеться с ним, быть для него утешением в его печальном одиночестве и делиться с ним своим куском хлеба, эта девушка переоделась в крестьянское платье и пошла работать к привратнику. Она с ангельским терпением сносила любое настроение его жены, с которой не смогла ужиться ни одна самая бедная девушка в округе. На неё взвалили самую тяжёлую работу, какую только доводится выполнять служанкам. У меня сердце разрывалось при виде того, как благородная девушка, равная нам по происхождению, несёт тяжёлый таз воды или же наряду с самой дешёвой служанкой метёт двор замка. Я делала вид, что ничего не знаю о её происхождении, так как не осмелилась предпринять какие-то решающие шаги в этом вопросе без твоего согласия, дорогой Кунерих, и с нетерпением ждала твоего возвращения. Ну а теперь, милый, будь добр и прояви человеколюбие. Если бы даже фрейлейн Роза не спасла твоего сына от смерти, то одна только её любовь к отцу должна повлиять на тебя и примирить с отцом такой дочери.
- Клянусь своим мечом, - воскликнул наконец один из присутствующих здесь рыцарей, которого звали Зигберт, - но то, что сделала девушка для своего отца, намного превышает то, что она сделала для мальчика. Спасение мальчика длилось какие-то краткие минуты, и для такого дела иногда требуется менее благородное сердце. Но многодневные тяготы, которые фрейлейн с честью переносила ради своего отца, свидетельствуют о большой душе. Такое исполненное любовью сердце - истинная ценность. На твоём месте, Кунерих, я не размышлял бы долго, как поступить.
- Кунерих, - включился в разговор другой рыцарь, по имени Теобальд, - если бы Эдельберт действительно был настроен против тебя, то причинил бы тебе немало зла, и для этого у него были возможности. В то время как ты сражался с врагом, тот, кого ты считал своим наибольшим врагом, находился в твоём замке, у его дочери были ключи от камеры. Девять из десяти использовали бы эту возможность и ночью подожгли бы замок и бежали. Кунерих, у тебя нет причины, чтобы быть враждебно настроенным против честного Эдельберта.
Кунерих молчал, тяжело дыша и вытирая разгорячённый лоб. Казалось, он не слышал того, что говорили его жена и оба рыцаря. Все с нетерпением смотрели на него. Роза, вздыхая, устремила взор к небу. В зале воцарилась гробовая тишина.
И тогда Хильдегарда подошла ближе к нему и дрожащим голосом произнесла:
- Дорогой Кунерих! Я хочу сказать тебе ещё о чём-то. О, послушай меня внимательно! Кунерих, ты считаешь, что Эдельберт - твой злейший враг. Но до сих пор ты заблуждался. Если бы он был действительно настроен против тебя, то как я, твоя жена, могла бы просить тебя отпустить его? Напротив, я посоветовала бы тебе лучше присматривать за ним в тюрьме. Но всё совсем не так, как тебе казалось прежде. И я хочу убедить тебя в этом.
Подумай, я была совершенно одна, когда узнала о том, что Роза - дочь Эдельберта. До этого момента, когда она сама призналась тебе в своём происхождении, ни один человек в замке не знал об этом, лишь я. Твои люди, которым ты доверил замок, не подозревали об этом. Никто, кроме меня и твоего верного управляющего, не знал, что Роза в ночные часы посещает заключённого рыцаря. Но я решила узнать, какова же цель этих посещений.
Со стыдом я вынуждена признаться перед тобой, этими благородными рыцарями и почтенными оруженосцами, что позволила себе подслушивать у двери, как отец с дочерью разговаривают друг с другом. Я пошла на этот шаг, за который мне весьма стыдно, заботясь главным образом о тебе и твоём замке, а не о самой себе. Как далеко я зашла ради твоего блага! Я хотела собственными ушами слышать, не готовится ли заговор против тебя. Но отец с дочерью даже и не думали о заговоре, они просто не могли об этом думать. Я слышала каждое их слово. Но, Боже, что мне пришлось услышать! Какой пристыженной стояла я под дверью! Я убедилась, насколько добры эти люди. Бедный, брошенный в заточение Эдельберт даже и не помышляет о ненависти и мести. Он не только одобрил поступок дочери, но и поощрял её к этому. Он говорил Розе о том, что она должна любить нас и делать нам добро, насколько хватит её сил. Вряд ли девушка рискнула бы спасти твоего сына без подобных наставлений отца. Поэтому за спасение сына ты должен прежде всего поблагодарить Эдельберта. Ах, как ты можешь после этого на него сердиться?! Ну что же ты стоишь в нерешительности, всё ещё сомневаясь? Ах, Кунерих, ты не можешь, ты не должен заставить фрейлейн Розу уйти из этого зала, не получив ответа на свою просьбу! О Боже, коснись же сердца моего мужа!
После её пламенного обращения Кунерих произнёс глухим, едва слышным голосом:
- Роза может получить Танненбург со всем, что ему принадлежит. Я ничего не имею против этого. Но Эдельберт должен остаться там, где находится.
Произнося эти слова, Кунерих не смотрел на жену. Тогда она повернулась к своему сыну и дрожащим голосом, со слезами на глазах воскликнула:
- О Эберхард, пойди попроси своего отца сжалиться над отцом твоей спасительницы. Проси, чтобы он исполнил её просьбу не наполовину, а полностью! Встань на колени и протяни к нему руки. Вот, я встану рядом с тобой. Я буду говорить, а ты повторяй за мной каждое слово.
Милый ребёнок посмотрел на плачущую мать, затем на Розу, которую полюбил со всей детской привязанностью. Увидев слёзы на её глазах, он и сам заплакал. Его пугало грозное лицо отца, и в то же время мальчик хорошо понимал, что нужно приложить немало усилий, чтобы размягчить ожесточённое сердце родителя. Он встал на колени, поднял дрожащие маленькие ручонки и чётко повторял слова матери, вкладывая в них всю силу чувств своего любящего сердца:
- Дорогой отец, не будь таким суровым! Не раздумывай долго над тем, отпустить отца Розы или нет! Роза не раздумывала, рискуя своей жизнью ради меня. Эта добрая девушка вытащила меня из глубокого колодца, а ты, пожалуйста, освободи из темницы рыцаря Эдельберта. Она спасла меня от ужасной смерти в воде, так не дай же её отцу умереть страшной смертью в темнице. Дорогой отец, она снова подарила тебе меня, так верни же и ей её любимого отца. О папочка, не смотри в сторону! Посмотри на своего сына! Если фрейлейн Роза не спасла бы меня, ты никогда больше не смог бы увидеть моего лица и моих поднятых и смотрящих на тебя заплаканных глаз. Эти протянутые к тебе руки могли бы быть уже в могиле!
- Довольно! Это уже слишком! - наконец воскликнул Кунерих.
Он пытался сдержаться, как, по его мнению, подобало вести себя рыцарю, но у него ничего не получилось. Тогда, обратившись к Розе, он сказал:
- Ваш отец, фрейлейн Роза, свободен. Также я возвращаю ему замок Танненбург и всё его имущество. Я был несправедлив по отношению к нему. Человек, воспитавший такую дочь, не может быть злым.
- Слава Богу! - воскликнула госпожа Хильдегарда и вся в слезах бросилась на шею мужу, велев маленькому Эберхарду целовать отцу руки.
Роза также была вне себя от радости. Два рыцаря не скрывали своего одобрения и от всего сердца пожали руку Кунериху.
- Вы благородный человек, - сказал рыцарь Теобальд. - С этой минуты моё уважение к вам возросло ещё больше. А Зигберт добавил:
- Вы поступили так, как подобает настоящему рыцарю. Быть порядочным человеком лучше, чем быть храбрым; побеждать себя самого лучше, чем побеждать врага.
Многие из присутствующих в зале украдкой вытирали слёзы. Оруженосцы и другие воины радостно переговаривались и громко восхваляли рыцаря.
- Это прекрасно! Это справедливо! Это благородно! - говорили они один за другим. Наконец все гости единодушно воскликнули:
- Да здравствует Кунерих, Хильдегарда и маленький Эберхард! Да здравствует Эдельберт и Роза!
Эдельберт на свободе!
В тот момент, когда в сердце Кунериха победили благородные чувства, он стал другим человеком. Осознание того, что он смог преодолеть враждебность и клокочущую в его сердце ненависть, доставило ему особое, никогда ранее не испытываемое удовлетворение. Покой и мир вошли в его всё ещё высоко вздымающуюся грудь, словно после непогоды наступила приятная тишина.
Даже маленький Эберхард заметил в отце это смягчающее душу изменение.
- Вот, дорогой папа, - сказал он, - теперь ты выглядишь таким же дружелюбным, как мама и фрейлейн Роза. Таким ты мне очень нравишься, и я могу с удовольствием смотреть на тебя.
Роза подошла к рыцарю и сердечно поблагодарила его.
- Нет, нет, - остановил он её, - не поднимайте так много шума по поводу происходящего. Я не заслуживаю ни похвалы, ни благодарности. Я был бы не человеком, а зверем, если бы поступил по-другому. Оставьте свои благодарности и пойдёмте со мной. Мы должны сейчас же спуститься в тюрьму к вашему отцу. Думаю, будет грешно ещё хоть на минуту оставлять вашего отца томиться в заточении. Пойдёмте, Роза! Будет правильно, если именно вы сообщите ему об освобождении. И благодарить за него он должен только вас. А заодно замолвите доброе словечко и за меня. Пусть он от всего сердца простит меня за то, что я так несправедливо поступил с ним!
Тут Хильдегарда подозвала своего мужа и, отойдя с ним к окну, о чём-то долго говорила ему. В ответ он несколько раз одобрительно кивнул головой. Тогда Хильдегарда вежливо обратилась к Розе:
- Почтенная фрейлейн, пойдёмте сначала на минуточку со мной.
Она ввела Розу в одну из богато обставленных комнат, где уже была приготовлена одежда и всё необходимое к тому моменту, когда Роза сможет быть представлена обществу в её истинном положении.
Роза отмыла лицо от коричневой краски, а госпожа Хильдегарда искусно завила её роскошные волосы и надела на неё дорогое белоснежное платье со стоячим воротничком, украшенным самыми нежными кружевами. Теперь Роза выглядела неописуемо прекрасной. Её цветущее лицо превосходило по великолепию розовые цветы яблони, завитые волосы изящно ниспадали на плечи. Всё её существо, все манеры говорили о благородном происхождении. Хильдегарда с довольной улыбкой любовалась Розой, но молчала, полагая, что не следует восхвалять девушку за красоту, чтобы это не сделало её самовлюбленной.
Затем госпожа Хильдегарда принесла изящную маленькую коробочку из блестящего чёрного эбенового дерева, красиво инкрустированную золотом.
- Посмотрите, милая фрейлейн, - сказала она, открывая коробочку, - это украшения вашей покойной матери. Мой муж взял их как трофеи и подарил мне. Но я никогда не носила эти украшения, считая бесчестьем носить краденые вещи. Теперь эти украшения - ваша собственность. Они были для меня священными, и я всё время ждала момента, когда смогу отдать их вам. Примите их сейчас из моих рук. Уверяю, из этой коробочки не пропал ни один драгоценный камень, ни одна жемчужина.
Роза с искренней благодарностью взяла украшения. Она внимательно рассматривала прекрасные жемчуга, но не выказала той радости, которую ожидала госпожа от девушки её возраста.
- О, моя покойная мамочка, - произнесла Роза со слезами на глазах, - как сильно напоминают мне эти камни о тебе! Они бесценны для меня лишь потому, что это память о тебе. Посмотрите, милостивая госпожа, - сказала она, обращаясь к Хильдегарде, - вот это кольцо с бриллиантом было обручальным кольцом моей доброй матери. А это жемчужное ожерелье она получила в подарок от герцогини в день свадьбы. А это бриллиантовое кольцо отец подарил матери в тот день, когда я появилась на свет. Сейчас мне кажется, будто мама стоит передо мной, украшенная этими камнями и жемчугами. Но как недолговечны мы, люди. Эти жемчужины всё ещё здесь, и камни сверкают, как и прежде. А тело прекрасной женщины превратилось уже в прах. Чем был бы человек, самое прекрасное создание Божье на земле, если бы в нём не было заложено то, что существует вечно и переживёт эти мерцающие камни! В ответ Хильдегарда сказала:
- Милая Роза, слёзы на ваших глазах намного ценнее, чем эти жемчужины, а ваши благородные чувства бесценнее этих драгоценных камней. И даже когда ваше цветущее личико превратится в прах, когда крепкие алмазы, также подвластные времени, превратятся в пыль, благородные чувства, наполняющие ваше сердце, будут украшением вашего драгоценного духа. Эти драгоценности будут более прекрасными, чем великолепное убранство, украшающее вас сейчас!
Госпожа Хильдегарда искусно скрепила волосы Розы жемчужными нитями, надела на её белую шейку жемчужное ожерелье и вдела в уши изящные серёжки. Но великолепное бриллиантовое кольцо оказалось слишком велико. Роза рассмеялась и сказала:
- Кольцо может потеряться. Тогда Хильдегарда предложила:
- Кольцо, большое для безымянного пальца, хорошо подойдёт на указательный. К тому же его носят именно на этом пальце. Руки дочери, сделавшей столько добра для своего отца, достойны того, чтобы быть украшенными драгоценными камнями.
После всех этих приготовлений госпожа Хильдегарда проводила Розу к двери темницы. Роза стремительно открыла дверь тюремной камеры и воскликнула:
- Слава Богу! Дорогой отец, ты свободен! Но, переступив порог камеры, она остолбенела от удивления. Перед ней стоял отец, одетый, как на праздник: в рыцарском наряде из чёрного бархата, с золотой цепью и медальоном на груди. По обе стороны от него стояли рыцари Зигберт и Теобальд.
Госпожа Хильдегарда предложила мужу, чтобы он приказал одеть в праздничный наряд рыцаря Эдельберта, а она тем временем оденет Розу. Притом Зигберта и Теобальда попросили молчать и не говорить Эдельберту о том, что его освобождение близко. Рыцарь не должен был заподозрить это, чтобы не лишить дочь радости первой сообщить ему об этом. Благородные рыцари с удовольствием взяли на себя это дело. Они доставили в камеру одежду, которую Кунерих забрал у Эдельберта при взятии в плен, и помогли рыцарю одеться.
Эдельберт с радостью обнял свою дочь, а Роза, перенесшая так много страданий, в слезах упала на грудь счастливому отцу.
- О, моя дорогая Роза! - сказал он. - С Божьей помощью ты одержала победу, которую не смогла бы одержать целая армия с мечами и копьями. Сила оружия могла бы захватить только замок Кунериха и сломить его мощь, но нежная сила твоей любви к отцу и ко всем людям завоевала сердце Кунериха и превратила его из врага в друга. Мы должны благодарить за это Бога! Он чудесным образом осуществил это превращение. Он благословил твою дочернюю любовь и увенчал успехом твои старания!
Только теперь Эдельберт заметил богатые одежды Розы и украшения из жемчуга и драгоценных камней.
- Посмотри, - продолжал он, - Бог сделал не только то, о чём ты Его так часто молила. Он также вернул тебе украшения покойной матери, о которых ты никогда и не просила. Я часто с болью в сердце думал о том, что ты из любви ко мне продала свои серёжки - последнее, что сохранилось у тебя из драгоценностей и что свидетельствовало о блеске твоего положения. Но и здесь Бог восполнил всё и дал тебе то, чего ты даже не ожидала. Он всегда щедро воздаёт. Он не забывает никогда даже о тех мелочах, за которые мы не ожидаем вознаграждения.
Оба рыцаря стояли потрясённые красотой Розы.
- Истинно, моя дорогая госпожа, - сказал Теобальд, - вы немалым пожертвовали ради своего отца, пряча лицо под коричневой краской ореха и фигуру под плохим платьем. Вы прекрасны, как ангел.
Услышав эти слова, Роза покраснела. Она восприняла их скорее как незаслуженную лесть.
Зигберт же заметил:
- Красота этой девушки является незначительным, наименьшим её достоинством. Намного ценнее в ней любовь к отцу. Как ангел, спускалась она в камеру своего отца, чтобы облегчить его страдания, а теперь явилась, чтобы сообщить ему о свободе, которой для него добилась.
Роза исполнила просьбу Кунериха и сказала отцу, что тот просит у него о прощении. Эдельберт был тронут этим известием.
- Ты видишь мои слёзы и знаешь, что я его давно простил, - ответил он.
В тот момент, когда он говорил это, открылась дверь камеры и вошёл Кунерих вместе со своим маленьким сыном Эберхардом. За ними шла Хильдегарда. Мальчик прижался к отцу и выжидательно посмотрел на него: от всего ли он сердца примирится со своим бывшим врагом. Эдельберт и Кунерих пожали друг другу руки и обнялись. Их сердца наполнило тихое умиление. Исчезла всякая ненависть, и они ощутили все благословенные преимущества примирения. Тут же они торжественно поклялись друг другу в вечной дружбе.
Добрый Эдельберт был чрезвычайно рад видеть мальчика, которому Роза спасла жизнь. Он присел на каменную скамейку в своей камере, утомлённый нахлынувшей на него сменой событий и чувств, усадил мальчика к себе на колени, ласково ему улыбнулся и пожелал всяческих благ.
- Милое дитя, да благословит тебя Господь, чтобы ты рос на радость отцу и матери и стал благородным человеком, достойным уважения.
- О дорогой Эдельберт, - воскликнула мать мальчика, - да благословит нас Бог тем, чтобы наш мальчик любил нас так же, как вас любит Роза, и чтобы у него были такие же взгляды на жизнь, как у неё! Тогда мы будем самыми счастливыми родителями.
День завершился праздничным ужином в большом рыцарском зале. Эдельберт и Роза должны были занять лучшие места за столом. Кунерих сел рядом с Эдельбертом, а Хильдегарда - рядом с Розой. Все гости от души радовались на этом пиру.
Рыцарь Кунерих уже многие годы не чувствовал себя так хорошо. Он даже торжественно заверил присутствующих:
- Я никогда в жизни не был так счастлив, как сегодня. Моя лютая вражда против тебя, дорогой Эдельберт, стоила мне лучшего из друзей. Но что может быть прекраснее, чем единодушие и мир! Сейчас я ясно понимаю, что ненависть и вражда исходят из преисподней, а любовь и дружба - с небес.
В этот день перед Кунерихом поставили большую серебряную чашу, инкрустированную золотом, которую он приказал наполнить самым лучшим старым вином из запасов, имеющихся в его подвалах. Эдельберту же подали прекрасный серебряный кубок, из которого он обычно пил, когда жил в своём замке, и который был очень ценен для него, как память о прародителях. Роза заметила у отца знакомый кубок и взглядом поблагодарила госпожу Хильдегарду за такую внимательность.
Первый тост Кунерих поднял за здоровье Эдельберта и Розы. Оба рыцаря, Теобальд и Зигберт, последовали его примеру. Эдельберт осушил свой кубок и многозначительно сказал:
- После такого крепкого вина, многоуважаемый рыцарь, мы должны быть начеку. Оно может сбросить на землю даже такого рыцаря, который не боится турецкой шашки.
Кунерих рассмеялся: ему понравилось, что хвалят его вино; однако он понял намёк.
- Да, я помню, что ещё в ту пору, когда мы были оруженосцами у герцога, ты всегда призывал меня и наших друзей знать меру. И у тебя на то была причина. Будь нашим опекуном и сегодня. Мы должны хорошо повеселиться, но при этом оставаться в полной форме. Наше веселье должно пройти чинно и благопристойно, наилучшим образом. Прежде чем выпить, каждый должен сказать тост, а ты, Хильдегарда, и вы, дорогая Роза, должны сегодня выпить вместе с нами.
Хильдегарда и Роза присоединились к пирующим, но омочили лишь губы в этом горячительном напитке. Тосты же, вызвавшие у многих аплодисменты, звучали так:
- Все истинные мужчины должны жить в мире и согласии и не сеять раздоров! - сказал Эдельберт.
- Все женщины и девушки должны быть похожи в своей добродетели на госпожу Хильдегарду, на прелестную Розу и покойную Матильду. Так выпьем же за них! - предложил Теобальд.
А Зигберт добавил:
- Все родители должны воспитывать своих детей так, как Эдельберт и Матильда воспитали Розу. А все дети должны почитать и любить своих родителей, как Роза - отца!
Кунерих закончил пир последним тостом:
- Пусть всем родителям дети доставляют столько радости, сколько Эдельберту - его прелестная дочь!
Танненбург возвращён владельцам
На следующий день рано утром Кунерих, одетый в дорожную одежду и сапоги со шпорами, зашёл в комнату Эдельберта.
- Эдельберт! - воскликнул он. - Я уже давно приказал моим людям запрячь лошадей. Прямо сейчас я хотел ехать с тобой в Танненбург и вернуть тебе замок и всё твоё имущество. Но Хильдегарда отговорила меня. Замок уже долгое время находился под присмотром моих конюхов и, вероятно, выглядит сейчас не самым лучшим образом, поэтому нужно его сначала привести в порядок. Жена действительно права, мне же это не приходило на ум. Поэтому, дорогой Эдельберт, останься со своей Розой у меня ещё на какое-то время. Ты провёл много грустных дней в этих стенах. Предоставь нам возможность прожить с тобой вместе хоть несколько радостных дней.
Эдельберт с удовольствием принял это предложение, после чего Кунерих повёл его в большой зал. Вскоре туда так же вошли Зигберт и Теобальд со своими оруженосцами. Все вместе они сели за стол и начали завтракать. Когда завтрак был закончен, оба рыцаря попрощались с Кунерихом и Эдельбертом, так как спешили домой, где их уже ждали. Вместе со своими вассалами, ожидавшими их во дворе замка, рыцари отправились в путь.
Проводив гостей, Кунерих предложил Эдельберту:
- Прежде всего ты должен осмотреть мой замок, а после обеда мы поедем с тобой на охоту. Для начала давай посмотрим портреты моих предков, которыми украшен этот зал.
Эдельберт рассматривал старых рыцарей, которые все были закованы в латы, и их жён в старинных национальных костюмах. Возле некоторых Кунерих надолго останавливался и многое о них рассказывал. Затем он показал Эдельберту оружейную палату, где хранилось всевозможное оружие, а также множество разнообразных доспехов не только для рыцарей, но и для коней.
После этого Кунерих провёл Эдельберта по всему замку. Когда они проходили по сводчатым коридорам, он обратил особое внимание гостя на искусно сделанные и расписанные головы оленей с настоящими оленьими рогами, многие из которых имели по десять, а то и по двенадцать веточек. Эдельберту также пришлось спуститься в глубокий подвал, где огромные бочки поражали своей величиной и где он должен был, хочет того или нет, попробовать самое лучшее вино. Наконец они подошли к колодцу во дворе замка и оба заглянули в него с содроганием. Эдельберт заново ощутил радость при мысли о героическом поступке дочери, а Кунерих радовался спасению своего сына. Оба отца обнялись, стоя у колодца, и поблагодарили Бога за чудное спасение.
Тем временем госпожа Хильдегарда показывала Розе своё хозяйство: сундуки, наполненные ослепительно белыми отрезами льна;
красивую и богатую вышивку; большую, сверкающую чистотой кухню и многое другое. Затем она ввела Розу в комнату, где стояло ещё несколько сундуков. Открыв их, она указала на ткани и прекрасные женские одежды, которые Кунерих привёз из Танненбурга в Фихтенбург.
- Всё это время я хранила эти вещи наилучшим образом, - пояснила Хильдегарда. - Они непременно будут доставлены в ваш замок. Одно из самых прекрасных платьев, как мне рассказывали, сделала ваша мать собственными руками. Эти вещи свидетельствуют о её неустанном труде и о большом прилежании и любви к вам. Уже тогда ваша мать заботилась о вашем будущем. Насколько я знаю, среди этих вещей нет ни одной незаконно приобретённой, поэтому на них такое благословение и поэтому, как я думаю, они не смогут вас навсегда поработить.
Затем Роза изъявила желание ещё раз посетить привратницкую. Госпожа Хильдегарда пошла вместе с ней. Когда они проходили через двор замка, к ним присоединились Кунерих и Эдельберт.
В этот самый момент привратник сидел дома в большом кресле-качалке, отдыхая после дороги. Услышав голос Кунериха, он вскочил с места и открыл дверь. Перед ним стояла Роза.
- Ах, Роза! - воскликнул он. - Ой, извините, госпожа Роза, я хотел сказать. Да, да, что же мне пришлось пережить из-за вас! Но входите же все в комнату. Да, когда я узнал, что моя служанка - на самом деле госпожа из Танненбурга, я думал, что на меня обрушится небо. Это что-то доныне неслыханное. Я до сих пор не могу поверить в то, что знатная госпожа вынуждена была подметать пол в привратницкой, где сейчас стоит. Я снова и снова удивляюсь тому, как я, дурья башка, мог не заметить раньше, что вы дочь рыцаря Эдельберта. Вчера вечером, когда среди воинов во дворе разошёлся слух об удивительной истории и поднялся большой шум, я услышал о том, что произошло, и только тогда понял, почему вы так сострадали этому заключённому рыцарю. Теперь я хвалю вас за любовь к отцу! Как вижу, и Бог, и мой строгий хозяин отблагодарили вас. Но как же была потрясена моя Хедвиг! Это нельзя выразить словами. Она чуть не упала в обморок и не рвала на себе волосы. Теперь она хочет просить у вас прощение за грубость, которую нередко проявляла по отношению к вам.
Напуганные происходящим, дети привратника стояли в углу комнаты. Роза подошла к ним и, как обычно, дружелюбно заговорила. Тогда дети вновь осмелели.
Маленькая Берта сказала:
- Роза, ты сейчас так прекрасно одета. На тебе всё красивое и новое, даже твоё лицо.
- Мне это нравится, - заметил маленький Отмар. - Ах, если бы госпожа Роза осталась нашей служанкой! Но, наверное, никогда больше у нас не будет такой доброй прислуги.
Кунерих и все присутствующие рассмеялись. Между тем Роза спросила у детей:
- Но где же ваша мама?
- Она только что резала хлеб на кухне. Блюдо ещё стоит на столе, - ответила маленькая Берта.
- Да, - добавил Отмар, - как только она услышала, что господа подошли к двери, она моментально скрылась за другой дверью. Она убегала, как будто за ней гонится волк.
Роза направилась к двери, ведущей из комнаты в кухню, и вывела привратницу. Бедная женщина очень растерялась, увидев в своей комнате Розу и Эдельберта, одетых в дорогие одежды, а также своего хозяина и милостивую хозяйку. Она то краснела, то бледнела от смущения, но всё-таки произнесла:
- Я хотела бы сейчас спрятаться от благородных господ, забравшись в мышиную норку. Вы, наверное, хорошо знаете, какие слова я говорю и как хорошо я всегда отзывалась о благородной госпоже. Но если бы я знала, какое высокое положение занимает моя Роза и какая высокая честь ей будет оказана в дальнейшем, то, конечно же, вела бы себя с ней совсем по-другому.
Госпожа Фихтенбург ответила:
- Моя дорогая привратница! Всякий, даже самый ничтожный человек сотворён Богом. Это самая наивысшая аристократия, с которой ничто не может сравниться. Самый бедный нищий, если он был хорошим человеком на земле, попадёт на небеса, с которыми невозможно сравнивать никакое великолепие этого мира. Поэтому у нас есть весьма веское основание для того, чтобы относиться с уважением даже к самым простым людям. Вы раскаиваетесь и сожалеете о том, что вели себя недружелюбного по отношению к своей служанке потому, что сейчас видите её перед собой благородной госпожой. Но во славе небес мы будем раскаиваться ещё больше. Как нам будет стыдно тогда, когда мы увидим бедных, к которым относились в этом мире с высокомерием и презрением.
Привратница согласилась с этими словами госпожи и со слезами на глазах стала просить прощение у Розы. Тогда девушка ей сказала:
- Дорогая Хедвиг! Я должна была вам многое сказать, но не считала это благоразумным в то время и ждала подходящего момента, который наконец настал. Сейчас же я скажу вам кое-что. Прежде всего я должна засвидетельствовать перед вашими хозяевами и перед моим отцом, что в вас есть много хорошего. Вы любящая и заботливая супруга своему мужу, вы хорошая мать своим детям, вы превосходная хозяйка, вы неустанная и прилежная, и в вашем хозяйстве всегда царит порядок и чистота. Вы экономная, но не жадная, и оказываете много благодеяний бедным. Да, вы услужливая, приветливая и внимательная, но до тех пор, пока что-то не вызовет ваш гнев. И тогда вы уже не владеете собой. Вы начинаете говорить и делать такие вещи, которые никуда не годятся.
Эти внезапные приступы гнева ожесточают вас, и люди, живущие вокруг, а также те, на кого вы обрушиваетесь со страшным криком, считают вас злой женщиной. К тому же некоторые в результате приходят к выводу, что вы не обладаете здравым рассудком, хотя это и не так. И всё это из-за того, что вы сразу же даёте волю своему гневу. Хотя бы раз победите саму себя и станьте хозяйкой своему гневу. Используйте свой разум! Подумайте о том, что гнев не без основания называют коротким приступом безумия. Вспомните о том, что кротость и терпение - отличительные признаки христианина. Прямо сейчас примите серьёзное решение измениться к лучшему. Обновляйте это решение каждое утро и каждый вечер. В течение всего дня просите Бога о помощи. Не теряйте надежду, если поначалу вам будет тяжело побеждать гнев. Не уставайте снова и снова обновлять своё твёрдое намерение.
Дерево не падает после одного удара топора, - продолжала Роза, - поэтому проявляйте терпение, и в конце концов гнев, ваш злейший враг, будет побеждён. И когда вы возьмёте на работу новую служанку, которая, конечно же, не будет лишена недостатков, не требуйте от неё, чтобы она сразу же выполняла хорошо и с пониманием всё то, что умеете вы. Постарайтесь научить её тому, что знаете сами. Иногда потребуется много терпения, чтобы снова и снова показывать ей одно и то же. Но указывайте ей на ошибки с нежностью и любовью, и тогда она быстро всему научится, будет всё выполнять хорошо, полюбит вас и будет уважать. Если вы освободитесь от своей плохой привычки, то все вас будут ценить как превосходную женщину. И если бы я вас не ценила, то не сказала бы всего этого. Последуйте моему совету, и вы приобретёте лишь честь, радость, счастье и благословение.
- Сказано очень умно и честно! - заметил Кунерих. - Этот совет должны принять к сердцу все мужчины и женщины, за исключением моей жены. Какая же вы разумная, хорошо осведомлённая девушка, моя драгоценная Роза! Я также должен взять для себя многое из ваших слов. Всё, что вы сказали, полностью согласуется с тем, о чём мне часто говорил покойный отец. Только частенько он выражал это одной коротенькой, но меткой поговоркой: Кунерих, Кунерих, - говорил он, - меньше пыла и больше ума.
Через несколько дней Эдельберт с Розой отправились в Танненбург. Их сопровождали рыцарь Кунерих со своей женой, а также свита вооружённых воинов и празднично одетые слуги. Весть о случившемся в Фихтенбурге разнеслась по всей округе. Во всех деревнях и поселениях, через которые проезжали рыцари со свитой, люди выходили им навстречу. Не было ни одного человека, который не радовался бы примирению Кунериха и Эдельберта. Особенно все жаждали увидеть Розу, которая с такой любовью послужила своему отцу и героически спасла маленького Эберхарда из колодца,
Но когда Эдельберт въехал в свои владения, всё вокруг было тихо. Казалось, что все местные жители вымерли. Эдельберт был очень удивлён и размышлял о том, что бы это значило, до тех пор, пока не подъехал к центральным воротам замка. Двор замка был переполнен людьми! Здесь собрались все его вассалы и крестьяне. С одной стороны выстроились в ряд мальчики, юноши и мужчины, а с другой стороны - маленькие девочки, девушки и женщины. Все они были одеты в праздничные наряды. От лица всех мужчин слово сказал старый Буркхард, а от лица женщин говорила его жена Гертруда.
Буркхард подготовил и выучил длинную и эффектную речь, какую по древнему обычаю полагалось говорить управляющему. Он начал торжественно, с очень серьёзным лицом. Но, прочитав наизусть пару предложений, остановился и замолчал, так как забыл, о чём должен был говорить дальше.
- Извините меня, уважаемый господин! - сказал смущённый углежог. - В тот момент, когда я вас увидел, заученная приветственная речь будто вылетела у меня из головы, хотя, поверьте, была очень красивой. И теперь я не знаю, что дальше говорить. Могу сказать только одно: я готов даже умереть, лишь бы снова пережить этот день.
Затем своего доброго господина и госпожу Розу приветствовала Гертруда - слезами радости вместо заученной наизусть речи. Все люди были так взволнованы, что сквозь слёзы не могли даже прокричать: Да здравствует!
Эдельберт и Роза, также с глазами, полными слёз, прошли вдоль рядов счастливых людей. На почётном месте у внутренних ворот замка, ведущих в рыцарские хоромы, стояли рыцари Зигберт и Теобальд, а также многие другие рыцари, прибывшие со своими жёнами и детьми. Все они были нарядно одеты, в окружении многих слуг. В самом центре стояла прекрасная девушка Агнесса, дочь углежога. Она была вся в белом, на голове - венок из цветов. Девушка держала в руках небольшую подушечку пурпурного цвета, украшенную золотыми и серебряными кисточками. На этой подушечке лежал ключ от замка.
- Милостивая госпожа, - сказала Агнесса, обращаясь к Розе, - вы не только освободили своего любимого отца из заточения, но также снова открыли двери его замка. Поэтому возьмите этот ключ и передайте его, пожалуйста, вашему отцу.
Роза приняла из рук Агнессы этот дар и торжественно преподнесла его своему отцу. Эдельберт, весьма растроганный этим событием, взял ключ. В этот момент ему вспомнилась та ужасная ночь, когда именно возле этих ворот он, связанный, сидел в телеге под дождём. Он вспомнил, как его вывезли из замка, а Роза, плача, следовала за ним. Но усилием воли он отогнал эти воспоминания.
Эдельберт был до слёз тронут радушным приёмом, который устроила для них супруга Кунериха. Обратившись ко всем присутствующим, он произнёс:
- Прежде чем переступить порог замка, разрешите нам сходить в часовню и от всего сердца поблагодарить Бога и воздать Ему славу. Бог всё случившееся обратил нам во благо, поэтому восхвалим Его за то, что Он превратил грусть в радость.
Рыцари и их жёны зааплодировали ему в знак согласия и последовали за ним в часовню.
После молитвы они отправились к столу, который был накрыт в большом зале. Простых людей угощали прямо во дворе. Эдельберт не мог дождаться, когда закончится обед. Не ожидая окончания трапезы, он вышел во двор и направился к своим подданным, чтобы насладиться общением с ними, как отец со своими детьми. Прежде всего он нашёл благородного Буркхарда и его добрую жену.
- О мой старый, верный слуга, - обратился он к нему. - Ты вместе со своей женой так радушно принял мою дочь в свой дом! Теперь же ты должен навсегда остаться здесь, в моём доме. Я сделаю тебя шталмейстером, и ты будешь заниматься тем делом, которым занимался в юности и в котором разбираешься лучше, чем в обжиге угля. К тому же ты до сих пор знаешь, как рыцарь должен держаться на лошади. А твоя добрая Гертруда, которая передавала мне в тюрьму лакомства, должна стать в моём замке экономкой. А милая Агнесса, верная подруга моей Розы в её несчастье, должна и в счастливые дни быть её спутницей. Розе не найти более верной компаньонки, чем Агнесса.
Затем Эдельберт обошёл все столы и поговорил с каждым из присутствующих. Он знал, что сказать каждому. Госпожа Фихтенбург не могла пригласить всех верноподданных Эдельберта, поэтому были приглашены лишь отцы семейств без детей и внуков, независимо от того, богатые они или бедные. Остальным же она обещала, что Эдельберт пригласит их в другой раз. Многие из присутствующих прежде ежемесячно получали подарки от Эдельберта. Но в то время, когда замок был во вражеских руках, они, конечно же, ничего не получали. Поэтому Эдельберт обновил свои обязательства, чему все были безмерно рады. Затем все присутствующие торжественно заверили, что всем своим добром и всеми силами готовы послужить своему доброму господину.
Кунерих также вышел на улицу. Послушав разговор Эдельберта с подданными, он подошёл к нему и сказал:
- Да, ты прав, добро побеждает насилие. Лучше жить так, чтобы тебя любили, а не боялись.
На это Эдельберт ответил:
- Я считаю, что самый лучший хозяин тот, кого злые боятся, а добрые любят.
Памятник милости Божьей
Эдельберт с Розой и Кунерих с Хильде гардой часто посещали владения друг друга. Кунерих советовался с Эдельбертом по всем вопросам, касающимся управления подчинёнными. Роза относилась к Хильдегарде, как ко второй матери, и всегда училась у неё хорошему и доброму. Дружба, расцветшая между ними, способствовала очень многим добрым делам и делала их жизнь более прекрасной и благородной.
Но спустя некоторое время Кунерих перестал ездить в Танненбург и всегда находил предлог, чтобы отказаться от встречи с Эдельбертом и Розой.
Шло время. Как-то раз, совершенно неожиданно, он появился в Танненбурге, въехав во двор на своём сером коне, и пригласил Розу и Эдельберта тут же поехать с ним в Фихтенбург. Они поняли, что он что-то задумал, но им так и не удалось выведать у него эту тайну.
Спешно собравшись, они поехали вместе с ним в Фихтенбург.
Там Кунерих даже не дал им времени поздороваться со своей женой.
- Эдельберт, ты должен сейчас же идти со мной, - заявил он. - И Роза тоже.
Он почти насильно потащил Эдельберта за собой, а Роза и Хильдегарда последовали за ними. Они спустились в подземелье и пошли по тёмному коридору тюрьмы, в которой некогда томился Эдельберт.
- Боже мой, куда ты меня ведёшь, - говорил Эдельберт в недоумении.
- Меня дрожь пробирает, - заметила Роза. Что мы делаем в этой ужасной тюрьме?
Но Кунерих молчал. Он открыл дверь камеры и распахнул её перед гостями. Все вошли в прекрасную, богато украшенную часовню, освещённую естественным светом, падавшим из высоких окон с витражами. На светло-голубых стенах и потолке сияли золотые звёзды. Алтарь был также позолоченным.
Эдельберт и Роза были безмерно удивлены и оживлённо приветствовали такое перевоплощение.
- Я подумал, - объяснял им Кунерих, - что вам понравятся эти изменения. Я хотел сделать для вас сюрприз, поэтому мне приходилось отказываться от назначенных вами встреч. Не правда ли, часовня прекрасна? Но всё это заслуга моей богобоязненной Хильдегарды. Она натолкнула меня на мысль построить здесь эту часовенку. Сейчас я вам расскажу, с чего она начала. Когда мы прошлой весной вернулись из Танненбурга домой, Хильдегарда попросила меня пойти вместе с ней в ту камеру, где ты, Эдельберт, был в заключении. Но мне не очень этого хотелось. Зачем это? - возразил я ей. Она наводит на меня ужас! Но, не смотря на сопротивление, мне всё же пришлось пойти вместе с ней. Уж очень настоятельно просила она об этом. Когда мы вошли туда, она сказала:
Посмотри, как любовь ребёнка к отцу изменила эту серую и мрачную камеру, превратив в приятное жилище.
Да, - ответил я, - это так, прежде она выглядела просто устрашающе, а сейчас здесь так светло и красиво, как в часовне.
И тогда Хильдегарда радостно воскликнула:
Кунерих, ты сейчас выразил мысль, которая приходила и мне. Впервые эта мысль пришла мне в голову, когда я посетила часовню в Танненбурге. Эту камеру можно легко переделать в часовню. Мы должны что-то сделать для Бога в благодарность за спасение нашего сына. Построить часовню - самое прекрасное, что мы можем сделать. Хотя наш замок и превосходен, нам недостаёт такой часовни. До сих пор нам приходилось ездить на богослужение в деревенскую церковь под горой, что иногда практически невозможно. А собственная часовня в замке станет памятником, который принесёт благословение и нашим потомкам.
Её слова мне очень понравились. Да, ты действительно права, - согласился я, - пусть будет так, как ты задумала. Здесь не должны больше томиться заключённые. Здесь мы будем всегда благодарить нашего Господа за то, что Он помог Розе спасти нашего сына и примирил меня с Эдельбертом. И за то, что я снова обрёл мир в сердце. Такова история этой часовни.
- А завтра, - добавила госпожа Хильдегарда, - священник Норберт освятит часовню. На этом празднике будут присутствовать все наши верные друзья-рыцари со своими жёнами и детьми. Но самыми дорогими и почётными гостями будете вы, дорогие Эдельберт и Роза. Мы уверены в том, что вы. Роза, примете особое участие в освящении часовни, которая появилась благодаря вам. Вы, конечно же, украсите своим присутствием этот прекрасный праздник.
Богослужение по освящению часовни стало действительно самым настоящим и волнующим празднеством. Приглашённые рыцари были одеты, как подобает в торжественных случаях. По существующим в те времена обычаям они должны были явиться в праздничных нарядах, в шлеме, в латах и с мечом на боку. Рыцари выстроились в ряд по обе стороны алтаря. Их жёны пришли на торжественный праздник в чёрных атласных платьях и золотых украшениях, а молодые девушки - в белых платьях, украшенные цветами. Все присутствующие в благоговении склонились перед Богом. Эберхард и его младшие сестрёнки встали на колени перед алтарём, сложив ручки так, будто за ними наблюдают ангелы.
Часовня была украшена ветвями берёзы, а алтарь - свежими цветами. Перед алтарём горели красивые свечи, облако душистого ладана поднималось вверх.
Почтенный священник вошёл, держа в руках жезл, и встал у алтаря. Он посмотрел на собравшихся людей и, с удовлетворением отметив их молитвенное настроение, обратился к ним с небольшой речью:
- Дорогие господа! Любовь родителей к своему сыну, который был спасён из большой беды, любовь к своему отцу дочери, которая здесь, на этом месте, сделала столько добра для него, послужили поводом к тому, чтобы эта некогда устрашающая камера стала прекрасной часовней. Сегодня она будет освящена, и в ней можно будет поклоняться Богу и благодарить Его за все благодеяния.
Происшедшее здесь я взял сегодня в основу своей праздничной проповеди. Но я не буду ещё раз подробно пересказывать эту историю, чтобы не смущать некоторых почтенных слушателей. Вы и так хорошо всё знаете. Я бы хотел лишь упомянуть некоторые уроки, которые можно извлечь из происшедшего. Я вижу здесь много родителей, пришедших со своими детьми, поэтому приготовил слово для детей и для родителей.
Бог дал нам одну прекрасную заповедь, в которой особенно проявилась Его мудрость и милость. Дети - самые милые и нуждающиеся в помощи создания на земле, и их Он доверил заботе любящих родителей. Бог вложил в сердца родителей особую любовь к своим детям - пламя всепоглощающей любви; поэтому все первые благодеяния, выпадающие на долю человека на земле, исходят от любящих отца и матери. Таким образом Он, Невидимый, в Своей вечной любви открывается детям через их верных родителей.
Дорогие отцы и матери, стремитесь же представлять своим детям верный образ наивысшего добра, чтобы и они в свою очередь, стремились подражать Богу, Который не только кормит, поит и одевает нас, людей, но и заботится о наших душах. Он изменяет нас посредством различных обстоятельств жизни и направляет к добру. Он вознаграждает нас, и Он же наказывает. Всё, что Бог допускает в нашей жизни, преследует одну цель - сделать нас святыми людьми. Пусть никогда это пламя с небес, любовь родителей к детям, не угасает и не затмевается копотью человеческих страстей, не превращается в слепое потворство, которое портит детей, не обращая внимания на их ошибки. Пусть ни любовь к этому миру и его развлечениям, ни низменные страсти никогда не погасят этот небесный огонь родительской любви к своим детям.
Пусть все дети будут счастливы, пусть у всех будут хорошие родители, достойные любви и уважения! Пусть ваши дочери и сыновья, ещё раз возвращаясь в годы детства, которые уйдут в прошлое, вспоминают их как самое счастливое время жизни! Ведь родители заботятся обо всём, что вам необходимо. Вас регулярно кормят и поят, заботливые матери одевают вас в прекрасную одежду. Чтобы дать вам всё необходимое, отцы не жалеют своих сил и отказывают себе во многих удовольствиях. Иногда они делятся с вами последним куском хлеба! Когда вы лежите больные, заботливые матери проводят рядом с вами бессонные ночи. Строгость ваших отцов и нежный контроль матерей хранят вас от различных опасностей. Вы, дети, прибегаете к помощи матери со всеми своими маленькими заботами.
А как часто родители утирают вам слёзы! Именно родительские наставления учат детей благоразумию. Родители передают вам свой жизненный опыт, они учат вас говорить и отвечают на бесчисленные вопросы о том, как называется тот или иной предмет. Отцы и матери не устают учить. Они рассказывают вам о том, что правдиво, хорошо и красиво и побуждают вас к добрым делам. Они выступают судьями в ваших маленьких спорах между братишками и сестрёнками и учат жить в мире и единстве.
Пусть довольство отцов вашим хорошим поведением и приветливая улыбка матери будут для вас большей наградой, чем предназначенные вам подарки. Также и наказание, время от времени применяемое мудрыми родителями, принимайте как благодеяние для себя.
С какой любовью заботится о вас Бог с той минуты, как вы впервые открыли свои глазки и увидели солнечный свет! В этом прекрасном Божьем попечении постарайтесь распознать Его любовь и милость к нам. Почитайте Его в своих родителях, из рук которых вы получаете так много добра. Любите своих родителей, которых дал вам Бог! Будьте послушны им: ведь они намного мудрее вас и желают вам добра. Следуйте же их полезным советам! Пусть ваши сердца наполняет искренняя благодарность. Как можно дальше удалите от себя возмутительный порок - детскую неблагодарность! Доверяйте своим родителям от всего сердца и остерегайтесь допустить ложь и притворство, если вы провинились. Старайтесь доставлять своим родителям только радость. Они сделали вам столько добра, что вы никогда не сможете отплатить им. Стремитесь же к тому, чтобы в знак признательности сделать для них хоть немногое. Как они заботились о вас тогда, когда вы были беспомощными детьми, так и вы позаботьтесь о них в дни старости, скрасив их последние дни жизни. Лучше самим есть сухой хлеб, пить воду и одеваться в простую одежду, чем заставить родителей страдать в нищете. Если вы исполните пятую заповедь, то будете благословенны как в этой жизни, так и в вечности. Божье благословение будет сопровождать вас до конца ваших дней, а в потустороннем мире Он разделит с вами Свою славу.
От лица отцов и матерей, а также от лица детей, собравшихся здесь, я обращаюсь к Богу, Которому посвящается этот алтарь. Он - наш любящий Отец, а мы Его возлюбленные дети. Он хочет, чтобы мы называли Его этим нежным словом Отец, и заверяет в том, что никогда нас не забудет, даже если отец и мать забудут своих детей.
Родители, глубоко и нежно любящие своих детей, закладывают своей любовью фундамент любви Отца Небесного, которая распространяется на всех людей. Каким же большим утешением для отцов и матерей в их страданиях должна быть мысль о том, что Бог любит их намного больше, чем они любят своих детей! И разве Он не позаботится о них, разве Он сможет их забыть?!
Называть Бога Отцом и при этом не содрогаться сердцем могут лишь те дети, чьё сердце наполняют почтительность, любовь, доверие и послушание своим родителям. Только такие дети смогут во всех обстоятельствах любить Своего святого Отца, жить в послушании Ему, противостоять злу и искушениям и становиться поистине хорошими людьми. Только дети, любящие своих братьев и сестёр и не знающие, что такое ненависть, зависть и раздоры, смогут, войдя в мир взрослых, любить всех людей как своих ближних. Только такие дети смогут уповать на Небесного Отца и в скорбях, от которых не защищён ни один человек. Они не будут бояться смерти, потому что Бог возьмёт их к Себе домой, в Отчий дом, где Его дети познают истинное блаженство.
О милосердный Бог, наш святой Небесный Отец! Дай же нам силы любить Тебя больше всего на свете, любить друг друга, как самих себя, заботиться о бедных сиротах и вдовах, хранить себя незапятнанными грязью этого мира, которая разрушает истинную любовь. Лишь такое служение Богу чисто в Твоих глазах и приятно Тебе. Ах, если бы все семьи на земле могли стать Божьими семьями, чтобы Ты, Отец человечества, взирал на них с радостью. Мы просим Тебя, чтобы Ты помог нам во имя Господа нашего Иисуса Христа и содействовал нам в служении по освящению этой часовни, а также благословил все богослужения, которые будут проводиться здесь в будущем, ибо на это есть Твоя воля. Аминь.
После того как часовня была освящена и в ней прошло первое богослужение, гостей пригласили в большой зал к столу. Ещё не успели они занять места, как во дворе замка запела труба. Кунерих и другие рыцари поспешили к окну. Во дворе они увидели вооружённых всадников. Тут в зал вбежал один из слуг и с порога воскликнул:
- Герцог!
Рыцари поспешили ему навстречу, но он уже входил в зал в сопровождении своей свиты. Это был представительный, высокий мужчина с благородными чертами лица. Его волосы уже поседели, но в глазах всё ещё горел юношеский задор. Первым он приветствовал Эдельберта. Протянув ему правую руку, он сказал:
- Мой дорогой Эдельберт, вам первому я хотел сообщить весть о славной победе и о том, что наступил мир, и выразить благодарность от имени императора за ваших храбрых воинов, которые помогли нам добиться мира. Вчера поздно вечером я прибыл в Танненбург, где узнал, что вы находитесь в Фихтенбурге. Итак, на рассвете я поскакал с моими войнами сюда, убеждённый в том, что в рыцаре Кунерихе мы сможем найти искреннего и верного друга, не так ли?
При этих словах он обратился к Кунериху и протянул ему руку.
- Вы не были готовы к такому налёту? Я и вам привёз привет от императора, который очень доволен вашим примирением со славным Эдельбертом. Я также рад тому, что два таких храбрых рыцаря живут в мире и согласии.
Кунерих был вне себя от радости. Милость императора и герцога подействовала на него, как крепкое вино.
Затем герцог заметил богобоязненного священника и, подойдя к нему, с искренней радостью приветствовал его.
- Я искренне рад видеть вас здесь, почтенный отец, так как нам, мирским людям, эта честь выпадает не так часто. Ведь вы не показываетесь почти нигде, кроме стен своего монастыря, где исполняете свой Божественный долг.
Затем герцог обратился к супруге Кунериха:
- Полагаясь на вашу благосклонность, милостивая госпожа, я, хоть и незваный гость, сам себя пригласил к столу. Хочу приветствовать вас, как приветливую хозяйку, и от лица рыцарей, прибывших со мною! А для вас, моя любезная фрейлейн, - обратился он к Розе, - у меня есть особое поручение, но вы услышите его уже после обеда.
- А сейчас, - обратился герцог ко всем присутствующим, - я бы не хотел дольше задерживать обед. Всех господ рыцарей и их жён с детьми я тоже приветствую. Должен признаться, что я очень проголодался в долгом пути, и сейчас подам вам хороший пример. Мы можем вместе пообедать в дружеской обстановке. Я бы хотел, чтобы госпожа фон Фихтенбург и фрейлейн Роза сели рядом со мной, чем нарушу хорошую поговорку: Добродетель всегда посередине. А вы, почтенный отец, садитесь, пожалуйста, напротив, между двумя примирившимися рыцарями. До сих пор вашим любимым делом было способствовать примирению, поэтому это место не может вам не понравиться. Итак, у нас есть четыре человека, принявших участие в истории, которая собрала нас вместе и с которыми мы должны поговорить наедине. Остальные же могут заняться своим делом.
Герцог сел на почётное место за столом, где для него поставили золотую чашу и всевозможные яства. Все другие гости также сели на указанные им места. Утолив первый голод, герцог заговорил.
- Даже до императорской резиденции дошли слухи о том, что между Эдельбертом и Кунерихом разгорелась междоусобица. Но благодаря госпоже Хильдегарде и Розе они примирились. Лично для меня эта история настолько важна, что я хотел бы знать все подробности происшедшего.
Герцог стал расспрашивать то о тех, то о других обстоятельствах, а Эдельберт и Роза, Кунерих и Хильдегарда должны были отвечать. Герцог слушал очень внимательно, часто выражая Эдельберту своё сочувствие, а благородной Розе одобрение. Также герцог похвалил госпожу Хильдегарду, чего она была достойна, а Кунериху выказал своё особое расположение за нынешнее поведение. Эдельберт и Роза, желая сгладить вину Кунериха, о многом умолчали или, по меньшей мере, от некоторых моментов в разговоре быстро уходили. Но Кунерих сам честно рассказал, как всё было.
- Я поступал жестоко и противозаконно, признал он, - я это знаю. Однако сделанного не воротишь. Похвально, когда ты вскоре признаешь свою ошибку и исправишь её, насколько это возможно. Я советую каждому, кто ошибается, поступать так же. Тогда такой человек не ожесточится, а, избрав другой путь, обретёт мир и удовлетворение своей душе.
В конце рассказа герцог с улыбкой посмотрел на всех присутствующих и сказал, обращаясь к Розе:
- Мы собрались здесь все вместе за этим праздничным столом и в радостном расположении духа, благодаря одной замечательной девушке. Без её вмешательства мы бы сейчас вели кровопролитную борьбу друг против друга. Вы все, конечно, понимаете, что мы не оставили бы рыцаря Эдельберта погибнуть в темнице. В резиденции императора уже было решено, что, как только установится мир с иноземным врагом, мы выступим большой силой против замка Кунериха и освободим Эдельберта. Конечно же, Кунерих дрался бы с нами до конца, и у стен этого замка пролилось бы много человеческой крови. Но Бог предотвратил это несчастье, использовав юную девушку, нашу благородную фрейлейн Розу!
Роза в смущении покраснела.
- Ах, милостивый господин, - заметила она, - я не заслуживаю столько чести! Один лишь Бог достоин её. Птичка, влетевшая в колодезное ведро, столько же повлияла на счастливый исход ссоры между Кунерихом и моим отцом, как и я. Войну предотвратило то, что в момент, когда Эберхард подошёл к колодцу, Текла находилась далеко от него.
В ответ на эти слова очень тронутый священник Норберт сказал:
- Да, это так. В жизни каждый день случаются тысячи мелких событий, на которые мы не обращаем внимания, но которые имеют важные последствия и нередко даже решают судьбы многих людей. Кто, например, задумывается над тем, что его судьба зависит от того, идёт ли сегодня дождь или светит солнце? А вот если бы в тот осенний день, когда ярко светило солнышко и Эберхард играл во дворе, пошёл бы дождь, мальчик остался бы в доме, и у Розы не было бы возможности спасти его и благодаря этому растопить лёд в сердце его отца. Впоследствии в сражении погибли бы многие сотни храбрых мужчин, а их вдовы и сироты проливали бы горькие слёзы. Кто допускает, что от той или иной пищи на этом столе произойдёт большое изменение в его жизни? Но если бы та мисочка лесных грибов не была бы поставлена на стол в доме углежога, Розе, возможно, не пришло бы в голову стать служанкой у привратницы.
Можно сказать, что те лесные грибы с Божьей помощью предотвратили большое несчастье. Вместо радостного праздника, на котором мы сейчас присутствуем, этот замок брали бы сейчас штурмом или он лежал бы уже в руинах. Но и в неразрешимых вопросах человеческой жизни проявляется Божье провидение. Как искусный музыкант умеет соединить тысячи звуков и создать из звукового диссонанса мелодию, так Божья воля и мудрость соединяет тысячи приятных, а иногда и неприятных событий нашей жизни в хорошо согласованную гармонию. Если бы мы чаще внимательно анализировали нашу жизнь с этой точки зрения, у нас был бы повод чаще благодарить и прославлять Бога за Его мудрые и полные любви намерения о нас.
Все были согласны со священником. Наконец герцог поднял свою золотую чашу, встал и воскликнул:
- За процветание императора!
Священник, рыцари, воины, женщины и девушки почтительно поднялись из-за стола и, повторив восклицание герцога, выпили вино.
Поставив чашу на стол, герцог обратился к Розе:
- Дорогая фрейлейн, в эту торжественную минуту я должен выполнить приказ императора и сообщить вам его послание. Император высоко оценил вашу любовь к отцу, которая привела к счастливому окончанию этой истории и избавила нас от кровопролитных боёв. Поэтому он в своей мудрости решил, чтобы я донёс его волю до вашего сведения, дорогая фрейлейн, и до сведения вашего любимого отца и всех здесь присутствующих.
Затем герцог дал знак одному из рыцарей, прибывшему с ним. Тот принёс ему свиток в красном бархатном чехле, завязанный шёлковой с золотом нитью и скреплённый большой королевской печатью.
Герцог с поклоном передал свиток удивлённой девушке и сказал:
- Моя почтенная фрейлейн! Так как у вашего отца нет сына и Танненбург остаётся без наследника, в будущем он должен был перейти со всем имуществом во владение императору, Но поскольку вы сослужили империи такую большую службу, какой не смогли бы сослужить даже десять сыновей, то по воле императора наследство передаётся вам, о чём подробно говорится в этом послании. Вы можете выбрать сына любого благородного рыцаря Пруссии, который придётся вам по сердцу, но с непременным условием, что он станет носить имя Танненбурга. Таким образом славное имя Танненбургов сможет передаваться по наследству внукам и правнукам, и этот благородный род ещё долгое время будет оставаться благословением для нашей земли.
Эдельберт был весьма тронут такой милостью императора. Роза, считавшая себя недостойной такой чести, не могла найти слов, чтобы выразить свою благодарность.
В будущем желание герцога полностью осуществилось. Многие благородные молодые рыцари добивались руки Розы. Но она выбрала самого благородного из благородных, с кем потом многие годы прожила в счастливом браке. Это был Экберт, младший сын герцога. Но это произошло несколько лет спустя.
А сейчас герцог выразил желание после окончания обеда посмотреть колодец и часовню. Хильдегарда тут же распорядилась, чтобы ведро, прежде чем его опустят в колодец, обвязали вокруг горящими свечами, чтобы хорошо осветить тёмную глубину колодца.
Герцог отправился со всем обществом к колодцу. Глядя на горящий венок мерцающих огней, которые опускались всё ниже и ниже, и рассмотрев конструкцию колодца, он сказал:
- Действительно, моя дорогая фрейлейн, я поражаюсь, откуда у вас взялось столько мужества, чтобы спуститься туда. Сколько будет стоять этот замок, столько будут говорить о смелой девушке из Танненбурга. Из этого колодца вы сделали памятник, что не выпадает на долю даже самому большому герою.
- Ах, не стоит говорить об этом, милостивый государь, - возразила скромная девушка.Пусть колодец будет памятником всемогуществу и милосердию Бога. Сейчас, глядя вниз, я понимаю, что смелость для того, чтобы спуститься в него, была не моей. Бог вселил в меня мужество, и Он спас мальчика. Мы должны благодарить только Бога, от Которого исходит всякое благое даяние. При виде этого колодца люди будут благодарить Бога за Его милость и прославлять Его имя.
Затем герцог направился к часовне. Там он на несколько минут склонил колени у ступеней алтаря. Поднявшись после молитвы, он сказал:
- Так как любовь Розы к отцу превратила эту темницу в часовню, над алтарём большими золотыми буквами надо сделать надпись: В память о любви дочери к отцу.
На что Роза, покраснев, ответила:
- О, нет! Слишком много чести человеку. Этот алтарь и часовня должны быть посвящены только Всевышнему, Который творит через нас великие дела.
Священник похвалил Розу за скромность и предложил:
- Я советую вместо текста, который с полным правом отрицает скромная фрейлейн Роза, написать следующие слова: Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле.
Так и сделали. Божье благословение, выраженное этими словами, в полной мере исполнилось в дальнейшей жизни Розы.